Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь
Шрифт:

– Перебрось все в ноутбук, я посмотрю.

– Алиса, Капитан приказал спать, - напоминает мужчина, пуская в голос стальные нотки.

– Я спала трое суток. Выспалась, - в ответ стали проскальзывает рычание.

За два широких шага Клинт пересекает разделяющее их расстояние, встает напротив, выжидающе смотрит. Это тоже распространенный прием, вызывающий раздражение. Он стоит и неотрывно смотрит, пытаясь поймать чужой взгляд. Но Ал с её нечувствительной ко всему кожей не обращает внимания, рвет пластыри и бинты, замазывает зеленкой раны.

– Прекрати эту истерику, - приказывает Клинт. Не просит – приказывает. Он это тоже умеет. –

Прекрати немедленно, Шутер!

– Это не истерика, - голос ровный, спокойный, лучше бы рычала, честное слово! Ал протирает салфеткой плечо и вгоняет под кожу иглу до самого основания.

– Если не истерика, тогда что?

Алиса молчит. С этим ничего не поделать. Молчание для неё иногда лучшая тактика, она молчит и держит в себе проблему, а все вокруг либо не обращают внимания, либо сходят с ума от незнания. После откровенного разговора, превратившего её тайны в пыль, она отмалчивалась так же.

***

Одежда, фонарик, компактный набор отверток, плоскогубцы и лазерный резак. Отдельно аптечка с перевязочным материалом и обезболивающим. Наташа крутит в руках охотничий нож в чехле, но откладывает его в сторону. Если инструменты еще можно будет пронести, то оружие точно вызовет подозрение.

– Хочешь, я отвезу тебя?
– спрашивает Стив.

– Нет, я вернусь на такси, - качает она головой, стараясь не выдать дрожь в руках. Отголоски пережитого шока еще мучают ее во снах, когда раз за разом обрушивается дом, погребая под собой двух дорогих для нее людей. Женщина уверена, что все пройдет и успокоится, когда они оба будут в Башне, в зоне видимости.

– Хочешь поговорить?
– мужчина не оставляет попыток. Нервный срыв и истерика Нат, последующая депрессия - это слишком неожиданно и ожидаемо одновременно. Невозможно всегда быть сильной, держать себя уверенно, холодно и отстраненно.

Наташа рвано выдыхает, будто всхлипывает. Тогда Роджерс и решается. Он убирает почти собранную сумку с кровати и тянет женщину к себе, укладывает на плечо, обнимает. Нат прижимает ладони к его мощной груди, чувствует, как ровно бьется сердце, пытается успокоить свое, подстроить под этот ритм.

– Я связала пинетки. Сиреневые с розовой ленточкой и бантиком.

– Пинетки?

– Это что-то вроде обуви для младенцев. Я связала их для Алисы, - она ткнулась в подмышку Стива, ожидая вопросов, но тот лишь осторожно погладил ее по спине, поощряя говорить дальше.
– Мы были у роддома, и она говорила, что верит в меня, знает, что я обязательно буду хорошей мамой. И я связала для нее пинетки, вспомнила, как соседка по коммуналке это делала.

Ее ладони накрывает сильная рука и чуть сжимает. Она поддается, расслабляется и отдается нежности, что окутывает ее с ног до головы. Стив понимает и разделяет ее испуг. Он тоже испугался, но обязанности заставили его задвинуть страх на задний план и попытаться их спасти. И эти же обязанности командира заставляют его действовать сейчас, сомневаться и искать ответы.

– Все будет хорошо, я обещаю, - шепчет Стив, целуя ее волосы.

И ему хочется верить.

– Наташа Романофф, - представляется женщина у стойки регистрации.

– Секундочку, - медсестра зачем-то вбивает ее имя в компьютер.
– Мэм, вам следует пройти к доктору Андерсу. У него возникли небольшие сомнения на счет ваших анализов. Вот направления на исследования, - девушка выдает несколько белых листов.
– Пройдите их в ближайшее время.

Наташа послушно забирает

направления. Такое случалось и раньше. Может, произошел сбой аппаратуры, или материал для исследований был испорчен. Экспресс-анализ крови и ультразвук. Ничего сложного.

Но сложности начинаются именно на ультразвуке. Врач читает назначение, предварительный диагноз и смотрит на нее так, будто Нат только что принесла ей огромный торт с кремом. Впрочем, когда та говорит, что снять и как лечь, когда настраивает датчик, Наташе уже не до смеха. Она вслушивается, как врач диктует медсестре результаты и жалеет, что не видит экрана.

Доктор Андерс принимает ее сразу после ультразвука. И смотрит с радостью и умилением, осторожно прощупывает живот и задает странные вопросы: не было ли тошноты и усталости, не изменились ли вкусы, как она спит в последнее время.

– Что ж, милая, - улыбается он.
– Вот и на вашей улице наступил праздник. Теперь постарайтесь себя беречь. Срок пока не большой, шесть-семь недель…

– Срок? Какой срок?
– недоумевает она.

– Как какой. Срок беременности. Вы, милая, ждете ребенка.

– Нет, - Наташа качает головой и зло улыбается.
– Я не могу быть беременна, это ошибка. У меня бесплодие уже много лет, я…

– Тогда это чудо, - доктор протягивает ей листы с результатами анализов.
– Вот повышенные уровни гормонов, а вот первый снимок вашего малыша. Видите, он совсем крошечный, три миллиметра, и похож на головастика. У него даже хвостик есть. И сердечко работает, пусть и очень примитивное, и его не слышно. Видите вот это?
– восторженный доктор ткнул куда-то в размытый снимок, воркуя.
– Это будущие глазки. А вот это ручки. Я выпишу вам направление к акушеру-гинекологу. И очень прошу, милая, поберегите себя. Риск выкидыша в первом триместре составляет довольно большой процент.

Наташа не помнит, как вышла из больницы, как прошла дальше стоянки такси, как дошла до автобусной остановки. Она присела на лавку и задумалась. А ведь действительно все совпадало: иногда она ловила себя на странных поступках, тошнота, которую она приняла за отравление, усталость, изменение вкусов (“Алиса, твои волосы пахнут жженым пенопластом! А вот крем я у тебя возьму, можно?”), эмоциональные качели. И рыба, которая снилась почти постоянно. То Наташа сидела с удочкой, то жарила, то варила уху. А ведь это старый и проверенный веками признак.

В аптеке она подходит к прилавку с экспресс тестами. Нормальные девушки идут в обратном направлении, с начала они покупают тест, а затем идут к врачу. Два обычных, бумажных, и один электронный, как итоговый. Когда все три теста показывают положительные результаты, Наташа Романофф впервые не знает, что делать: радоваться или бояться. Радоваться, что наконец-то она сможет дать новую жизнь или бояться того, что ей придется пережить вместе с ребенком, какой опасности она подвергает еще не сформировавшегося толком малыша.

Женщина ложится на кровать, где еще несколько часов назад её успокаивал Стив, кладет руку чуть ниже пупка и слегка прижимает. Изнутри чувствуется пульсация.

– Малыш… Привет, это мама, - шепчет Наташа, не замечая, как бегут слезы. – Не переживай. У нас все будет хорошо.

Материнство — самое большое счастье в мире, это самый бесценный дар Бога!

Комментарий к Глава 23.

Думаю, теперь многие понимают, почему я писала эту главу так долго.

Сложно писать и плакать одновременно.

Поделиться с друзьями: