Черника в масле

– Дальше идём все вместе. Но только в кучу не сбивайтесь. Интервал три метра. Готовы? Пошли!

Как всегда, когда плывёшь или бежишь к какой-то цели, приближается она совсем не спеша. Хорошо хоть скотина, пасшаяся на выгоне, через который они двигались, успела сожрать всю высокую траву. Было видно, куда шагать и стебли не опутывали ноги.

Ноги.

Андрею казалось, что в сапоги кто-то насыпал угли. Разбитые пальцы опухали, раздувались, заполняли собой всё пространство внутри обуви, бились, тёрлись о грубую кожу.

«Терпи, ещё немного».

Они преодолели половину расстояния до глухой стены леса, когда сзади донёсся крик. И почти сразу над головой зажужжали какие-то совершенно неуместные в это время дня пчёлы. Следом прилетел характерный сухой стук автомата.

– Пригнулись, пригнулись! Россыпью! Зигзагами! Шевелитесь, мы уже близко!

Смирнов сунулся было пригнуться, но не удержал равновесия, поехал на коленях по траве, чуть не повалился на бок. Заметил краем глаза, как Сергей в паре метров от него разворачивается на ходу, припадает на одно колено и выпускает назад несколько коротких очередей. Рукоять затвора дёргается туда-сюда, выплёвывая кувыркающиеся гильзы.

Подбежал Витя, подхватил под руку, помог подняться.

– Давай, давай, пошли!

Крики сзади умножились, в шум откуда-то вплёлся звук работающего мотора. На пару с Витей они пробежали ещё десяток метров. Мимо Лёши, который теперь по другую сторону от них развернулся и посылал назад широкий веер пуль.

Новиков догнал их, подхватил Андрея под руку, практически поволок за собой. До леса осталось метров тридцать, не больше.

Сзади раздался грохот, следом рёв мотора. Смирнов оглянулся на бегу. Проломив остатки забора, с заднего двора заброшенного дома вылетел бронированный вездеход, снёс изгородь выгона, врезался колёсами в мягкую травянистую почву. В разные стороны полетели комья рыхлой земли, пучки травы. Верхний люк броневика открыт, позади пулемёта из стороны в сторону мотается торс человека, пытающегося навести в их сторону длинное смертоносное дуло.

«Не успеем, мать твою!».

Он снова посмотрел вперёд, на совсем близкое сплетение ветвей, листвы и еловых лап. Витя уже почти добежал до него, развернулся, встал, как Серёга, на одно колено и выплёвывает назад из ствола автомата короткие сизые облачка выстрелов. Сам Новиков тащит его вперёд, уже почти несёт, матерясь и ругаясь в голос. Где-то сбоку проскакивает юркая Лёшина фигурка, на ходу роняющая под ноги пустой магазин.

«Не успеваем. Ему одной очереди хватит, чтобы нас…»

Впереди и чуть правее среди веток что-то мерцает, раздаётся громкий хлопок и почти сразу из-за спины доноситься звук удара металла о металл. Мотор броневика издаёт рычание в новой тональности, потом захлёбывается, на несколько секунд его перекрывает частый стук пулемёта, но басовито гудящие пули уходят значительно выше их голов, секут лес на уровне примерно второго этажа. Почти сразу в лесу грохает второй выстрел и Андрей едва успевает оглянуться, чтобы заметить, как пуля высекает сноп искр, рикошетя от прикрывающей пулемётчика бронированной крышки люка. Наёмник с завидной быстротой ныряет внутрь броневика, который свернул с траектории погони за беглецами и стоит, издавая вместо нормального звука работающего мотора коктейль из прерывистого рычания, звона шестерней и хруста. Дверцы со стороны, противоположной лесу, распахиваются, два или три человека выпрыгивают наружу и готовятся открыть огонь, прикрываясь машиной. Но внезапно примерно в пятидесяти метрах от беглецов из леса начинает бить пулемёт, накрывая машину преследователей частой очередью, выбивающей из земли фонтаны земли, мусора и с визгом крошащей бронированное стекло. По затылку хлещут ветки, вокруг темнеет и Андрей успевает повернуть голову ровно для того, чтобы увидеть, как все целыми и невредимыми ныряют в лес.

«Успели».

Они не останавливались ещё долго. Сразу после того, как ветви сомкнулись за их спиной, все звуки стали глухими и вязкими. Стук пулемёта доносился как будто за несколько километров. Потом, когда он стих, справа раздалось несколько винтовочных выстрелов – далёких, словно они слышали их из-под воды. Следом, спустя какое-то время, позади них по деревьям застучало крупным горохом. Это осмелившиеся высунуть нос наёмники вымещали свой испуг и злость на ни в чём не повинном лесе. По дороге парни куда-то постоянно убегали. Сначала, после того, как отстучал пулемёт, вбок нырнул Лёша. Потом Витя-сварщик перекинулся парой слов с Новиковым, свернул в сторону и пропал за деревьями. Серёга же продолжал тянуть с собой Смирнова, явно чётко зная, что происходит, и куда они направляются.

Неизвестно, сколько пришлось пройти – может, полтора километра, а может и все три. Андрею уже начало казаться, что ноги у него вот-вот отвалятся или через края голенищ польётся кровь, но тут они вышли к крошечной сухой полянке у подножия здоровенного валуна, принесённого в своё время северными ледниками. Лес вокруг него по-прежнему смыкался кронами в вышине, надёжно закрывая от обзора с воздуха, но под самой наклонной глыбой образовался небольшой пятачок открытого пространства. В глубине его, у самого камня, лежали несколько рюкзаков.

– Пришли. – Серёга указал Смирнову на рюкзаки. – Давай, садись туда спиной и ноги вытягивай.

– Расскажи лучше, как дела.

– Заткнись и сядь. Сейчас люди вернуться и всё расскажут.

Андрей медленно, осторожно опустился на землю, привалился спиной к прохладному камню. Новиков присел рядом, подложил один из рюкзаков ему под поясницу. Из другого выудил гладко обструганную деревянную палочку, протянул Смирнову.

– На, зубами зажми. Сапоги снимать будем.

Андрей послушно вцепился зубами в деревяшку, на всякий случай зажмурился.

Оказалось, всё не так страшно. Доля секунды дурманящей острой боли – раз и два. С носками Новиков париться не стал – просто разрезал их ножом сверху донизу. Удивительно осторожными для своих огромных ручищ движениями ощупал ступни.

– Да вроде бы ничего смертельного. До свадьбы заживёт.

– Пошёл ты… со своей свадьбой. – Андрей понял, что смертельно, безмерно, невозможно устал. – Где остальные? Кто нас прикрыл?

– Коля за больницей наблюдает. Часть шухер наводила на другом конце деревни, чтобы внимание отвлечь. Пришлось старый джипок расхерачить о броневик «Транснефти», чтобы грохоту побольше вышло. Татарин теперь расстроится, неделю со мной говорить не будет, ты ж его знаешь.

– Никто не пострадал? Из наших?

– Понятия не имею. Лёша проверять пошёл. Надеюсь, что обошлось. У нас же получилось, хоть мы ягодицами на виду у всех сверкали.

– Дуракам везёт, как же. Кто из лесу стрелял-то?

– Ну, из пулемёта ясно кто – рыжая. Должна, кстати, подойти скоро. – Разговаривая, Новиков смазал ступни Андрея чем-то холодным с острым спиртовым запахом и теперь начинал накладывать тугую повязку.

– Это я догадался. Я вот только не помню, чтобы мы брали с собой снайпера.

Серёга на секунду поднял глаза, глянул на него как-то странно, а потом снова вернулся к бинтам.

– Знаешь, я тоже так думал. А тут – поди ж ты!

За деревьями хрустнуло. Шумно так, нарочито. Новиков оглянулся, ловко подтянул автомат, вскинул его на уровень глаз. Негромко, с переливом свистнул. В ответ из-за деревьев донеслось два таких же свистка, после чего, уже не таясь, захрустели ветки.

Первым из совсем уже сгустившихся лесных сумерек появился Виктор. Улыбался до ушей, а вместо автомата держал наперевес ручной пулемёт с коробчатым магазином.

– Нормально? – спросил его Сергей. Тот в ответ только кивнул. Следом за ним из-за деревьев вышла коренастая молодая женщина среднего роста. Из-за плеча у неё торчал ствол автомата, а на сгибе локтя левой руки висел на ремешке, подобно лукошку с ягодами, старый потёртый спецназовский шлем—бронесфера. Из-под надетой задом наперёд бейсболки торчала рыжая чёлка, правда не такая яркая в полумраке. Не то, что днём.

Последним появился высокий мужик средних лет в кепке с длинным козырьком, отбрасывающим тень на лицо. На его полусогнутой правой руке привычно, как влитая, покоилась снайперская винтовка. С левого бока под мышкой покачивался на ремне кожух бинокля. Подойдя к валуну, мужчина снял кепку и помахал ей перед лицом, отгоняя комаров.