Человек с Золотым Торком
Шрифт:
– В чем заключается миссия?
– сказал я категорично.
Матриарх впервые чуть улыбнулась.
– Твоя задача - доставить Душу Альбиона обратно в Стоунхендж и перезахоронить её под главным жертвенным алтарём, где ей и место. Как только он будет установлен на место, Душа снова будет в безопасности. Камни будут защищать её. В чужих руках Душа может уничтожить Англию, и возможно, даже Друдов.
Я кивал, пока она говорила. Это должно было быть то, что мы с Джейкобом подслушали по его загробному телевизору.
Марта подозвала полдюжины вооруженных охранников, которые внесли большой дубовый сундук, крепко запертый на массивные серебряные засовы и хладные железные висячие замки. Вдобавок ко всему, сундук практически трещал от защитных заклинаний. Охранники не могли бы обращаться с ним более уважительно,
Марта одарила их одним из своих лучших ледяных взглядов, а затем одним словом открыла засовы и висячие замки. Они открывались один за другим, и защитные заклинания тут же начинали пульсировать, пока Марта не затворила их быстрым жестом. Крышка сундука открылась сама собой, Марта потянулась внутрь и достала маленькую серебряную шкатулку, размером не больше её руки.
Она повернула изящный ключ в замке, и шкатулка открылась, явив ложе из красного плюшевого бархата, а на нём - Душу Альбиона. Полированная хрустальная сфера, размером не больше моего большого пальца, она пылала неземным огнём. Она была невозможно, душераздирающе прекрасна, почти до боли в глазах, как платонический идеал всех драгоценных камней, которые когда-либо существовали.
По всему Центру Управления люди останавливали свои дела и оглядывались по сторонам, ощущая присутствие чего-то нового и удивительного среди них.
Считается, что Душа упала на Землю со звёзд около трёх тысяч лет назад, но легенд о Душе существует больше, чем гримуаров. Ужасающе красивая, невероятно мощная, навсегда связанная с землёй, в которую она упала.
Марта захлопнула крышку шкатулки, отсекая яркий свет, и нам всем снова стало легче дышать. Пока её свет пылал, было почти невозможно думать о чём-либо, кроме Души. Марта обвела всех взглядом, и все быстро вернулись к работе. Она закрыла шкатулку и передала её мне. Я осторожно принял её.
Она казалась странно лёгкой, почти неподъёмным в моей руке. Я сунул её в карман пиджака, как можно быстрее убрав руку от шкатулки. В общем, я думаю, что мне было бы безопаснее носить рюкзак с ядерной бомбой, с тикающим таймером.
– Пока Душа Альбиона находится в этой шкатулке, она защищена мощными маскирующими заклинаниями, - сказала Марта.
– А свинцовая подкладка должна защитить тебя от большей части разрушительного излучения Души.
– О, чудесно, - сказал я.
– Теперь я чувствую себя в большей безопасности.
Давным-давно, так давно, что история стала легендой, а легенда мифом, кто-то использовал Душу для совершения могущественной магии, и теперь, пока Душа Альбиона покоится в назначенном ей месте в великом круге стоячих камней, которым является Стоунхендж, Англия защищена от всех угроз вторжения. (Существует ещё одна легенда о трёх королевских коронах Англии, но она служит лишь для отвлечения внимания). Король Гарольд раскопал Душу и взял её с собой в Гастингс в 1066 году, думая, что это поможет ему противостоять Вильгельму Нормандскому, дураку. После битвы Вильгельм Завоеватель лично проследил за возвращением Души в Стоунхендж, и с тех пор её никто не перемещал.
До этого момента.
– Я должен спросить, - сказал я.
– Кому, чёрт побери, пришло в голову, что это хорошая идея - привезти сюда Душу Альбиона? И получили ли они хорошую оплеуху?
Алистер фыркнул и старательно посмотрел на меня исподлобья.
– Это касается политики, Эдвин. Тебе не нужно вникать. Достаточно сказать… что были проблемы с безопасностью.
– Однако, - быстро сказала Марта, - учитывая недавние нападения на Холл, а теперь и на само Сердце, было решено, что Душа должна быть возвращена на своё законное место, и чем быстрее, тем лучше. Первоначально эту миссию должен был выполнить твой дядя Джеймс. Вот почему мы вызвали его из джунглей Амазонки. Но мы все чувствуем, что в нынешних обстоятельствах передвижения такого известного агента, как Серый Лис, будут пристально контролироваться. Если бы кто-то из наших врагов узнал, что он направляется к Стоунхенджу, они могли бы сделать достоверные выводы. С другой стороны, такой незначительный, полулегальный оперативник, как вы, вполне может проскользнуть под их радаром и остаться незамеченным.
– Объясните
мне, в чём подвох, - Просто чтобы я мог быть уверен, что всё понял правильно.– Я было подумала, что это очевидно, - сказала Марта, невозмутимо встретив мой взгляд.
– Если вас заметят, а ваша миссия будет раскрыта, то есть шанс, что за вами придут все злодеи мира, отчаянно ищущие возможности заполучить в свои руки легендарную Душу Альбиона.
– И тогда моя миссия превратится в самоубийство, - сказал я, медленно кивая.
– Неудивительно, что вы почувствовали необходимость подкупить меня предложением места в совете. Есть вероятность, что вы посылаете меня на смерть.
– Но ты сделаешь это?
– спросила Матриарх.
– Для семьи и для Англии?
– Конечно, - ответил я.
– Всё за Англию!
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Опасная Лабораторная Практика
Поэтому я отправился нанести визит семейному Оружейнику. Старый зануда, сухарь, но нет ничего, чего бы он не знал об оружии, устройствах и штуковинах, которые взрываются, будь то научные или магические предметы. В случае, если что-то пойдёт не так в моей новой миссии, было очевидно, что мне понадобится серьёзное оружие, всё, что я смогу достать, если я хочу защитить Душу Альбиона от всех жаждущих. Я хотел новый пистолет. Большой пистолет. Очень, очень большой пистолет. С атомными пулями.
Семейная оружейная находится на приличной глубине под западным крылом, в скале, ещё глубже, чем Центр Управления. Таким образом, когда (а не если) весь арсенал наконец бахнет, к чёртовой матери, он не унесёт с собой остальную часть Холла.
Оружейник и его сотрудники, какими бы изобретательными и увлечёнными они ни были, всегда тяготели к: “Пни и посмотри, что будет”. Они также имеют неограниченный доступ к оружию, гримуарам и нестабильным химикатам. Я удивлён, что эта часть Англии всё ещё на месте. Нынешний арсенал находится в старых винных погребах, за огромными массивными взрывоустойчивыми дверями. Предназначен для надёжного хранения. Подвалы представляют собой длинный ряд соединённых между собой каменных камер, с голыми оштукатуренными стенами и сводчатыми потолками, почти погребёнными под разноцветным клубком спагетти из закреплённых силовых кабелей. Флуоресцентное освещение было чем-то из ряда вон выходящим, а могучая система кондиционирования постоянно ворчала. Каменные камеры были до отказа заполнены многочисленным персоналом Оружейника: исследователи, контролёры, механики, оружейники и подопытные хрюшки. (Кто-то должен был тестировать каждое новое устройство. Это решалось путем лотереи среди сотрудников, и проигрывал тот, кто не был достаточно умён, чтобы заранее подтасовать результат). В арсенале постоянно появляются новые виды оружия, которые разрабатываются, конструируются и испытываются прямо здесь, в лабораториях. Именно поэтому здесь всегда ужасно шумно.
Некоторое время я стоял у закрытых взрывозащитных дверей, ожидая, пока мои уши привыкнут к грохоту. Мужчины и женщины с серьёзными, озабоченными лицами сновали туда-сюда, уделяя всё своё внимание последнему поколению смертоносных устройств, которые они производили для использования агентами на местах. И, надеюсь, они предварительно избавятся от всех ошибок.
Я до сих пор помню подушку-пердушку, и абсолютно непробиваемый наручный силовой щит - placebo. Никто не обращал на меня никакого внимания, но я уже начал привыкать к этому. Ярко вспыхивали огни, плясали тени, а молнии ползли по одной стене, как электрический плющ. Едкие химические запахи боролись с более мягкими ароматами измельчённых трав, расплавленный металл медленно тёк в керамические формы, а в воздухе вился дым от последнего несчастного случая. В арсенале не было аптечки для оказания первой помощи; здесь была своя больничная палата. Чёртова уйма людей толпилась вокруг испытательных стендов и футуристического лабораторного оборудования, алхимических реторт и форм для серебряных пуль, и, конечно же, вездесущих компьютеров и начертанных мелом пентаграмм. Большинство из этих очень занятых людей громко и убедительно ругались, пытаясь убедить свои последние проекты делать то, что они должны были делать, не взрываясь, не расплавляясь и не превращая экспериментатора в нечто маленькое и пушистое.