Черная вдова

Но, с другой стороны, засиживаться в столице Чикуров тоже не имел права. Хоть мудрые говорят: поспешай медленно, но в следственном деле это неприемлемо.

Руководство предложило создать следственно-оперативную группу, включив в нее еще одного следователя - из Главного следственного управления МВД СССР, а также оперуполномоченных уголовного розыска. Такое взаимодействие, по мнению начальства, помогло бы скорее "раскрутить" дело.

Идея хорошая. Но когда встал вопрос о формировании группы, оказалось, что с кадрами в министерстве не очень-то густо. Вернее, найти свободного человека просто невозможно.

Чикуров приехал в министерство, чтобы встретиться с людьми, с которыми ему предстояло работать по южноморскому делу. Зашел к генералу и напомнил ему, что заместитель министра согласился выделить следователя и двух оперуполномоченных угрозыска.

– Выделим, конечно, а как же!
– бодро начал генерал.

– Кого конкретно?
– поинтересовался Игорь Андреевич.

Генерал стал чесать затылок, полез в какой-то список и вдруг озабоченно проговорил:

– Признаться, даже не представляю... Свободных нет.

– Как же так?

– А вот так, - вздохнул генерал.
– Задыхаемся! Все в разгоне... Сам небось отлично осведомлен, сколько сейчас расследуется дел о хозяйственных преступлениях, о художествах в торговле!
– Он с надеждой посмотрел на Игоря Андреевича: может, войдет в положение?

Но Чикуров входить в положение не собирался.

Генерал покряхтел, поерзал в кресле и предложил:

– Слушай, а может, возьмешь кота в мешке?

– То есть?
– не понял следователь.

– Есть один человек... Кичатов... Признаться, сам я даже в глаза его не видел. Он работал начальником следственного отдела в Рдянском областном управлении внутренних дел. Не знаю, за какие-такие грехи, но прежний министр его разжаловал и отчислил из органов. Год он где-то болтался. А вот новый министр восстановил Кичатова в звании и предложил работу в Москве.

– Редкий случай, - усмехнулся Игорь Андреевич.
– Обычно у нас если уж поставят на человека отметину, так потом всю жизнь приходится отмываться. Тут же не только восстановили прежний статус-кво, но еще, как я понимаю, с повышением. Интересно почему?

– Ей-богу, не знаю. Короче, берешь его?

– Хорошо, рискну, - согласился Чикуров, понимая, что большего все равно вряд ли добьется.

– Ладненько!
– не смог скрыть облегчения генерал.

– Ну а насчет сыщиков?
– спросил Игорь Андреевич.

– Может, сам кого порекомендуешь?
– задал встречный вопрос генерал. Из тех, с кем тебе приходилось работать?
– Он смотрел на следователя прямо-таки с отеческой лаской.
– Видишь, какой даю тебе простор?

– Сразу как-то в голову не приходит...

– И меня выручишь, - добавил генерал.

– Хорошо, выручу, - улыбнулся Игорь Андреевич, вспомнив вдруг оперуполномоченного уголовного розыска капитана Латыниса. С Яном Арнольдовичем он работал по делу о березкинском экспериментальном научно-производственном объединении "Интеграл". Правда, теперь Ян Арнольдович уже был майором.

Его кандидатуру и предложил Игорь Андреевич.

– Не возражаю, - сказал генерал, записывая координаты Латыниса.
– А вторым будет Жур, капитан из южноморского горуправления внутренних дел. По-моему, опер что надо! Занимался делом с самого начала, так сказать, стоял у истоков. Это раз! Очень толковый офицер - это два!

– Знаком вам по прежним делам?
– полюбопытствовал Чикуров.

– Я с первых слов чувствую, каков работник, - не без гордости заявил генерал.
– Жур понравился мне своим докладом. По телефону. Коротко, четко, ясно!.. Ну вот, кажется, мы обо всем договорились?

– Почти, - кивнул следователь.
– Последний вопрос: скоро появится кот из мешка? Ему нужно быть в Южноморске.

– Когда?

– Вчера, - с улыбкой ответил Игорь Андреевич.

– Хорошо, я сейчас же дам команду разыскать Кичатова, а уж он сам найдет тебя. Лады?

– Лады, - сказал Чикуров и попрощался с хозяином кабинета.

Следующим пунктом, куда направился Чикуров, было Министерство строительства. Но только чтобы попасть в него, он потерял драгоценные полчаса: по служебному удостоверению его не пустили, потребовали заказать пропуск.

Когда наконец пропуск был выписан, Чикуров поднялся на лифте и вошел в приемную. Но министра на месте не было. Его помощник ясно дал понять следователю, что с "самим" Игорю Андреевичу встречаться незачем, достаточно побеседовать с кадровиком.

– В крайнем случае - с первым замом, товарищем Паршиным, - закончил помощник.

Чикуров выбрал "крайний случай".

Паршину было около пятидесяти. Голова гладкая, как биллиардный шар. И брови у замминистра были такие светлые, что разглядеть их можно было с большим трудом.

Замминистра встретил следователя чрезвычайно любезно. Узнав, что речь пойдет о Варламове, Паршин позвонил в отдел кадров и попросил принести личное дело погибшего, что и было тут же сделано.

– Что же все-таки произошло с Кимом Харитоновичем?
– спросил он.

– Вот это мы и выясняем, - ответил Чикуров, доставая бланк протокола допроса свидетеля.

Паршин, покосившись на бланк, заметил:

– Вначале у вас было желание просто поговорить, а теперь, как я вижу, намереваетесь допросить меня?

– Таков порядок, - объяснил следователь.
– Я должен зафиксировать нашу беседу соответствующим образом.

Любезная улыбка исчезла с лица замминистра. Он строго посмотрел на Чикурова, словно хотел спросить, согласован ли вопрос, и если да, то с кем? Но раздумал и, дав указание секретарю ни с кем не соединять его по телефону, сухо произнес:

– Что вас интересует?

– Расскажите, пожалуйста, о Варламове.

Паршин раскрыл папку с личным делом умершего, и потекли официальные округлые фразы. Схематично биография Варламова выглядела так: школа, институт, затем планомерное восхождение от мастера участка через все промежуточные начальственные должности до заместителя министра.

Заключительным аккордом прозвучало:

– Окончил народный университет марксизма-ленинизма, являлся активным пропагандистом. Идейно выдержан, в быту замечаний нет.