Черная река

– Хаэй! – запоздало крикнула Кесса. Из хижины послышался шорох, а затем проём закрылся плотной циновкой.

На берегу соседнего озера заскрипели несмазанные оси – громоздкая повозка, запряжённая хумрашем, заползла в узкий проход между водоёмами. Лигнесс, восседающий на ней среди мешков, нехотя слез и громко зарычал, но никто ему не ответил.

– Элиг бы вас побрал, болотники, - пробормотал он себе под нос, распрягая хумраша и взбираясь на его спину. Кесса отошла за угол и оттуда следила, как тяжёлый зверь и его всадник выезжают на пригорок. Она обернулась на плеск и пересвист и увидела, что повозка уже пуста, и вокруг кишат огромные выдры. Кто-то, поднявшись на задние лапы, выталкивал телегу из узкого проёма, кто-то рылся в мешках. Наконец их содержимое вытряхнули на большую колоду, и оно осталось лежать, поблескивая колючей чешуёй и растопырив четыре широких плавника. Кесса уже видела этих рыб с огромными пастями и странно раздутым брюхом. У одной из них не хватало хвоста – похоже, белоногу удалось перекусить её пополам и унести добычу.

Часть улова снова сгребли в мешок и утащили прочь, остальное двое хесков принялись рубить на мелкие кусочки, а нарубленное – стряхивать в пруд. Вода забурлила. Тёмные рыбы, покрытые замшелой шкурой, всплывали со дна и ловили корм на лету, кто-то из них пытался выползти на берег на толстых плавниках, похожих на короткие лапы, но набережная была слишком высока. Вэй опасливо косились на водоём и держались от него подальше, следя, чтобы их хвосты не свисали над прудом.

– Хаэй! – Кесса шагнула навстречу существу, убегающему с пустым мешком. Вэй, издав сердитый возглас, юркнул в ближайшую дверь. Все хески у пруда повернулись к Кессе, их усы тревожно шевелились.

– Не бойтесь меня, - она протянула к ним пустые ладони. – Я только…

Стряхнув в пруд последнюю рыбину и перехватив пастью тесак, последний из хесков пустился наутёк. Дверные завесы по всему посёлку зашелестели, опускаясь до земли. Кесса подошла к ближайшей занавеси и провела по ней пальцем – так, чтобы внутри услышали шорох.

– Почтенные Вэй! Почему вы убегаете? Меня послали к вам манхорцы…

Перепончатая лапа, измазанная илом, закрыла ей рот, чьи-то зубы вцепились сзади в ворот, и тяжёлая туша навалилась на спину, быстро проталкивая Кессу в низенький дверной проём. За тростниковой завесой опустилась ещё одна, сплетённая из коры, и странница оказалась в полутьме. Свет едва сочился сквозь щели под самой крышей, озаряя тёмные силуэты и тревожно сверкающие глаза.

– Ещё на главной площади об этом скажи, - фыркнул Вэй, выпустив воротник Кессы из пасти. – Чтобы каждый Лигн услышал. Ты кто?

– Кесса, дочь Ронимиры, - она протянула хеску силок из волоса Ифи – то, что вручили ей манхорцы в разрушенном городе. – Это из Манхора. Там сказали, что вы поможете мне. Я ищу тропу через горы.

– Смотрите, - хеск отдал силок сородичам. Их тут было много – Кесса сперва увидела пятерых, потом среди сундуков и набросанных на пол веток разглядела ещё четверых крупных и десяток маленьких, чуть побольше обычной выдры. Когда один из взрослых приподнялся на задние лапы и взял силок передними, детёныши полезли к нему на спину и плечи, чтобы обнюхать странную вещицу.

– Кшш! – Вэй стряхнул их с себя и передал ловушку соплеменнику. – Что, Лигны построили мало дорог, что тебе понадобились наши?

– Меня ищут, как пособника диких манхорцев, - вздохнула Кесса. – Глупость несусветная. Я только провела им в город воду, но Лигнам это пришлось не по нутру. Мне сказали, что вы не дружите с лигнесской стражей… и что вы поможете мне.

Она уже привыкла к полумраку и теперь оглядывала скудную утварь. Ветки, горами сваленные на полу, и едва прикрытые циновками, плетёные короба, расставленные вдоль стен… Здесь не было ни светильников, ни креплений под лучину… и нигде не было очага.

– Да, так, - последний из Вэй обнюхал силок и положил на ближайший короб. – Про воду – это правда. И про стражу тоже. Завтра на рассвете поднимется туман. Я отведу тебя в лес. Если Мваси отзовётся, мы поговорим с ним. Ему нужна рыба, много рыбы, а лучше – мясо. У тебя есть деньги или что-то на продажу?

– Есть сияющие камни, - Кесса высыпала из сумки горсть мелких церитов, и Вэй удивлённо замигали, а потом принялись шептаться, и всю хижину наполнили шорох и шипение. – Кажется, в этих краях их немного…

Темнота отступала медленно – солнце не спешило выбраться из-за гор. Кесса высматривала дорогу в сумрачном лесу. Папоротники шуршали под ногами, сверху капало, толстые ребристые стволы хвощей врастали в небо, чтобы там, в густом тумане, растопырить пучки мохнатых ветвей, с ними вровень поднимались фаманы, и их хвоя устилала тропинки. Невидимые в дымке птицы перекрикивались среди веток, в отдалении кто-то рявкнул и тут же замолчал. Кесса прислонила неудобный куль с рыбой к ближайшему хвощу, чтобы поправить лямки на плечах. Её проводники, бегущие на четырёх ногах, приостановились и предостерегающе приложили перепончатые лапы ко рту. Кесса молча кивнула и пошла дальше, осторожно обходя груды валежника. Кто-то нарубил ветвей фамана и хвоща и бросил их на землю, да так и забыл, - сверху уже колыхался серебристо-синий хищный мох, протягивая щупальца к пролетающим канзисам. Небесные медузы, вялые поутру, реяли над ним, ожидая, пока ветерок вынесет их на освещённую тропу. Кесса покосилась на небо – если там и были соглядатаи Лигнессов, она их не видела, и они её тоже.

– Всё, - один из проводников-Вэй остановился и присел на задние лапы, опираясь передними на куль, пахнущий рыбой. – Здесь нас выглядывать не будут. Привал.

Кесса опустилась на ближайший пенёк и тут же, охнув, вскочила – из коры хвоща торчали мелкие зубцы, похожие на осколки стекла. «Так штанов не напасёшься!» - покачала головой она, осторожно садясь на корточки рядом с кулём рыбы.

– Зелье кончилось, - она заглянула в баночку, потыкала пальцем в стенки и спрятала пустой сосуд обратно в сумку. – Оно, как видно, уже выдохлось. Мы все его ели, а я вас всё время видела, и вы меня тоже.

– Оно не для невидимости, - фыркнул Вэй. – Оно для незаметности. Нас видели, но не замечали и тут же забывали. Так, словно мы совершенно ничего не значим.

– Стоило для этого зелье готовить?! – криво усмехнулась Кесса. – И так каждый встречный считает, что я ничего не значу.

– Так он глупее этого пня, вот и всё, - шевельнул усами хеск. – Чёрная Речница не может ничего не значить. А кто так думает, тот олух.

– Так Волны точно не будет? – вновь забеспокоился второй проводник. – Ты знаешь наверняка?

– Я ничего не знаю, почтенный Вэй, - покачала головой странница. – Хорошо бы, её не было!

Что-то негромко заскрипело среди ветвей, и Кесса вскинулась и долго вглядывалась в кроны фаманов, но туман надёжно скрывал всё, кроме смутных очертаний разлапистых веток. Она посмотрела вниз, на тропинку, - местами опавшая хвоя была примята чьими-то лапами, а поодаль, у кустов, виднелась земля, взрытая клыкастым рылом хурги.

– Тут есть ящеры? – Кесса снова покосилась на дерево. «Наверное, ветки скрипят…»

– Да полно, - Вэй поворошил перепончатой лапой хвою, понюхал землю и фыркнул. – Ходят тут стадами. Было время, когда мы с манхорцами охотились в этом лесу. Тогда он был побольше.

– Я видела призрак леса в Манхоре, - кивнула Кесса, заглядывая в Зеркало Призраков. Древнее стекло притворялось обычным и исправно отражало стволы хвощей и фаманов, руку странницы и хмарь на небе.

– А хищные тоже есть?

– Говорят, были, - Вэй поднялся с земли и уселся на хвост. – Тзульги и всякое такое. Их давно выбили. Рядом с Лигнами все эти твари – как лягушки в пруду.