Чародейка

Я положил Миру на кровать.

–  Позаботьтесь о ней. Уложите ее под одеяло.

Оставив Анселла помочь женщине, я спустился на веранду к Боглю, заказал две кружки пива и сел рядом.

–  Она поправится?
– спросил он.

Я удивился искренней озабоченности в его голосе.

–  Наверное, - говорить мне не хотелось.

Богль помолчал, а потом снова заговорил.

–  Что ты видел там, в хижине?

Я вытер платком лицо и шею.

–  Не знаю.

–  Но ты же не веришь в эту чушь о нежити?

–  Конечно, нет.

Он облегченно вздохнул.

–  А мазь она взяла?

Я совершенно забыл о снадобье и поэтому вздрогнул, вспомнив, что завтра еще придется иметь дело с Бастино. Он должен был прийти с гор, чтобы обсудить окончательный план похищения. Вспомнив, в каком состоянии сейчас Мира, я понимал, что ни о каком похищении не может быть и речи. Но с другой стороны, я потеряю двадцать пять тысяч, и меня, наверняка, выкинут с работы. Я оказался вдруг в сложном положении.

В это время вышел Анселл.

–  Ну как она?
– вскочил я на ноги.

–  Все в порядке, - он щелкнул пальцами и заказал себе пива.
– Через пару часов придет в себя. Я не понимаю другого. Отчего умер Квинтль? Его ранили или как?

Я скривился.

–  Даже думать не хочу. Как по-вашему, он давно умер?

–  Не знаю. По такой жаре, может и недавно.

–  Вы понимаете, как это может повлиять на нее? К тому же, там еще что-то было, готов поклясться.

–  При таком освещении легко ошибиться, - возразил Анселл.
– Там больше никого не было. Просто негде спрятаться.

–  Я и не пытаюсь это объяснить, просто говорю, что мы столкнулись с чем-то, что выше нашего понимания.

Анселлу принесли его пиво.

–  Сейчас мы все устали, мистер Миллан. Потом поговорим.

Я пытался поймать его взгляд, но он опустил глаза.

–  Не лгите, док. Вы так же напуганы, как и я, только у вас не хватает духу признать это. Что-то убило старого индейца. Что-то зловещее и сверхъестественное. Все время, пока мы ехали, я чувствовал это у себя за спиной. Словно кто-то пытался отнять у меня Миру, стащить ее с седла.

–  Чего?!
– Богль выронил кружку.

–  Если бы я знал, что это. Ладно, пойду наверх, посмотрю, как она.

Мира лежала на постели. Маленький электрический вентилятор обдавал прохладой ее лицо. Занавески на окнах были задернуты, и жаркие лучи солнца не пробивались в комнату. Я пододвинул стул и присел. В это время она открыла глаза.

–  Привет, - сказал я.

Она озадаченно нахмурилась и, приподняв голову, посмотрела на меня.

–  Привет. Ты что здесь делаешь?

–  Да вот зашел проведать, - улыбнулся я, - Как ты себя чувствуешь?

Она отбросила простыню и приподнялась на локтях. На ней была пижама Анселла, которая была ей чересчур велика.

–  А что, я болею?
– спросила она и тут увидела на себе пижаму.
– Что за черт? Как это на мне оказалось? Что-нибудь случилось?

–  Успокойся. Ты снова в гостинице. Мы приехали и забрали тебя от Квинтля. Ты его помнишь?

–  Конечно. А зачем вы забрали меня? И почему я не проснулась?
– она взъерошила себе волосы.
– Что вообще происходит? И ты можешь не сидеть, как снулая сардина, а рассказать, в чем дело?

–  Мы нашли тебя спящей, не смогли разбудить и привезли сюда.

–  Не смогли разбудить?

–  Может, ты расскажешь, что с тобой случилось?

Она нахмурилась.

–  Да ничего такого. По крайней мере, я так думаю, - она помассировала глаза.
– А знаешь, как это ни смешно, но я не помню. Этот старый индеец напугал меня. Ему понравились мои фокусы. Я ему такой бенефис выдала, ты бы видел его физиономию. Потом он повел меня в дом. Я думала, что док и Сэм идут следом, но больше их не видела. Он оставил меня в хижине одну. Там было не очень-то приятно, особенно, когда стемнело. Я нашла постель и легла спать. Вот и все. Больше ничего не помню.

Струйка пота сбежала у меня по щеке, и я вытер ее платком.

–  А на следующий день что произошло?

–  Ты имеешь в виду сегодня? Я же говорю, что заснула и вот сейчас проснулась.

–  Значит, ты ничего не помнишь?

Она покачала головой.

–  Так ведь ничего и не было. Просто спала и все.

–  Ты спала два дня, - сказал я, глядя на нее,

–  Два дня? Ты что, с ума сошел?
– но увидев мое лицо, она осеклась.
– Ты не шутишь?

–  Нет.

Она вдруг рассмеялась.

–  А что, может быть. Я ведь так устала. До сих пор слабость. Оставь меня ненадолго. Я хочу сама все обдумать, а потом неплохо бы поесть.

–  Хорошо, - я встал.

Анселл и Богль вопросительно посмотрели на меня, едва я спустился на веранду.

–  Бесполезно. Она ничего не помнит.

–  Вы хотите сказать, что она проспала все это время?
– спросил Анселл.
– А как же снадобье?

–  Откуда я знаю?
– раздраженно бросил я и пошел на кухню заказывать ей ужин.

Когда ужин был готов, и я на подносе нес его наверх, меня уже поджидал Богль.

–  Можно я отнесу ей ужин?
– Он свирепо насупился.

–  Ты?
– я чуть не выронил поднос.

–  А почему нет? Ты с доком уже был наверху. Я тоже хочу посмотреть.

Я усмехнулся.

–  Значит, не такая, уж она и заноза, а?

–  Заноза?
– он взял у меня поднос.
– Это еще не то слово!
– но по коридору пошёл на цыпочках.

Не успел я вернуться на веранду, как сверху раздался дикий вопль и звук бьющейся посуды.

Мы с доком ринулись наверх. Богль с перекошенным лицом попытался проскочить мимо нас, но я схватил его за плечо.

–  Что случилось, черт возьми?

–  Не ходите туда, - пот градом катился у него по лицу.
– Она летает по комнате. Прямо под потолком!
– он вырвался и побежал вниз.

–  Да он с ума сошел!
– сказал я, глядя ему вслед.
– Что значит, летает?

Анселл промолчал, но глаза у него были испуганные.

7

–  Летала по комнате?
– озадаченно спросила Мира.
– Ну и воображение у него!

Она сидела в плетеном кресле. Заходящее солнце освещало веранду, мягким светом. Прохладный ветерок шуршал в деревьях. Площадь перед гостиницей опустела.