Частная Академия. Осколки

— Вот и сходи один, а я в отеле посижу, тебя подожду.

Артем смотрит на меня, словно я сморозила несусветную глупость.

— Он тебя не съест. Пойдем, заодно и познакомишься. Ты же сама говорила, что все открыто,

предки тоже должны знать. Твои, правда, считают, что ты сейчас на парах, да?

Мне нечего ответить, я согласно киваю и мысленно вспоминаю, что взяла с собой. Платье и туфли Ольга рекомендовала положить, и я ее послушала, хоть и не верила, что случай представится.

— Выдохни уже, он просто мой дед. Это не прием в Кремле. Скорее всего, его сто раз успеют

отвлечь звонками. А может, вообще в середине ужина свалит по каким-то делам.

Артем пытается меня успокоить, он в приподнятом настроении и не видит никаких причин для нервяка. А я иду рядом с ним на деревянных ногах в пафосный ресторан и совершенно уверена, что я не понравлюсь дедушке Артема. Ведь из-за меня расстроилась свадьба, которую сенатор планировал.

Ветер треплет мои волосы, которые я завязала в простой низкий хвост. Толку строить из себя ту, кем я не являюсь. И я уверена, сенатор Баев все отлично знает про меня.

От волнения я почти не замечаю интерьер ресторана, мне вообще наплевать на него. Главное, не упасть, не толкнуть кого-то случайно и не ляпнуть что-то неподходящее.

Артем очень привязан к деду, намного больше, чем к отцу. Я это хорошо знаю. И мнение сенатора для него очень важно.

Арсений Анатольевич уже сидит за столом и разговаривает с кем-то по телефону. Заметив нас, машет рукой, а когда мы садимся рядом, откладывает в сторону мобильный.

Он выглядит так же, как и почти полгода назад в декабре, когда я его мельком видела на открытии онкоцентра. Высокий, худой и грозный. Властный.

Он пожимает Артему руку, а затем кивает мне.

— Здравствуй, Мирослава. Артем много рассказывал о тебе.

Вроде бы дежурная фраза, но я почему-то слышу в ней подвох.

— Здравствуйте. Спасибо, Арсений Анатольевич.

Пока выбираем еду, Артем рассказывает деду о предстоящей поездке на Урал.

— Настя с тобой летит? — перебивает его сенатор. Он, похоже, не слишком этому рад, потому что добавляет. — Ушлая девица, хотя и полезная, не спорю. А ты, Мирослава, что думаешь?

— Я? — немного тушуюсь. — Ничего не думаю. У меня учеба…

Не очень понимаю, чего от меня хотят, но, к счастью, в это время нам приносят заказ. Так что едва я вижу свой салат, все внимание отдаю ему. Хотя есть совсем не хочется.

— Учеба — это хорошо. — медленно выговаривает сенатор. — А дальше что, Мирослава?

Какие планы на жизнь?

— Дед! — влезает Артем, но тот игнорирует внука.

— Так что? Обычно у меня в академии амбициозные ребята учатся. Не стесняйся.

— Я пока далеко не заглядывала…я…

— Мира не будет учиться в твоей академии, дед. Переведется в Москву, сейчас как раз решаем в какой вуз. Она будет жить со мной, когда я летом переберусь сюда насовсем.

Я не смею оторвать взгляда от тарелки. Как он мог такое сказать сенатору, не посоветовавшись со мной? Мы толком ничего не обсуждали, только вчера мельком коснулись, но ничего не решено!

Над нашим столом висит напряженное молчание, и я скорее умру, чем первой прерву его.

— Вот как? — спрашивает сенатор. — А финансовые обязательства перед академией?

— Я их погашу. И у нас вообще не крепостное право.

— Отрадно это слышать от тебя про крепостных. Что ж, вы люди взрослые, решайте сами.

Сенатор похож сейчас на доброго дядюшку, но я почему-то не верю. Не может быть так просто. И когда через минут двадцать он снова обращается ко мне, то спрашивает уже про совсем личное.

— Твои родители рано поженились, и ты у них скоро родилась. А про себя что думаешь?

— Дед!

— Да погоди ты, Тем, дай с девочкой поговорить, — отмахивается сенатор. — Твое обещание не жениться десять лет я помню, а ты, Мира, когда семью заводить собираешься?

Глава 43

— Молчание — это не твое, Мира. Может, скажешь хоть что-то? Или все слова оставила в ресторане?

Баев, который сам всю дорогу не проронил ни звука, теперь решил докопаться. А что я скажу, если меня до сих пор потряхивает? Как же хочется взять и постучать по его самовлюбленной головушке! Но не устраивать же скандал в доме своих предков!

— Мира!

— Иди к черту, Баев! — взрываюсь я и повторяю, но уже спокойнее. — Иди к черту!

— Это все? — голосом Артема можно людей замораживать. — Можем пойти вместе. Еще не поздно, погнали в клуб. Есть одно…

— Ты издеваешься, Артем?! — хватаю в руки свое неглиже и скрываюсь в ванной. Вот не буду при нем раздеваться. — Хочешь, сам вали в клуб. А мне развлечений достаточно на сегодня.

Баев, конечно, не был бы собой, если б не попытался все сделать по-своему.

— Мира, открой!

— Перебьешься! — кричу ему и стаскиваю с себя платье и с наслаждением облокачиваюсь на холодную дверцу душа. Тело липкое от пота — я вся вспотела, пока сидела в этом чертовом ресторане.

Баев больше не рвется ко мне, и я включаю на полную мощность воду, в надежде смыть с себя не только пот.

На душе паршиво, хотя сам ужин прошел хорошо. Сенатор травил байки, рассказывал о детстве своего единственного внука и главного наследника, Артем лениво с ним пререкался, а я вежливо улыбалась и показывала заинтересованность. Именно, что показывала. На самом деле чувствовала себя чужой. Наверное, окажись Артем со мной в моей семье… хотя нет. Папа бы устроил ему форменный допрос. И Баев оказался бы в центре всеобщего внимания. Но вот этот талант обидеть человека, формально не сказав ему ничего плохого, в семье Баевых точно наследственный!

Мне не хочется вылезать из душа, но эту слабость давлю в себе без сожаления. Выхожу вся разгоряченная с мокрыми волосами, из-за которых ткань на груди и спине тут же становится почти прозрачной.

Баев, развалившись на кровати, спокойно листает телефон. Вот только переодеваться не стал. Неужели поедет один тусить? От этой мысли у меня сердце сжимается намного больнее, чем из-за слов сенатора.

— Это из-за моего отношения к браку? — не поднимая головы, спрашивает Артем. — Я никогда не скрывал, что я не фанат ярма.