Человек без лица
Шрифт:
Петушков начал с содержимого холодильника. В самом холодильнике скучали несколько коробочек йогурта, упаковка яиц и пакет молока. Здесь ничего не спрячешь, разве что в молоке. Петушков потряс пакет возле уха, но там вроде ничего не брякало. Все же он отвинтил колпачок и вылил молоко в раковину. Пакет был пуст. Тогда он один за другим выдвинул ящики морозилки. В верхнем лежали несколько упаковок мороженых овощей. Упаковки были целые, но он не поленился, вскрыл их и пошуровал внутри длинным столовым ножом. Ничего, кроме цветной капусты, моркови и горошка. Во втором ящике обнаружился
Дальше его взгляд остановился на микроволновой печке. Петушков заглянул внутрь, проверил, не приклеено ли что к днищу печки, обследовал заднюю стенку. Ничего.
Он открыл подвесной шкафчик, увидел несколько упаковок с крупами и кофе и тяжело вздохнул. Терпение не было его сильной стороной.
В конце концов, Митин прав: криминалисты здесь уже работали… Если уж они ничего не нашли…
Вспомнив про своего напарника, Петушков решил заглянуть в комнату и поинтересоваться его успехами. Все же какая-то смена деятельности…
Митин сидел на корточках перед грудой бумаг, которые он выгрузил из ящиков письменного стола.
– Ужас, – пожаловался Коля, увидев в дверях напарника. – Она же учительница была… тут столько всякой писанины накопилось… какие-то отчеты, методички, опросы… Не знаю, как среди всего этого можно найти что-то полезное… А у тебя что?
– И у меня глухо… – вздохнул Петушков. – Нет, вряд ли мы что-то найдем… Это только Алла Владимировна могла. Я вот думаю – может, нам ее взять на службу? По совместительству?
– Слушай, как же ты мне надоел с этой своей Аллой Владимировной! Может, хватит уже дурака валять?
– Ты ее не знаешь! – возмущенно перебил напарника Петушков. – Это такая женщина…
– Слышал уже! – отмахнулся Митин. – Может, закончим? – Он обвел тоскливым взглядом разбросанные бумаги. – Все равно мы ничего не найдем! Только время зря тратим!
– Ну, давай еще немножко! Вот здесь ты уже смотрел? – Петушков показал на красивую, инкрустированную панцирем черепахи и слоновой костью шкатулку.
– Прошлый раз смотрел, – отмахнулся Митин. – Ничего там нет, дешевые побрякушки…
– Побрякушки? – переспросил Петушков. – Дай-ка я взгляну, какие там побрякушки…
Он открыл шкатулку. Внутри ее действительно лежала бижутерия – янтарный кулон на кожаном ремешке, серебряная цепочка, браслет-неделька из семи блестящих колец, резные деревянные бусы. Внизу, под всеми этими сувенирами, белел какой-то клочок бумаги. Петушков подцепил его ногтем, вытащил на свет и разгладил.
Это был бумажный прямоугольник с отпечатанными на нем цифрами и значками.
– Коля, глянь, что это такое? – позвал Петушков своего напарника.
Тот подошел, взглянул на бумажку и ответил:
– А это бирка, какую дают в ювелирном магазине к каждой солидной покупке. Тут указывают вес изделия в каратах, пробу, другие характеристики…
– А ты откуда это знаешь?
– Да я в прошлом году работал по одной краже. Там ювелирки
много изъяли, и все с такими бирками. Мне тогда эксперт и рассказал, что все эти цифры значат…Митин поднес бирку к свету, внимательно присмотрелся к ней и присвистнул:
– Ох, ни фига себе!
– Что такое? – забеспокоился Петушков. – Что с тобой? Что ты такое увидел?
– Да просто там такие цифры… обалдеть можно! Белое золото высшей пробы, много камней, все высшего класса чистоты, и столько карат… обалдеть!
– Белое золото? Много камней? Ну-ка, ну-ка, дай мне посмотреть на эту бирку…
– Да смотри сколько хочешь! Мне она ни к чему! Сам же попросил, чтобы я взглянул…
Петушков еще раз внимательно изучил бумажку и взволнованно проговорил:
– Слушай, Колян, а тебе это ничего не напоминает?
– Еще как напоминает! Мне это напоминает, что до зарплаты целая неделя, а у меня денег осталось всего полторы тысячи! Не знаю, у кого бы перехватить…
– Да нет, я не о том! Вот то, что здесь написано, – белое золото высшей пробы и все прочее…
– Ну, говори уж!
– Так ведь это в точности про те брюлики, которые мы в сейфе у Цыплаковой нашли!
– Что, правда? – Митин потянулся к бирке и снова взглянул на нее. – И правда похоже… Ну и почему это тебя так волнует? Сами брюлики, по-моему, гораздо интереснее!
– Нет, ну ты подумай, Колян: в сейфе – бриллианты, в шкатулке – бирка от них, как бы документ…
– Ну и что в этом такого? Все так делают. Моя бывшая, например, тоже бирки от своих побрякушек сохраняла – мало ли что, говорит… Паспорта к бытовой технике тоже хранят…
– Ага, хранят! Потому что бытовую технику и прочее покупают где?
– Известно где – в магазине!
– Именно что в магазине! И бывшая твоя свои побрякушки, как ты выразился, тоже покупала в магазине!
– Не она, я ей покупал…
– Это без разницы! Я не о том. Я о том, что все то, о чем ты говоришь, куплено законным путем. Поэтому покупатели и сохраняют документы. А какой смысл хранить документы на ворованное?
– Что? – переспросил Митин, хлопая глазами.
– А вот то! Мы же с тобой установили, что найденные в сейфе бриллиантовые изделия похищены из ювелирного магазина «Хризолит»… Так?
– Ну, так…
– А если так, то какого черта Цыплакова хранила эту бирку? Чтобы никто не сомневался, откуда взялись ее бриллианты? Чтобы ее можно было крепче привязать к этому ограблению?
– А ведь ты прав… – протянул Митин. – Ей не было никакого смысла хранить эту бирку… если только…
– Вот именно – если только никто эти бриллианты не похищал! А что это значит?
– Что?
– Не тормози! Это значит, что нам нужно повидаться с директором ограбленного «Хризолита»!
Директор ювелирного магазина «Хризолит» оказался импозантным мужчиной с длинным породистым лицом, густыми бровями и мягким женственным ртом. Одет он был в дорогущий твидовый пиджак с вязаным шерстяным галстуком. При виде удостоверения, которое ему показал Петушков, директор удивленно поднял левую бровь, отчего стал еще импозантнее, и проговорил: