Частная Академия. Осколки

Дорога до пентхауса пролетает быстро, к тому же, мама, наконец, звонит.

— Я ненадолго, Мирка, — сразу предупреждает она. — Надо малых кормить. Ты это… на папу не обижайся, он добра тебе желает. Не нравится ему этот парень, вот невзлюбил его сразу, но папа смирится, сама знаешь. Главное, чтобы ты счастлива была. Нам же больше ничего не надо. А вы, как закончите сессию, приезжайте к нам. Обязательно! Вот тогда и поговорим обо всем. Что ж ты мне не рассказывала про травлю?!

— Мам! Уже все хорошо, я сама разобралась.

— Мирка! Знала бы, не пустила тебя! Главное, приезжай домой и привози своего Артема. И ведь не сказал ничего, а я как чувствовала…

— Да, мам, конечно, — соглашаюсь, а сама не представляю, как буду говорить об этом с Артемом. Спасибо маме, что папу немного успокоила, но я понимаю, что решения он своего не изменит. Как и Артем, который обещал не жениться десять лет.

Машина останавливается у главного входа, благодарю водителя и поднимаюсь наверх, в пентхаус. Но едва захожу внутрь, сразу же чувствую, что я не одна дома.

— Артем? — восклицаю я, хотя и знаю, что вернуться он должен только завтра.

Слышу шаги и через несколько секунд вижу Баева в деловом костюме.

— Привет! Сумел пораньше вернуться. Соскучился. А ты? Что нового?

Я счастливо улыбаюсь и тону в его крепких объятиях. Не сегодня, расскажу ему потом. Сейчас я хочу быть с ним без всяких условий.

Глава 48

Натягиваю на себя шапку и плотнее завязываю шарф на шее. Хотя до машины пройти всего несколько шагов, испытывать судьбу не собираюсь. Уже вторую неделю дуют злющие ветра, у нас полгруппы свалилось с простудой. Нет, я понимаю, конечно, здесь не курорт, но чтобы в мае был стабильный минус на градуснике?!

— Регион относится к Крайнему Северу. Чего ты удивляешься? — Артем лениво листает почту на планшете. — Сегодня в семь ужин в городе. Помнишь?

— Конечно! — внутри все трепещет от напоминания. Потому что это не тусовка с приятелями и даже не вечеринка с «Семьей» в ночном клубе. — Я там буду сама мелкая, да?

Баев хмыкает и пропускает меня вперед, чтобы я вышла первой из лифта. Мы идем к машине, и я, хоть и привыкла пользоваться теперь парадным входом, нет-нет, а поглядываю на себя в зеркало по дороге. Все ли хорошо?

— Главное, что ты совершеннолетняя. И ты там точно будешь самой красивой и, возможно, самой умной.

Расцветаю от комплиментов, на которые Баев обычно скуп. Они придают мне больше уверенности, хотя и дрожу, как осиновый лист от одной только мысли, что придется два часа сидеть рядом со статусными партнерами и их женами.

— А Настя тоже будет? Ничего не поменялось? — интересуюсь я. Збарскую за эти недели я не видела ни разу. Не сказать, что сильно скучаю, но не могу расслабиться и все время жду от нее подвоха. Не верю, что она вот так взяла и отказалась от Артема.

— Должна быть, — кивает Баев. — Я не уточнял. Ее участие — дань вежливости, не более того.

— А ты помнишь, что завтра в шесть я иду на лекцию китайского профессора-физика? — это я так намекаю, что было бы здорово сходить вместе. И не для того, чтобы покрасоваться, а потому что хочу, чтобы Артем хоть немного коснулся моего мира.

— Помню, конечно, — кивает Баев. — Не сяду ужинать без тебя.

Значит, одна буду там.

Артем больше ничего не говорит, потому что мы садимся в машину, и нас в кампус везет водитель. Я теперь редко вижу своего парня за рулем, Баев так изменился за последний месяц. Как будто наверстал несколько лет и разом повзрослел. А я стараюсь до него дотянуться, но мои загоны как были, так и живут внутри меня. Разве что внешне я выгляжу теперь по-другому, спасибо Ольге и ее трем часовым консультациям.

А про Збарскую знаю, что Артем, как и его дед, не слишком хотят видеть Настю среди партнеров. И уже предлагали выкупить у нее ее долю. Но она отказалась.

Впрочем, когда мы приезжаем в кампус, все это мигом забывается, потому что я спешу на пару, а Артем встречается со своим научным руководителем. Да, он сам пишет магистерскую диссертацию, чем лично меня сильно удивил.

Стараюсь незаметно проскользнуть на свой этаж, но, все равно, приходится останавливаться, здороваться и улыбаться всем, кто меня окликает. Нет, у меня не появились друзья в академии, но Юлька Шелест оказалась права — отношение ко мне резко изменилось после нашей поездки в Москву. И не скажу, что я этому рада. «Семья» держится натянуто-доброжелательно, но в друзья никто не набивается. Те платники, кто не входит в элиту, посматривают на меня настороженно-заискивающе. С дотационщиками все сложнее. Я так до сих пор и не поговорила с Артемом толком. Пару раз он отшучивался и переводил разговор, а у меня не хватало духа пойти до конца. Так что общаюсь только с Юлькой, остальные считают меня предательницей, хотя, конечно, в глаза никто не говорит.

Даже Макс, и тот держится от меня подальше последние дни, хотя, может, просто загружен до предела. Вот и сейчас проходит мимо, не здороваясь.

— Макс! Максим! — кладу ему руку на плечо, но он, едва обернувшись, зло сбрасывает ее.

— Отвали! — бросает с такой ненавистью, что я застываю на месте. Никогда он так со мной не разговаривал.

— Макс! — он оборачивается, и я вижу длинную белую полоску пластыря на скуле. — Что случилось?

Он бросает на меня злобный и одновременно затравленный взгляд и уходит. Замечаю еще, что левая рука у него перебинтована. Подрался? Неудачно упал?

Макс — один из немногих, кто всегда ко мне хорошо относился, разговаривал со мной, когда я была изгоем. Он первым рассказал мне про местные нравы, про «Семью» и про Артема.

И я точно выясню, что с ним случилось. Чувствую вину перед ним — я так ушла в свои отношения с Артемом, что старалась не обращать внимание на то, что меня не касалось.

Да ты просто превратилась в такую же, как они! Кто думает только о себе, Мира!

Мне кажется, я слышу хор голосов, но громче всего звучит мой собственный.

На английском сегодня обсуждаем экологическую повестку, но я в разговоре практически не участвую. Опустив голову к столу, быстро пишу сообщение Шелест. Она любит знать все про всех.

«Привет. Не знаешь, что с Максом? С 4-курса, я с ним часто обедаю, ну, ты поняла, да?»

Ответ приходит минут через десять.

«После пары у медиа-центра».

Мне не нравится такая секретность, но я, конечно, жду Юльку в коридоре. Шелест появляется за три минуты до начала следующего занятия.

— Извини, задержали, — и тут же, не давая мне ответить, скороговоркой выпаливает. — Ну, что-что? Вся академия еще вчера все обсудила, а ты только сегодня очухалась! Наехали на твоего Макса капитально. Он, вроде, отказался писать курсач кому-то или не так написал, ну, и огреб. Еще слышала, ему обещали характеристику хреновую дать. Это как-то на прием на работу влияет…

— Кто? — хрипло спрашиваю. — Кто это сделал?

— Не знаю, — Юлька тут же идет на попятную. — Слухи разные ходят… Спроси у Темного. Он точно должен знать.