Чем ближе ты находишься - тем меньше видишь

– Что-то случилось?
– как можно невиннее спрашивает она. Грохот металла и рычание Lordi отлично отражают настроение.

– Почему при всей безумной любви к тебе, никто не следит, чтобы ты соблюдала режим?
– соперница выделяет начало предложения, подчеркивая свои наблюдения.

– А тебе какое дело?
– Ал продолжает идти, не меняя темпа. С Барбарой не действуют нормы морали и правила поведения, мозги будто отключаются или наоборот, работают в аварийном режиме, когда налет цивилизованности теряет свое значение.
– Боишься, что тебе придется задержаться здесь дольше положенного? Можешь уйти прямо сейчас, тебя сюда никто не звал.

– Попридержи язык, девчонка, - Бобби злится, это что-то новое. Алиса мысленно себя хвалит, ей удалось вывести из себя эту женщину.
– У тебя есть хоть какое-то уважение к старшим?

Эта злость лишь раззадоривает. Звуки ударных отдаются прямо в голове, бьют по нервам, крик солиста режет слух и хочется завыть, подражая ему. Ровный темп шага совсем не успокаивает, а, наоборот, от диссонанса музыки и шагов мысли путаются. Они выстраиваются ровным рядами, а через мгновение разбиваются, разлетаются. И Алиса солжет, если скажет, что ей это не нравится. Это заводит. Внутри все приходит в движение, мозг посылает опасные сигналы, зудит от предвкушения. Руки начинают трястись, потеют ладони. Lordi начинают петь о монстрах, и, кажется, что монстр действительно сейчас явится, разорвет тонкую кожу и выберется наружу под звуки ломающихся костей.

– Что ты сделала, чтобы заслужить мое уважение?
– Шутер плавно спускается с дорожки, даже не тормозя, не меняя настроек, просто сходит с движущегося полотна, будто законы физики отключаются по ее желанию.
– Ты пришла в мой дом, хочешь разрушить мою жизнь, смеешься надо мной и действуешь мне на нервы своим присутствием, - разница в росте, комплекции и опыте становится незаметна, когда она наступает.

Их движения потрясающе синхронизированы, как в танце, как в смертоносном женском танго. Шаг вперед - шаг назад. Из-за людей, подобных Морс: злых, гадких, желчных, провоцирующих, и желаешь этому миру гореть, чтобы выжечь скверну. Только Шутер, пережившая конец света, знает цену этому пожару.

– О, вот как, - тянет Барбара.
– Твой дом, твоя жизнь… А отнять их у тебя, что будет? Кем ты будешь, если вдруг станешь им не нужна, если им надоест играть с тобой, милая куколка?

Она сжимает двумя пальцами подбородок девушки, буквально сминает губы, а затем несильно, с оттягом, откидывает ее голову в сторону. Рыжие волосы, слипшиеся от пота, бьют по лицу. Алиса только ухмыляется, не успевая удивиться самой ситуации. Кровь горит, раззадоривает, ноют зубы от желания впиться в белое горло, выгрызть мерзкие слова из глотки и запихнуть их обратно. Особенно те, которые Барбара произносит в эту самую секунду. Танго меняет свое направление, ведущая роль переходит к Морс.

– Ты такая смелая, потому что думаешь, что тебя поддержат? Но однажды они откажутся от тебя и забудут. Сегодня ты им нравишься, они холят тебя и лелеют. Потом они устают от тебя, уговаривают поиграть с кем-нибудь другим, потом начинают уделять тебе все меньше внимания, ссылаясь на занятость. И в ужасный день ты понимаешь, что больше им не нужна. Они наигрались с тобой, насытились. Ты будешь раздражать. Они забудут тебя, быстро забудут, это в человеческой природе - быстро забывать.

Больно. Больно. Больно. Алиса чувствует, что воздуха не хватает. На место прожигающей ярости приходит бессилие, как срывают шелуху, обнажая суть. Люди слишком быстро находят тебе замену, вроде вчера ты казался нужным, а сегодня остался ни с чем. Ты ведь думала об этом, не правда ли?

Победная улыбка Барбары Морс стирается от удара в лицо. Она растерянно смотрит, будто не ждала и удара, и такой силы. Через мгновение она блокирует второй удар, в этот раз коленом в живот. Танго выходит из-под контроля. Наушники остались на панели управления тренажером, тяжелый металл отлично послужил бы для нового танца.

Женские драки хороши только на телевидении в постановке. Шикарные красотки в мини-бикини таскают друг друга за волосы в бассейне грязи или мыльной пены на потеху зрителю - зрелищно и рейтингово. Но когда драка настоящая - здесь уже не до шуток. Женщины злее и более жестоки, чем мужчины, они выносливы и свирепы, когда дело касается личного. Женщины хитры, они продумывают каждый свой шаг, контролируют каждое движение. Женщины стерегут очаг, пока мужчины на охоте. И исторически у них больше доступа к опасным предметам. Некоторые ученые выдвигают теорию, что всемирная история делится на мужскую и женскую, и сейчас имеется тенденция, что “history” скоро превратится в “herstory”. Эти факты справедливы и для всего мира, и для двух женщин-агентов, сцепившихся в спортзале.

Рассчитывала ли Бобби, что ситуация повернется таким образом? Думала ли она, что их соперничество перейдет в открытый конфликт, и они будут бить друг друга в тренажерном зале не в попытке спарринга, а в настоящей драке? Барбаре кажется, что она дерется не с девушкой, у которой рисунок мышц только-только проявляется под кожей, а с опытным участником боев без правил. Женщина еще блокировала её колено, когда получила второй удар в лоб и упала на спину. Женские драки имеют свою психологию и отличаются от мужских. Например, у мужчин есть правила “не бить лежачего” или “до первой крови”. У женщин такого нет, они видят соперницу и понимают, что опасность нужно уничтожить. Это остатки древнейших инстинктов – защищать свою территорию, когда не на кого больше положиться.

Через десять секунд Алиса хрипит, держась за живот, а по белой футболке растекается красное пятно. Удар был легким, почти скользящим, но Барбара знала куда бить. Возможно, это против правил, но правил не существует вообще. Джарвису требуется время, чтобы настроить систему пожаротушения, время, чтобы выждать, когда они обе окажутся в нужном месте. Он вызывает Тора на подмогу, когда острые зубы Шутер впиваются в руку Морс. Бог Грома вбегает в зал одновременно с ледяным дождем. Положение, конечно, не завидное, он даже не знает, как поступать, никогда раньше он не был свидетелем подобных боев. Это не бой даже, а обыкновенная драка, участники её, пусть и достойные женщины-войны, вели себя не достойно этому званию. Он ждал многого от нового агента, переведенного к ним, пока два товарища больны и не имеют возможности сражаться. Но он не ожидал, что Шутер будто взбесится. Кажется, женщин не остудила даже холодная вода, острые тонкие потоки били их, больно жалили, но их это не останавливало. Решение пришло мгновенно, стоило увидеть кровавые разводы на белой, прилипшей к телу ткани (О, Папа, это ведь Шутер, это как окатить водой младшую сестру, которой у Тора не было!). Он перехватил Алису поперек груди, стараясь одновременно фиксировать руки и не травмировать еще больше. Девушка использовала его как опору и выпрямила под прямым углом ноги в попытке достать Барбару. Тору пришлось вывернуться сторону, но пол был слишком скользким, а движения - резкими, поэтому он потерял равновесие и упал вместе с драгоценной ношей. Алиса продолжала брыкаться, пытаясь освободиться, Тор лишь сильнее прижимал её к себе, не понимая тщетности попыток – она не чувствовала его, она не чувствовала ничего.

– Она бешенная! Она ненормальная! – кричала где-то вдалеке Барбара, ей кто-то отвечал. Тор прижимал неожиданно сильную Алису собой к полу, та била его, куда придется в попытке вырваться и закончить то, что не закончила. Сверху лилась обжигающе ледяная вода, они вдвоем барахтались в огромной луже, в которую превратился спортзал.

Все закончилось неожиданно, Тор даже не заметил, когда его перестали щекотно тыкать коленями и локтями. Ал затихла на мгновение, а потом сдавленно проговорила:

– Эй, я дышать не могу, слезь.

Мужчина откатился в бок. Шутер, избавившись от тяжести, медленно встала сначала на четвереньки, а потом и на ноги. Она нелепо моргает, трясет головой, пытаясь отбросить мокрые волосы, машет руками, в попытке обрести равновесие. Наташа, которая до этого спорила с Бобби, оказывается рядом, подхватывает за окоченевшую руку, распрямляет сжавшиеся в кулак пальцы. А потом обхватывает ладонями её лицо и заглядывает в глаза. Радужка не красная, обычная, как молочный шоколад, даже чуть светлее. Алиса в сознании, она контролирует себя, она делала это осознанно.

Бобби зажимает укус на предплечье. Кто же мог знать, что у обычной девушки зубы острые, как бритва, и могут прокусить кожу. Она думает, что эта команда, эти “Мстители” – большое шоу уродов, и целесообразно держать их в клетках, а не давать разгуливать на воле. Мало им одного монстра, их двое, двое сумасшедших. Какие ещё сюрпризы подкинут эти люди, призванные защищать мирных жителей? Стив питается детской кровью, чтобы сохранить молодость? Тони экспериментирует над соединением людей и роботов, не случайно ведь в программе, которую она проходила, заложены такие противники? Тор в полнолуние превращается в дикое языческое божество и выходит на охоту за припозднившимися людьми? Неужели Клинт и Наташа, агенты ЩИТ, тоже примкнули к секте безумцев?..