Через тернии к свету

Толик схватился пятерней за волосы, как вдруг увидел фигуру, выходящую из леса. Кажется, мужик. Высокий, в длинной мешковатой куртке и ушанке. Мужик вошел в калитку соседней дачи и исчез.

Толик, помешкав, направился за ним. Все мы люди, авось окажутся нормальными и разрешат позвонить. Толик зашел во двор через калитку, опасливо озираясь по сторонам в поисках хозяйского пса, однако такового не обнаружилось. Тогда он протопал к дому, в окнах которого уютно горел свет, и постучал в дверь.

Открыли ему не сразу. Он простоял с полминуты. Пока не услышал долгожданный скрип проворачивающихся стальных петель, и на пороге показалась Вика — немного взъерошенная, со спутанными волосами.

— Анатолий Петрович? — глаза ее были круглыми от удивления и, как показалось Толику, немного виноватыми.

— Ну, здравствуй! — улыбнулся Толик, — С наступающим.

Вика стояла, прислонившись к дверному косяку, и придерживала ладонью воротник блузки, расстегнутой чуть больше приличного. Толик немного смутился и отвел глаза в сторону. Похоже, у сына все было в порядке. И теперь мужчина чувствовал себя слегка идиотом.

— Что ж вы не предупредили? — защебетала Вика, — Я даже перепугалась. Да и вид у вас немного… Что-нибудь случилось?

— Так, мелочи, — махнул рукой Толик, чувствуя, как внутри закипает раздражение, готовое вот-вот выплеснуться на первого попавшегося под руку. Но Вика ж ведь ни в чем не виновата! — У Андрея случайно нет ключей от нашей квартиры?

— А… а его нет, — растерянно сказала женщина и густо покраснела, — Он уехал. Но скоро вернется.

— Как уехал? Какого хрена? — едва не закричал Толик. Сердце надрывно ухнуло и упало куда-то вниз, в пятки, и продолжало там бешено колотиться. Спина покрылась холодным потом, и мягкий шерстяной гольф стал казаться жестким и шершавым, будто наждачная бумага.

— За елкой…

— Когда?

— Да с… — Вика посмотрела на часы, словно опомнившись. Лицо ее мгновенно побледнело, а в глазах промелькнул испуг. — Больше часа назад… Господи…

Анатолий довольно грубо выпихнул растерянную женщину с порога и ворвался в дом. Внутри никого не обнаружилось.

— Что за мужик сейчас вошел во двор? — громко спросил он расстроенную Вику, семенившую за ним на каблучках.

— Н-не знаю… Наверное, Андрей вернулся! — почти радостно воскликнула она, — Правда я не слышала, как подъехала машина.

— Машины не было, — уверенно сказал Толик, — А он точно отправился на машине?

— Ну да. Правда, я не видела. Но Дэн говорит, что видел, как он уезжал. И Ленка в окно видела. Я не понимаю…

— Денис? Позови-ка его сюда. Да и вообще, где все?

— Тут все. Разбрелись по комнатам…

Спустя минуту в прихожую начал сползаться народ. Дэн — улыбающийся и посвежевший, с мокрыми волосами — очевидно, после душа. Ленка — прошла в комнату немного шатающейся походкой, рухнула на диван, неприлично высоко задрав ноги, и глупо хихикнула:

— В мужском полку прибыло? Здорово. Как говорится — как Новый год встретишь…

— Господи, Лен, ты когда набраться-то успела? — воскликнула Вика.

— А я только коньячку — полрюмочки.

«Ага, не меньше полбутылки, это точно» — язвительно подумал Толик, а вслух спросил:

— Только что во двор вошел мужик. Кто это был?

— Не знаю, — пожал плечами Дэн, — Кстати, здравствуйте, Анатолий Петрович. Какими судьбами?

— Ключи от квартиры потерял, — соврал Толик, — Так что — у вас тут мужики по двору шастают, а вам и наплевать?

— Почему, Анатолий Петрович? Может, бомж какой забрел?

— У порога сапоги стоят. Мужские. В снегу все, — упрямо твердил Толик, не отводя глаз от Дэна.

— Не знаю, Анатолий Петрович, — ответил тот, — Точно не мои. Наверное, Андрей…

— Это я был, — раздался тихий немного сиплый голос откуда-то из-за угла, — в лес ходил отлить.

— А разве здесь туалета нет? — немного ошарашено спросил Толик, разглядывая с ног до головы этого странного молодого человека — с щеками, красными от мороза.

— Там вкуснее, — брякнул Миха, как-то странно глядя по сторонам, словно опасаясь, будто из-за угла выскочит по меньшей мере чертик и начет отплясывать лезгинку на его взъерошенной голове.

— Все вы, мужики, котяры, — пьяно протянула Ленка, — Вам бы только территорию метить. Вот и этот: только друг за порог…

Ленка вдруг спохватилась, скорчила гримасу и театрально прикрыла ладонью рот. Вика снова покраснела, Миха отвел глаза в сторону, и лишь Дэн оставался совершенно невозмутимым, спокойно глядя Анатолию Петровичу прямо в глаза.

— Я вообще-то душ принимал. Вспотел, когда дрова рубил, потом камин растапливал. Так что засунь-ка свои пьяные бредни себе обратно в глотку.

Вика на секунду зажмурилась и сжала кулачки. Затем открыла глаза, тряхнула головой и премило улыбнулась. Под правым глазом нервно дергалась жилка.

— Никогда не замечала, чтобы ты так себя вела. Даже пьяная. Может, наркотики какие принимаешь? Галлюциногены?

Ленка шмыгнула носом, и в глазах ее промелькнуло что-то нехорошее.

— А я между прочим вовсе не то имела в виду. Что вы подумали. Вы с Дэном ссорились. Я слышала. И не нужно говорить, что я…

— Почему же это они ссорились? — вставил свои пять копеек Миха.

— Да так, пустяки, — усмехнулся Дэн, — Из-за елки.

— Причем здесь елка? — воскликнул Толик и схватился руками за голову. Мысли путались, а в мозгу ровным боем стучали мерзкие звонкие молоточки: тук-тук, тук-тук.

— Что ж ты делал в лесу? — казалось, этот вопрос интересовал его больше всего на свете.

— Звонил.

— Кому?

— Брату. Поздравить хотел. Здесь не берет, так я в лес.

— Почему не берет? — удивился Дэн, — Отлично все берет. Чушь ты несешь, Михаил.

Анатолий Петрович почувствовал, как волна ярости, разбавленная изрядно горечью и страхом, поднимается откуда-то снизу, окатывает с ног до головы, притупляя все иные чувства. Он молниеносно подскочил к Михе, схватил его за воротник рубашки и начал трясти, словно манекен:

— Где мой Андрюша? Где? Что ты с ним сделал, гад?

— Ничего… Я ничего… Откуда вы?

Взгляд Михи — растерянный и немного испуганный рассеянно блуждал по комнате, переходя с одного лица на другое, словно в поиске молчаливой поддержки. Вика застыла на месте, положив руку на грудь. В глазах ее читалось беспокойство. Дэн нервно поглядывал то на часы, то в окно, словно ожидая, что Андрей сейчас войдет в комнату, и вся эта безумная возня закончится, и они, наконец, встретят Новый год, как все нормальные люди, — за столом и с шампанским.