Черная река
Шрифт:
«Нуску Лучистый! Там даже воды не найдёшь…» - поёжилась Кесса.
– Нингорс, ты мог бы… Бездна!
В склон оврага ударила струя пламени. Волна заметила беглецов, и тонкий чёрный «ручей», отделившись от клокочущего на развалинах «озера», хлынул к расселине. Ещё секунда – и одержимые ворвались в овраг.
Нингорс взвыл. Ослепительный луч ударил в скалы на дне провала, и осколки камня брызнули во все стороны, заставив одержимых шарахнуться к выходу. Огромный шипастый демон в багровой чешуе вскинул руки, и Кессе на миг показалось, что её кровь кипит, а кости обугливаются. Шерсть Нингорса вспыхнула золотом, он глубоко вздохнул и затряс головой, второй луч, ярче прежнего, впился в землю, чуть-чуть промахнувшись мимо красного хеска. Взрыв отбросил
Под камнями кто-то зашевелился. Нингорс, опустившись на дно оврага, оскалился и рявкнул, и шевелящийся, тонко пискнув, замер.
– Ну зачем?! – нахмурилась Кесса, спрыгивая на засыпанное оползнем дно. – Вдруг он освободился?
– Как же, - фыркнул Нингорс и отступил от завала, подозрительно принюхиваясь. Кесса потянула в сторону один из обломков, но её помощь уже была не нужна – хеск освободился сам и теперь, пошатываясь, поднимался на ноги. Это был Флийя. Когда-то гладкий и блестящий мех «земляной белки» почернел и повис сосульками, одежда превратилась в лохмотья, перебитый хвост повис под странным углом. Флийя потрогал ушибленный затылок и растерянно мигнул.
– Не бойся, мы не враги, - Кесса показала пустые ладони. – Тебя принесло сюда Волной. Ты помнишь, кто ты?
– Д-да, - кивнул Флийя, потирая затылок. – Волна? Я был в Волне?
– Тебе повезло, - буркнул Нингорс, смерив его недовольным взглядом. – Шинн, я нашёл тут пещеру. Похоже, беглецы спрятались там. Тут больше нечего делать. Летим.
– Постой! Это пустыня, у них даже воды нет! – Кесса, взяв за руку Флийю, потянула его к пещере. – И этот бедняга… Нельзя его тут бросить! Пойдём, посмотрим, всё ли там в порядке…
Вход в пещеру прятался в тенях скал. Проём был широк – даже Нингорс вошёл туда свободно, не протискиваясь боком и не пригибаясь. Золотистые блики виднелись на дальней стене, но света давали мало – кто-то, видно, зажёг лучину.
– Ни-эйю! – Кесса протянула в темноту ладонь, и светящийся шарик на ней расплескал по пещере жёлтое сияние. – Не бойтесь нас…
Хески, сгрудившиеся у дальней стены, вздрогнули, повернулись к ней. Кто-то прижался к камню, кто-то, подобрав булыжник потяжелее, шагнул вперёд. Нингорс, шумно втянув воздух, зарычал и прыгнул на середину залы. Дрожащий рыжий свет окутал его и растаял, а вместе с ним потускнели и сгинули очертания хесков-беглецов. Там, где только что стояли они, осталась лишь стена, а за ней что-то негромко заскрежетало, а потом и залязгало.
– Морок! – фыркнул Нингорс, отступая к Кессе и заворачивая её в крыло. Флийя шарахнулся было к выходу, но хеск поймал его за плечо и заставил встать рядом с собой.
Позади что-то громыхнуло, и Кесса, обернувшись, увидела темноту – каменная плита, опустившись, замуровала пещеру. Дальняя стена лязгнула ещё раз, пропуская холодный синеватый свет. На пороге залы стояли копейщики, и их оружие было направлено на Нингорса.
– А это не морок, - буркнул он.
Копейщики переглянулись, и длинные светящиеся «перья», свисающие с их макушек – по два пера на каждого хеска – задрожали и приподнялись. Кесса уставилась на копья – необычно широкие наконечники были деревянными, но из них торчали маленькие тёмные лезвия. «Ишь! Но кого ими проткнёшь?» - озадаченно мигнула Речница, но тут свет всколыхнулся, и она увидела, как вокруг наконечников вытягиваются призрачные лезвия пурпурного сияния. «А, вот оно как…»
– Ну, и какого Вайнега вы тут всё переломали? – пронзительно вскрикнул маленький чёрный дракончик. Он висел, прицепившись когтями к длинной накидке
копейщика. Тот согласно качнул перьями.– Так это ваша ловушка для Волны?! – замигала Речница. Нингорс фыркнул.
– Была ловушка, - пискнул дракончик. – Теперь всё строить заново. А ну, летите отсюда, пока целы!
– Постой! – Кесса потянула за руку ошарашенного Флийю. Хеску было не по себе, и он оглядывался в поисках выхода, но единственный пролом в стене был там, где стояли копейщики.
– Этот Флийя был в Волне. Возьмите его к себе! Вы ведь лечите одержимых?
Один из копейщиков шагнул вперёд, поднося светящееся копьё к лицу Флийи. Тот испуганно замигал.
– Да. Отведи его к лекарю. Он ударился головой, - воин качнул перьями, и один из висящих на нём дракончиков взлетел и перебрался на плечо Флийи. Хески расступились, выпуская пленника из залы.
– А город? Дымящийся город на равнине… Он тоже ненастоящий? – спросила Кесса. – Мы пролетали над ним, там столько воинов Волны!
– Город? Да, там морок, - ответил один из драконов. – Алгана! Ты не надумал и там всё испортить?!
Нингорс зарычал, Кесса вцепилась в его руку.
– Тогда о вас не надо беспокоиться, - сказала Речница, оглядываясь на замурованный выход. – И мы улетим.
– И подальше, - пискнул дракончик. Копейщики шагнули назад, и две плиты одновременно загрохотали – одна опускалась, вторая поднималась.
Выходя из пещеры, Кесса оглянулась и увидела желтоватые блики на стене и усатые тени у огня. Морок восстанавливался, и с равнины уже слышался охотничий вой – отряд Волны преследовал «беглецов». Нингорс, громко фыркнув, взлетел, уклонился от просвистевшего над крылом огненного шара и повернул прочь от оврага. Воины Волны, спотыкаясь на камнях, бросились к пещере, но Кесса не успела посмотреть, как она захлопнется, - Алгана летел быстро.
– Что это за существа? – тихо спросила Кесса. – Никогда о них не слышала.
– Не ел их, - угрюмо отозвался Нингорс. – Но они умны. Хорошо прячутся.
Безжизненная жёлтая равнина протянулась внизу, и ничто не шевелилось на ней – только тень от крыльев Нингорса быстро скользила по холмам и расселинам, приближаясь к границе…
Это был первый ручей, который Кесса увидела в Ирриме, - единственный за многие дни пути. Тонкая журчащая струя вытекала из-под камней и обрушивалась на дно оврага – на десятки локтей вниз, по источенным водой уступам, а потом пробиралась по обломкам раскрошенных скал на дне, пока не исчезала в дебрях чёрных шипастых стволов. В овраге – там, где камни не громоздились друг на друга – кто-то насыпал земли и посадил Ицну. Год Волны выкрасил высокие колючие столбы в тёмно-багряный, в тени скал они казались чёрными. Ровными рядами они выстроились по берегам ручья.
Вдоль воды камни побагровели от пятен мха, тонкие красные нити водорослей колыхались на дне – но что-то зелёное виднелось на валунах, и Кесса, приглядевшись, увидела длинные тела и перистые листья, растущие из них. Зелёные черви грелись на камнях, подставляя вскинутые «перья» солнцу, и чутко вздрагивали от малейшего ветерка.
«Зелёные листья! Будто сто лет их не видела,» - вздохнула Кесса. Нечего было и думать спуститься на дно оврага с высокой скалы, на которой они приземлились, и едва ли черви дали бы посмотреть на себя вблизи, - их пугала каждая тень среди камней. И у некоторых теней были когти.
Вода гремела о каменные ступени, заглушая скрипучие голоса пернатых ящеров, и Кесса могла лишь догадываться, где они, по колыханиям теней в нагромождении битого камня. Один из них подобрался близко к воде и замер между двух валунов, слившись с их пятнистыми боками. Солнце неспешно ползло к краю неба, и тень заслоняла нагретые камни; черви зашевелились, переползая на валуны поодаль от ручья, где белые лучи могли бы до них дотянуться. Один из них подполз к самому краю камня и на мгновение замер, свесив зелёный хвост в расщелину. Молниеносно сомкнулись челюсти, и червяк, трепыхаясь, исчез меж валунов. Тень от хохолка ящера скользнула по камню, и всё стихло.