Черная река

…Ветер дул от замка, и Кесса то и дело оборачивалась – тут, у медленно уходящей в берега Карны, пахло подгнившими ветками, прелой листвой, сырым мхом и терпким папоротниковым соком, а над замком цвело серебристое Древо, и сладкие волны накатывали на лес. Яркие звёзды неведомых цветков зажглись среди листьев папоротника, на ветвях холга набухли красные бугорки, - даже гигантский мох надумал цвести! И везде, разгоняя стаи подрастающих канзис, мелькали круглобокие фамсы. Летучие рыбы потеряли всякий страх – их плавники трепетали у самого лица Речницы, а там, где ветки сплетались гуще, фамсы только что не бросались с налёту на всякого, кто подходил слишком близко. Блестящие гроздья икры, свисающие с ветвей, прилипшие к стволам, выползающие из дупел, тяжелели с каждой секундой. Вейниен с ухмылкой пристраивал к ветке приоткрытый куль, и какой-то фамс уже примерялся, как наметать туда икры.

– Кесса, куда ты? Из этого мальки не выведутся, - сказал старший авларин, махнув рукой на прибрежное дерево. – Разве не помнишь, как выглядит зрелая икра?

– Мы рано вышли, - нахмурилась Речница. – Она тут вся незрелая!

– А я нашёл! – крикнул кто-то из юнцов, вприпрыжку взбираясь на дерево. Не глядя, он перелетал с уступа на уступ, небрежно хватался за прядь мха или свисающий лист – и взвивался на верхнюю ветку прежде, чем ненадёжная опора подводила его. Спрыгнув с дерева, он показал предводителю тяжёлую россыпь крупных икринок. Тот одобрительно кивнул.

«Но я-то не белка!» - надулась Кесса, заглядывая в расщелины под корнями. Там было пусто – фамсы старались подвесить икру повыше, и сильнее всего блестели ветви под самыми облаками, там, где смыкались кроны огромных папоротников. «Туда взбираться – крылья нужны!»

Серебристый мох захрустел, неохотно пропуская Кессу, гнилая ветка хрустнула под ногой. Тут был небольшой холмик, и холг сплетался вокруг него, а на склоне выросло узловатое деревце с кожистыми листьями. Его ветви в жёлтых метёлках соцветий блестели и клонились к земле – икра свисала с них чуть не до земли, и фамсы реяли вокруг, оберегая зрелые грозди.

«Ага! То, что надо,» - Кесса с треском вломилась в моховые заросли и потянулась к икре.

– Ссссу-у-урррх!!!

Деревья и мхи пригнулись до земли, клочья листвы и мелкие медузы полетели во все стороны. Над зарослями вздымалась серо-зелёная гора. Кесса, оцепенев, смотрела на неохватное мохнатое брюхо и огромные когтистые лапы. Ящер с рёвом шагнул вперёд, вскидывая когти. Случайно задетое деревце хрустнуло и надломилось.

– Шши-иурх, шшши! – зашипело за спиной, чья-то рука вцепилась Кессе в плечо. – Знорка, не опускай взгляд! Медленно отходи… очень медленно и спокойно! Хсссс, хссу-уршши-и, хшши-и!

Зурхан наклонил голову, громко зашипел, нехотя опуская когти. Кесса, с трудом оторвав от них взгляд, попятилась. Светло-зелёные, как молодая трава, немигающие глаза следили за ней. Ящер шумно вдохнул, пригнул голову ещё ниже – у него была длинная шея, он и до брюха достал бы носом – и заревел. У Кессы зазвенело в ушах, она хотела кинуться наутёк, но эльф перехватил её и затолкал за самый толстый из папоротников. Авларин-предводитель шагнул вперёд, поднял руки и зашевелил растопыренными пальцами.

– Шшшу-у-ушшш, урррх…

– Знорка, не стой пнём! – сердитый эльф потянул её за собой. – Пригнись!

– Оно его сожрёт! – Кесса запоздало рванулась к предводителю, но мох уже сомкнулся за ним – теперь над кустами возвышался только серый силуэт ящера. Земля мягко дрогнула, закачались ветви, - зверь уходил, но ещё слышно было приглушённое шипение и странные рокочущие вздохи.

– Идём, идём! – эльф тянул Речницу за собой сквозь мох, пока не выбрался к воде. Там, на оставленных половодьем почерневших ветках, его ждали ещё двое Детей Намры, и третий как раз выходил из кустов. Все смотрели туда, где исчез предводитель, и Кесса поёжилась от запоздалого ужаса.

– Надо в замок, взять оружие… - начала было она, но под взглядами авларинов замолчала на полуслове.

– Так вот где Хишиг устроила гнездо, - покачал головой один из эльфов. – Не было бы вреда птенцам! Водяные змеи не пропустят её пригорок.

– Куда смотрели дозорные?! – нахмурился другой. – Если бы мы знали, что она тут сидит, не тревожили бы её лишний раз.

Кесса изумлённо мигнула, посмотрела на авларинов – на их лицах не было страха, только смущение и досада.

Мох закачался, пропуская старшего из эльфов. Он, целый и невредимый, вышел на берег, нашёл взглядом Кессу, облегчённо вздохнул и присел на корягу.

– Как там Хишиг? Ты видел гнездо? – эльфы обступили его с вопросами, и Кесса подошла поближе, хоть ей и было не по себе.

– Успокоилась, - ответил авларин. – У неё пять яиц. Отец бродил на том берегу, но на шум вышел к воде. Когда всё разъяснилось, ушёл обратно. Хишиг здорова, и яйца тоже.

– Хорошо было бы перенести их ближе к стене, - сказал один из младших эльфов. – Хишиг каждый год гнездится по таким дебрям, где я спать не лёг бы!

– Не каждый любит, когда на него глазеет весь Меланнат, - сдвинул брови старший авларин. – Знорка, ты не сильно испугалась?

– Испугалась, - фыркнула Кесса. – Да меня чуть не съели! Этот ящер с когтищами…

– Хишиг не собиралась тебя есть, - качнул головой эльф. – Она всего лишь не хотела, чтобы ты наступила на её гнездо. Знорки – удивительные существа! Как можно не заметить гнездящегося зурхана?! Вроде бы он – не лесная мышь. Ну да ничего страшного, это мой просчёт… Хочешь посмотреть на Хишиг? Теперь она не сердится, подпустит нас близко.

Кесса изумлённо мигнула – ей не почудилось, авларин не шутил.

– Н-нет, не надо на неё смотреть, - пробормотала она, разглядывая носки башмаков. – Пусть сидит в своём гнезде.

– Как хочешь, - пожал плечами эльф, поднимаясь с коряги. – Возьми, это твой кулёк с икрой. Займёмся делом, пока не стемнело. Все усвоили, что туда ходить не надо?

Он кивнул на заросли серебристого мха, за которыми скрылся холмик с гнездом. Авларины заворчали, недовольно переглядываясь. Кесса посмотрела на кусты и снова вздрогнула – ей вспомнилась серая гора, горящие глаза и когти-мечи на могучих лапах.

…Щит затрещал от удара, Кесса вскинула его, отводя край от своей щеки, и ткнула противника в открывшийся бок. Дотянулась, - авларин охнул и бросил деревянный меч на мостовую. Он хотел сесть рядом, но Кессу с силой толкнули сзади, и эльф едва успел поймать её, летящую носом на камни. Трое сцепившихся авларинов, сшибая по дороге и Речницу, и её «врага», покатились по мостовой. Кесса, бросив меч, выползла из-под чьего-то тела и осмотрелась. Сражение незаметно превратилось в свалку, и она близилась к завершению – из-под навеса вышел Иллингаэн и ударил посохом о камень.