Человек с чужим прошлым

– Сердечные? – с ухмылкой осведомился Тараканов.

– Почти, – сдержанно ответил Дымша. Ссориться не хотелось, тем более, вечером намечалась выпивка за счет этого гбура, как он на польский манер окрестил про себя грубияна Тараканова. Вот там и можно отыграться – сожрать и выпить столько, что у того глаза на лоб полезут, когда придется платить по счету. – Давайте встретимся в гражданском кабаке. Туда не ходят солдаты, будет спокойнее. Возможно, я приду с дамой. Не возражаете?

– Я нет, а как Владимир Иванович? – повернулся к Тараканову Выхин.

– Валяйте! – махнул рукой тот. – Если удастся, прихватите и для нас по бабенке.

«Гбур! Невежа!» – вскипел было внутренне Алоиз, но, сдержавшись, изобразил улыбку и ушел, прощально помахав рукой.

– Ну а вы куда пойдете? – уставился на Выхина Владимир Иванович.

– Мне все равно, – пожал тот плечами.

– В таком случае я отправлюсь с вами. Вдвоем веселей. А до вечера надо еще как-то скоротать время.

– Может быть, осмотрим достопримечательности?

– Какие? – презрительно скривил губы Тараканов. – Это вам не Париж и не Венеция. Тут и посмотреть толком не на что.

– Есть старые костелы, зайдем?

– Костел? Любопытно. Пойдемте… Но в какой? Их здесь несколько.

– В ближайший, – не долго думая решил Выхин.

– Ближе всех костел Святого Рафаила, кажется, действующий, а чуть подальше – Святого Николая. Почти наш святой. Двинем к нему?

– Нет, лучше в ближний, зачем зря ноги бить, – отказался Выхин. – А вы знаете тут все костелы?

– Погодите, – мрачно пообещал Тараканов, – поживете здесь еще месяц-другой, тоже каждую собаку знать будете…

Костел оказался закрыт. Уныло подергав тяжелое бронзовое кольцо на массивных дверях храма, приятели уже собрались уходить, как Тараканова вдруг осенила идея.

– Должен быть сторож! Погодите, я гляну в том домишке, может, откроет?

– Пойдемте вместе, – решил Выхин.

Сторож – неопрятный человек, с лицом, заросшим сивой щетиной, запросил за осмотр костела денег.

– Божеский храм-то! – начал было увещевать его Тараканов. – Совести в тебе нет.

– Как знают панове, как знают, – бубнил свое сторож.

– Шут с ним! – Выхин полез в карман, доставая мятые бумажки. – Давайте дадим на водку.

– Тогда уж пополам, – засмеялся Владимир Иванович. – Коли я напросился к вам в попутчики для осмотра достопримечательностей.

Получив деньги, сторож сразу подобрел, начал величать их «шановными панами» и, гремя ключами, отпер двери.

В костеле было сумрачно и прохладно; сводчатые арки из темно-красного кирпича уходили вверх, чтобы сойтись там под потолком, образуя строгий готический узор; картины жития святых, стрельчатые окна с частыми переплетами, каменные и деревянные изваяния, длинные ряды скамей из темного дерева, низкий барьерчик, отгораживавший алтарь…

Тараканов, не таясь, зевнул – ему было скучновато. Он уже походил вдоль стен, оценивающе присматриваясь к картинам, небрежно пощелкал пальцем по фигуре святого и теперь только ожидал, пока Выхин закончит осмотр храма.

– Скажите, любезный, – обратился Вадим к сторожу. – Ничего такого старенького у вас нет на продажу?

– Что надо шановному пану? – подобострастно осклабился сторож.

– Я бы хотел купить какую-нибудь старую статую. Желательно небольших размеров. Есть?

– А как же пан, имеем. Только придется вам обождать минуту, я за панычкой сбегаю: все в подвале, где склеп был, а ключ у нее.

– Что за панычка? – заинтересовался подошедший Тараканов.

– Ксендза нашего, отца Иеронима, племянница. Я скоро, – заверил сторож и юркнул в боковую дверь.

– Господи, Выхин, ну зачем вам всякая рухлядь? – брезгливо скривился Владимир Иванович. – Вы разве антиквар? Да и что может быть ценного в этом захолустье? Теперь, по вашей милости, придется спускаться в какие-то пыльные подвалы, сырые склепы.

– Перестаньте брюзжать, – раздраженно оборвал его Вадим. – Не хотите, подождите на улице, покурите.

– Почему же? – протянул Тараканов. – Панычка вроде ничего. Я не могу пустить вас с ней в подвал одного: опасаюсь за нравственность.

Выхин оглянулся. Впереди сторожа шла стройная светловолосая девушка, красивая, большеглазая.

– Владимир Иванович, – опередив Выхина, подскочил к ней Тараканов, схватил за руку, сжимавшую кольцо с ключами, поднес ее к губам. – А это Вадим Евгеньевич, антиквар.

– Выхин, – сдержанно поклонился Вадим и недовольно покосился на своего спутника. «Ишь как разлетелся, павлиний хвост распушил. Неандерталец чертов! Морда, как у первобытного, а туда же, в дамские угодники. Девица-то и вправду ничего, файная, как здесь говорят».

– Вы русские? – подняла тонкие брови девушка. – Странно в такое время встретить здесь соотечественников. Меня зовут Ксения.

– У польского ксендза русская племянница? – в свою очередь удивился Выхин.

– Ну, не совсем русская, – улыбнулась Ксения, – мать у меня полька, а отец Иероним мой родной дядя.

– Где же ваш родной батюшка, позвольте спросить? – галантно беря ее под локоток, осведомился Тараканов.

– Умер… Пойдемте, господа, я покажу вам, что есть.

Шагая за ней следом к лестнице в подвал, Выхин подумал, что и в жутком захолустье, которое можно сравнить с навозной кучей, случается, отыскивается жемчужное зерно. Важно теперь не упустить шанс, как-нибудь отодвинуть в сторону пронырливого и до неприличия навязчивого Тараканова. Пригласить Ксению на ужин? Пожалуй, это мысль, стоит попробовать.

Низкая скрипучая дверь подвала отворилась, девушка зажгла огарок свечи и поманила их за собой.

– Пещера Али-Бабы _{, –}хмыкнул под нос Владимир Иванович.