Чёрная Дочь

В какой-то момент, Чудин отвлекся от общей суеты. Глядя на спящую Сильвию, он вдруг остро ощутил всю нелепость своего положения. Он — чудин, посланный Белоглазой, чтобы украсть Черную Дочь. Он лгал Сильвии, притворялся влюбленным, прикидывался десантником. И вот сейчас, он сидит рядом с ней, обнимает ее, и чувствует… что-то такое, чего он никогда раньше не испытывал.

В его голове пронеслись воспоминания. Холмы чудинов, танковая армия, приказ Белоглазой… И вдруг, он, словно очнувшись от глубокого сна, вспомнил, кто он есть на самом деле. Он вспомнил свою истинную цель. Он вспомнил, что он должен предать Сильвию. Он должен использовать ее, чтобы добраться до Айсен. Он должен выполнить приказ Белоглазой.

И в этот момент, Чудин почувствовал, как его сердце сжимается от боли и сожаления. Он знал, что ему придется сделать выбор. Но этот выбор не станет самым сложным в его жизни. Тепло костра приятно согревало, но мысли в голове Чудина бурлили, словно кипящий котел. Сильвия, мирно спящая у него на плече, была, словно невинная искра в этом вихре воспоминаний, заставляя с новой силой терзаться сомнениями. Он смотрел на ее безмятежное лицо и в памяти всплывали обрывки прошлого, складываясь в мучительную картину.

Два года… всего два года прошло с тех пор, как все началось. Он помнил только бегство. Бегство от чего-то ужасного, темного, давящего. Откуда он бежал? Он не знал. Память была стерта, оставив лишь инстинктивный ужас и желание скрыться. Он бежал, не зная куда, пока ноги не привели его к холмам чудинов. Это место казалось таким же безумным и хаотичным, как и его собственное сознание. И там он встретил ее — Белоглазую. Она приняла его. Приютила. Дала кров и пищу. Но взамен забрала его свободу.

— Ты один из нас, — сказала Белоглазая, глядя на него своими странными, завораживающими глазами. — Ты — чудин. А такие, как ты, должны быть здесь, в холмах.

Она взяла его в свою свиту, дала ему новое имя — Чудин. Точнее, она не дала ему имени. Чудин — это не имя, это обозначение. Это то, кто он есть. Безумное, хаотичное создание, подчиняющееся лишь воле Белоглазой. Но теперь это как будто стало его именем. Эльф вспомнил, как она сказала, когда увидела его глаза:

— Ах ты красноглазый какой! Был темным. Значит ты будешь моим советником и телохранителем!

Он вспомнил, как она наделила его волшебством, как обучала его манипулировать реальностью, создавать порталы и подчинять себе других созданий. Он стал ее правой рукой, ее верным слугой. Но что он знал о себе? Ничего. Кто он? Откуда он пришел? Какова его настоящая цель?

Эльф знал только одно: он должен подчиняться Белоглазой. И он должен выполнить ее приказ. В его голове вновь прозвучал ее голос: “Найди Айсен. Доставь ее мне. Живой или мертвой — неважно. Но ты должен это сделать. Иначе…” Иначе… иначе он снова окажется в том месте, откуда сбежал два года назад. В том месте, где его память была стерта, а личность — уничтожена. Странная женщина в кожаных ремнях с хлыстом. Он помнил ее и боялся. От нее он бежал, она была страшнее чем Белоглазая. Эльф содрогнулся от этой мысли. Он лучше умрет, чем вернется туда.

Но что, если он выберет другой путь? Что, если он поможет Сильвии и ее друзьям? Что, если он откажется выполнять приказ Белоглазой? Тогда он станет врагом Белоглазой. А это — верная смерть. Невозможно.

Чудин посмотрел на спящую Сильвию. В ее лице не было ни капли коварства или лжи. Она была искренней, доброй и… доверчивой. Он знал, что она доверяет ему. А скоро придется ее подвести.

Что же ему делать?

Этот вопрос терзал его, словно острый кинжал. Эльф не знал ответа. Боялся, что у него нет времени на раздумья. Ведь Айсен уже ждет его. И Белоглазая тоже ждет. Чудин посмотрел на звезды, мерцающие в ночном небе. Они казались такими далекими и безразличными к его мукам.

— Кто я? — прошептал Чудин, обращаясь к ним. — Кто я на самом деле?

Но звезды молчали. И он остался наедине со своими сомнениями и страхами, зная, что впереди его ждет тяжелый выбор.

Ночь укрыла горы черным бархатом, усыпанным бриллиантами звезд. Костер, потускнев, тлел, отбрасывая причудливые тени на заснеженные склоны. Большинство членов отряда давно спали, укрывшись в своих спальных мешках. Только Чудин и Мира не могли уснуть. Чудин, сидя возле костра, задумчиво смотрел на огонь. Его терзали сомнения и воспоминания, а спокойный храп сатиров не добавлял ему душевного равновесия. Мира, устроившись на ближайшем камне, наблюдала за ним.

— Не спится? — спросила она, ее голос, как всегда, звучал мелодично.

Чудин вздрогнул, словно его вырвали из глубокого транса.

— Нет, — ответил он, пытаясь скрыть свою тревогу. — Просто… думаю.

— О чем?

— О многом, — уклончиво ответил Чудин. — О будущем, о прошлом… о том, кто мы такие.

Мира кивнула. Она понимала, что чувствует Чудин. Ей самой часто не спалось, и ее мысли блуждали в прошлом.

— И что ты думаешь о себе? — спросила она, слегка наклонив голову.

Чудин усмехнулся.

— Я думаю, что я — чудин, — неожиданно ответил он. — И этим все сказано. Интересно, почему я не в холмах — он попытался свести все к шутке. — Чудин из холмов.

— А что это значит? Ты же не похож на наших врагов.

— Это значит, что я — хаос, — ответил Чудин. — Непредсказуемость. Создание, которое делает все наоборот. И, конечно же, я люблю выпить. Это главное.

Мира рассмеялась.

— Ты очень забавный, — сказала она. — Ты просто не можешь быть чудином. Они безумны и алчны.

— А кто же я тогда? — спросил Чудин, с любопытством глядя на нее.

— Ты — загадка, — ответила Мира. — И, возможно, один из тех, кто может изменить этот мир. Все мы меняем мир так или иначе.

Чудин хмыкнул.

— Изменить мир? Ха! Я даже не знаю, что сегодня будет на ужин, — сказал он.

— Ты недооцениваешь себя, — ответила Мира. — Ты обладаешь огромной силой. И, судя по тому, что я видела сегодня, ты умеешь принимать правильные решения.

— Иногда,” — согласился Чудин. — Но чаще всего я просто делаю то, что должен сделать.

— А что ты должен сделать сейчас?

Чудин помолчал несколько мгновений, подбирая слова.

— Я должен помочь вам, — сказал он. — Я должен провести вас к лаборатории. Я должен защитить вас от демонов.