Чернокнижник и феи

Дрейк мягко сказал:

– Не беспокойтесь – я проверял: никаких проявлений потенцитовой интоксикации у леры де Лон нет.

Брок еле выдавил из себя:

– Имена! Каждого! Кто имеет отношение к её отправке сюда! Я ведь все равно узнаю. У меня есть каналы, по которым можно узнать. Не все связи с Вернией у меня разорваны.

Дрейк мягко сказал:

– Пожалуйста, не ворошите прошлое. Оставьте все в минувшем.

– Иногда, адер Дрейк, не бывает будущего без прошлого.

– Это не тот случай. Знания о прошлом могут все усугубить. Они могут разрушить жизнь.

Брок решительно кивнул:

– Значит, надо обязательно все узнать – я никому не позволю разрушать жизнь Клер де Лон. Или Клер де Бернье? – он бил наугад. Если адер что-то и скажет, то только потому, что Брок его подловил. Приходилось рисковать и изображать, что знаешь больше, чем на самом деле.

Дрейк вздохнул:

– Вы и это знаете.

Брок хищно улыбнулся:

– Теперь да. И тому, кто уничтожил её жизнь, несдобровать.

– Даже если это… – Дрейк недоговорил, и Брок сам продолжил, чувствуя, как привычный азарт разгорается в нем – он поймал тайну, ну, почти:

– Даже если это король. Впрочем, это вполне могут оказаться мой дядя, или мой кузен – тогда я бессилен. В этом случае я бесконечно опоздал.

Дрейк снова мягко повторил:

– Не пытайтесь узнать – это может уничтожить отношения между вами и лерой де Лон. Так бывает. Наше общество черство и закостенело в своих взглядах.

Брок возмутился:

– Это бывает только в одном случае – если девушку опозорили, если её обесчестили и вдобавок разболтали.

Дрейк горько сказал – кажется, он искренне переживал за Клер:

– Видите, вы все сами понимаете. Вы знаете, как живет высший свет. Лера де Бернье официально мертва, так что все её проблемы ушли в прошлое… Король сдержал слово, даря ей новую жизнь.

Брок оборвал его – злость снова захлестнула его: привычная ситуация – «нерисса и дракон»:

– Лера де Бернье жива – я её видел не далее как три часа пополудни. И она до сих пор моя невеста. Спасибо за помощь, за недомолвки, с остальным я разберусь сам.

– Будьте снисходительны, нер Мюрай. И будьте деликатны – Клер и так досталось от общества. Прошу, не будьте закостенелы в своих взглядах.

– Адер Дрейк, это только мне теперь решать. И раз уж заговорили о внезапно оживших… Альк, мальчик-сирота из цирка «Огней Аны» тоже жив – вот совпадение! А Азуле осужден за его убийство. Ничего не хотите сказать, адер Дрейк?

Инквизитор резко выпрямился и сурово сказал:

– Вы обознались.

– Я видел Алька! – возразил Брок – снова тоже самое… Только теперь дракон от храма! И совсем не нерисса, а тварь, попытавшаяся убить ребенка. Только попытавшаяся, а не реальный убийца – для закона это важно. Азуле заслужил другой приговор. – Видел и когда Алька признали мертвым, и когда он воровал ваши леденцы.

– Азуле убил его, – принялся настаивать адер. Видимо, от усталости он забыл главное оправдание всего и всея: «Во имя храма!»

– Альк жив, значит, Азуле не убийца. Не вы дали жизнь, не вам и забирать.

– Альку дал жизнь я. И знаете, почему? Потому что Азуле убил его. Азуле заслужил…

Брок оборвал его:

– …не по светскому закону, адер Дрейк. У нас есть только закон, и играть им – последнее дело.

Дрейк сказал тихо, но решительности в его усталом голосе хватало:

– Я не позволю закону арестовать Алька. Он мертв, и закон не заставит его отвечать за давку на площади Танцующих струй. Во имя храма! Алька-акробата нет в живых. Моего воспитанника Алька вы не получите. Во имя храма вам придется закрыть на это глаза.

Брок выдохнул – Дрейк вспомнил все же свой главный аргумент. У Брока был только один шанс достучаться до адера, спасая Азуле – тот тварь, но смерти не заслужившая тварь:

– Вы плохо знаете законы Тальмы. В Аквилите уголовное наказание с восьми лет, как и в Вернии. В Тальме – с десяти. И это выгодно отличает Тальму от законов Аквилиты и Вернии. Ваше незнание закона и попытка спасти Алька привели только к одному – Азуле вместо каторги получил высшую меру.

– Нер Мюрай…

Брок, устав бороться с упрямым адером, просто сказал:

– Бумагу о том, что Альку удалось выйти из стазиса, могли потерять – в те дни в полиции творилось демон-знает-что… Просто напишите её задним числом – мы повинимся и «найдем» её. Не привыкать. Зато это спасет жизнь Азуле, пусть и никчемную с вашей точки зрения. Честь имею, – сказал на прощание Брок, забывшись – он увидел Вик в сопровождении Стивена: кажется, он приехал сюда за ними. Во всяком случае, Броку хотелось надеяться, что он приехал на паромобиле или вызвал мотор. Идти домой в полной темноте не хотелось – он сегодня почти всю Аквилиту отмахал на ногах, а Вик еще и пострадала при взрыве…

Он пошел прочь, провожаемый усталым и озадаченным взглядом адера Дрейка. Сейчас у Брока даже сожаление прошло, осталась лишь робкая надежда, что адер все же поступит правильно. Азуле тварь, но закон есть закон.

Глава 39 Неверие в идеалы

Кайла Вик нашла в коридоре, мужчина устало сидел на госпитальной скамье, явно собираясь с силами под дверьми одной из палат.

Вик подошла к нему и тихо спросила – боялась, что может отвлечь от медитации, или чем там Кайл занимался:

– Прости, я могу присесть?

Кайл тут же открыл глаза и подвинулся на узкой, неудобной скамье:

– Присаживайся, Вик. Что-то случилось?

Она присела рядом – рука мужчины тут же поймала её ладонь и согрела эфиром, снова придавая сил. Кайл был отзывчивый и щедрый, и болью в сердце отозвалась мысль Вик о Блеке или даже Фейне – какими они были до Аквилиты и ужасного эксперимента, которому они тут подверглись? Может, Блек, действительно, был настоящим на Оленьем острове, когда помогал ей? А Фейн? Каким был он до того, как все затмила жажда денег? А… Шекли? Где вообще и, главное, как искать эмпата? В голове снова взорвались болью мысли Марка, вложенные в нее. Болезненным калейдоскопом промчались перед глазами руны, точнее примитивопись, чьи-то пальцы, рисующие на шее младенца печать, рисунок паутины проклятья, вложенный в конверт – Эван тоже, как и Марк, зарисовал проклятье Ривза и отправил в Олфинбург в маготделение полиции в надежде, что плетения опознают. Картинки ускорились, и Вик уже не могла толком рассмотреть их – какой-то механит, заводские цеха, летящие вдаль дирижабли, штольни с потенцитом, Брок, Шекли, незнакомое лицо альбиноса, парень-блондин с татуировками, вольт, картинка с какой-то куклой и совсем уже непонятное и неразличимое – казалось, что Марк в нее если не всю свою жизнь, то половину точно попытался впихнуть.

Вик собралась с силами и сказала:

– Операцию закончили раньше, чем планировали. Марка погрузили в стазис. Состояние тяжелое, нужна кровь для переливания, будут собирать…

Лицо Кайла на миг скривилось в гримасе горя, но он собрался с силами и улыбнулся – настоящий офицер и лер, которыми так славна Тальма:

– Спасибо за вести. Тебе вызвать мотор?

– За мной пришел Брок – он проводит меня.

– Как скажешь. Тогда…

Вик оборвала его прежде, чем он сказал «до свидания!»: