Часть третья
Шрифт:
– - Я бы не сказала. Но недельки две точно. Но вообще Борис Петрович довольно цельная натура и в этом плане вам крупно повезло. Только не выдавайте меня, он вам сам все расскажет, когда посчитает нужным. Мы, бабы, не можем долго держать язык за зубами. Но если вы меня не выдадите, я может еще когда что-то расскажу.
– - Не надо. Я полностью доверяю Борису Петровичу. Вы могли мне и этого не говорить. А теперь я собираюсь на вокзал встречать маму. Вы отправляйтесь в офис к Борису Петровичу, он вам скажет, что делать дальше.
Оставшись одна, Матильда надела модное платье
– - Пожалуй, мать не узнает меня, -- сказала она себе.
– - Может мне надеть простое платье, или джинсы, а то я собралась как на бал.
Она глянула на часы: стрелки показали пять минут четвертого. Надо бежать. Машина давно во дворе.
– - Проводить вас?
– - спросил водитель Гена, когда остановил машину недалеко от Курского вокзала.
– - А как же, разве можно допустить, чтоб дама одна толкалась в этой толпе? У меня кошелек, а в кошельке деньги. К тому же я приехала встречать маму, а у нее, должно быть два чемодана битком набитых, один с салом, другой с чесноком и солью, -- лепетала Матильда, покровительственно глядя на водителя.
– - А мне кусочек сала достанется?
– - Если будете тащить оба чемодана и довезете нас с мамой без тряски и всяких там происшествий, тогда получите целый килограмм, мне не жалко. Дайте же мне руку, а то споткнусь и упаду. Эх, если бы вы были водителем в Лондоне, там бы вас живо научили, как обращаться с пассажирами, особенно, если это слабый пол.
– - Прекрасный пол, -- сказал водитель.
– - Вот именно, прекрасный. Побежали, слышите, объявляют о прибытии поезда?
Но Матильда бежала впереди, водитель едва поспевал следом за нею. Она спешила к десятому вагону. Именно в этом вагоне находилась ее мать. Она первой увидела ее и громко закричала:
– - Ма--ама! я здесь. Гена, срочно хватайте у нее чемодан, а авоську она сама потащит.
Гена подбежал, вырвал чемодан из рук Вероники Семеновны и стал рядом с Матильдой. Дочь бросилась матери на шею.
– - Я так счастлива, мамочка, так счастлива, ты представить себе не можешь. Я такой не была, никогда, никогда, я знаю. Я за двоих счастлива: за тебя и за себя. Вот так вот.
– - Это он?
– - сурово спросила мать, глядя на Гену.
– - А что, не нравится? Парень то, что надо. Только молодой уж больно, почти мой ровесник, а это мне не подходит.
Матильда все время болтала и все время целовала мать то в глаза, то в щеки, то в губы.
– - Что с тобой, дочка? я не узнаю тебя. Ты такой действительно никогда не была. А выросла как! Наверное, уже выше меня.
– - Сто семьдесят четыре сантиметра, а у тебя только сто семьдесят, мамочка, так что я тебя переплюнула. Ты видишь: я выше Гены. И потому он мне не подходит. ...Мама, он мой шофер. Правда, Гена, ты мой шофер?
– - Истинно так, сеньора.
– - Перестаньте дурачиться, -- потребовала мать.
Матильда села к матери на заднее сиденье и скомандовала:
– - Поехали.
В машине негромко зазвучала музыка, водитель профессионально сдвинулся с места так, что никто
этого не почувствовал. Вероника Семеновна находилась в объятиях дочери и слушала ее болтовню о том, как она счастлива.– - Мамочка, теперь я тебе скажу самое главное, -- почти шептала она матери на ухо, -- я потеряла девственность. Это было так здорово, ты представить себе не можешь, ты уже и не помнишь, когда это у тебя было и как это было. А я помню, и всю жизнь буду помнить.
– - Это все, что ты можешь сказать матери? Для этого ты меня позвала в Москву? И кто же тебя соблазнил? Этот водитель?
– - Не меня соблазнили, а я соблазнила, мамочка. Ты меня родила такой нетерпеливой, разве я в этом виновата, скажи?
– - О Боже, час от часу не легче, -- вздохнула мать, когда они уже подъезжали к "Новым Черемушкам".
– - А куда мы едем?
– - К себе домой. Теперь мы будем жить вместе.
– - Ты что вышла замуж? так скоро?
– - Нет, еще нет.
– - Тогда, какого черта ты это сделала?!
Водитель остановил машину у подъезда, выскочил из кабины, открыл заднюю дверь и подал руку Веронике Семеновне и Матильде.
– - Чемодан мы унесем сами, а ты возвращайся в офис, скажи: теща приехала, -- приказала Матильда, хватаясь за чемодан.
– - А ты сало привезла, мама, а то я обещала Гене половину чемодана за то, что он нас довез.
Но водитель уже повернул ключ в замке зажигания, и машина плавно сдвинулась с места. Они поднялись в квартиру на третий этаж. Матильда вытащила длинный ключ с перьями вразлет и быстро открыла входную дверь.
– - Входи, мамочка, теперь это наш дом.
– - Я не пойму..., ты...с Борисом Петровичем, что ли? Он ведь мне обещал, прохвост эдакий. Обманул меня, значит. Ну и как же ты, кто ты ему будешь -- любовница, временная подстилка?
– - Не знаю, кто буду для него я, а вот он для меня -- все: муж, любовник, друг, наставник.
– - Ты веришь в то, что он женится на тебе?
– - Мы на днях идем в загс. Если ты Фома неверующий, пойдешь с нами и убедишься в этом.
– - И пойду, и пойду, почему бы ни пойти: я так переживаю за тебя.
– - Хорошо, мамочка, теперь будем переживать вместе.
Она тут же сняла трубку и позвонила Борису.
– - Дорогой мой, поздравь тещу с приездом, -- сказал она, подавая, матери трубку.
Вероника Семеновна выслушала все, не перебивая Бориса Петровича, а потом произнесла всего оду единственную фразу:
– - Что ж! дай вам Бог счастья.
– - Ну, вот видишь, мамочка, все хорошо, не правда ли? А что касается соблазна, то никто никого не соблазнял, все само собой вышло. Бывает так в жизни: хочешь ты или не хочешь, а оно само выходит. Я могу только одно сказать: я никогда не была так счастлива. Мы, как только сыграем свадьбу, это будет приблизительно через неделю, сразу же уедем в Италию, либо в Грецию недельки на две, а ты останешься здесь. Надо же кому-то сидеть на мешках с деньгами. У Бориса так много денег, девать их некуда. Он и мне в Лондон выслал шесть миллионов долларов, и я открыла счет в банке. Так-то, мамочка, я родилась в рубашке, да еще под счастливой звездой.