Черные холмы

–  Ты и я, - согласилась Лил.
– Отпусти мою мать.

–  Не будь дурой! Я не привык тратить время на глупости. Я дам тебе десять минут. Это хорошая фора для того, кто знает холмы. Потом начну охоту на тебя.

–  Десять минут. У меня будет оружие?

–  Какое оружие? Ты добыча.

–  У пумы и волка есть котти и клыки.

Хоув ухмыльнулся:

–  У тебя есть зубы. Не знаю только, сумеешь ли ты ими воспользоваться.

Лилиан показала глазами на арбалет.

–  У тебя большое преимущество.

–  Моя игра, мои и правила.

Тогда она попыталась задеть другие струны души человека, у которого она вряд ли была:

–  Вот, значит, что есть доблесть индейского воина? Охота на женщин?

Ты не просто женщина. А она… - одной рукой Хоув по-прежнему держал нож, а второй так дернул Дженну за волосы, что Лил пришлось собрать все свои силы, чтобы не броситься на мерзавца.
– Жалкая полукровка! Она - моя добыча. Я взял ее в плен, как это делали в свое время мои предки. Они превращали белых женщин в рабынь… «Как же мало он знает о тех, кого называет

своими предками!…»

–  Сиу охотились на бизонов, медведей и оленей. Так они добывали себе пищу и одежду. А ты называешь добычей женщину. Связанную, беззащитную…

–  Очень хочешь, чтобы твоя мать осталась жива? Тогда не будем терять время. Начнем охоту.

–  А если я выиграю?

–  Этого не будет, - Хоув наклонился вперед.
– Ты опозорила тех, чья кровь течет в твоих жилах, и заплатишь за это. Твой удел - смерть, но я даю тебе возможность умереть с честью, во время охоты. Если охота будет интересной, может быть, твоя мать и останется жива.

Лилиан покачала головой.

–  Я не двинусь с места до тех пор, пока ты не отпустишь ее. Ты убивал раньше, убьешь и теперь. В этом я не сомневаюсь ни одной минуты. Так что сначала ты отпустишь мою мать, а потом мы начнем охоту.

Хоув снова приставил нож к горлу Дженны.

–  Еще одно твое слово, и я убью ее прямо сейчас.

–  Тогда тебе придется убить и меня - здесь, на месте. Пока моя мать тут, я не сделаю ни одного шага из пещеры, а это значит, что ты впустую потратил силы и время.

Больше всего ей сейчас хотелось броситься к матери, утешить ее, но Лилиан даже не смотрела на Дженну. Она глядела в глаза Хоуву.

–  Дух Неистового Коня с презрением отвернется от того, кто запятнал кровью невинных честь воина.

–  Женщины - ничто. Они хуже собак.

–  Истинный воин чтит мать, ведь она - источник жизни. Позволь моей маме уйти. Она тебе не нужна, не так ли? А после этого у тебя будет такая охота, какой еще никогда не было.

По лицу Хоува пробежала тень предвкушения, и в сердце Лилиан шевельнулась надежда.

–  Позволь ей уйти, и мы останемся один на один, Как ты и хотел. Эта сделка достойна воина,

достойна великого вождя.

Хоув разрезал веревку на запястьях Дженны. Та со стоном подняла руки, чтобы вытащить кляп.

–  Нет, Лил, нет! Я тебя не оставлю!

–  Как трогательно, - зло ухмыльнулся Хоув, но тем не менее перерезал веревку на щиколотках женщины.
– Пожалуй, она и идти не сможет.

–  Сможет.

–  Лилиан! Я не оставлю тебя с ним…

–  Мама!
– Лил бросилась к матери и обняла ее.
– Отойди немного, - эти слова уже были адресованы Хоуву.
– Видишь, она тебя боится… Отойди, чтобы я смогла попрощаться с матерью. Мы ведь только женщины, чего тебе опасаться?

–  У вас тридцать секунд, - он отступил на два

шага.

–  Нет, Лил! Я не уйду!

–  Помощь уже близко, - прошептала Лилиан на ухо Дженне.
– Ты должна уйти. Мне необходимо знать, что ты в безопасности, иначе я не смогу завершить игру. Ты должна уйти, иначе он убьет нас обеих. Дай ей воды, - потребовала Лил, обращаясь к Хоуву.
– Неужели это достойно воина - бить женщину, отказывать ей в воде?

–  Обойдется. Все! Ваше время кончилось.

–  Дай ей воды, и можешь забрать пять минут из того, что отпустил мне.

Хоув швырнул им бутылку:

–  Мне не нужны эти пять минут!

Лилиан открыла бутылку и поднесла ее к губам матери:

–  Пей, мама. Не спеши… По глоточку. Ты можешь найти дорогу домой?

–  Я… Лил…

–  Сможешь?

–  Да. Думаю, да.

–  Тебе это не поможет, - осклабился Хоув.
– К тому времени, когда она доберется до фермы, если вообще доберется, ты уже будешь мертва.

–  Мама, бери воду и иди.

–  Лил…

–  Если ты не пойдешь, он убьет нас обеих. Пожалуйста, сделай, как я прошу… Итан, я хочу вывести ее из пещеры. Можешь держать меня на прицеле, если боишься, что я убегу.

Лилиан помогла матери встать и вывела ее из логова Хоува.

–  Помощь близко, - еще раз сказала она.
– Обещай, что постараешься попасть домой как можно быстрее.

–  Лил, девочка моя… - по щекам Дженны текли слезы.

–  Я поведу его за реку, к лугу, туда, где видела пуму, - прошептала она на ухо матери.
– Запомни это!

–  Хватит болтать! Или твоя мать уходит, или умрет прямо сейчас. А ты вслед за ней.

–  Иди, мамочка, - Лил сделала шаг назад.
– Иди, или он убьет меня.

–  Я люблю тебя, детка…

–  И я тебя люблю, - сдерживая слезы, Лил смотрела, как ее мать ковыляет вниз по склону.

«Он заплатит за это!
– теперь в сердце Лил поднялась волна ярости.
– Видит бог, он заплатит за это!»

–  Ну все. Беги!
– приказал Хоув.

–  Нет. Пусть моя мать уйдет подальше. Тогда я буду знать, что ты не убьешь ее первой. К чему такая спешка, Итан?
– Лилиан демонстративно села на камень, лежавший у входа в пещеру.
– Ты долго ждал. Почему бы тебе не подождать еще чуть-чуть?

30

В заповеднике царила суматоха. Стоило Куперу выпрыгнуть из машины, как вокруг него тут же собрались люди. Все говорили разом, перебивая друг Друга.

–  Тише!
– Салливан кивнул Мэтту Вейнрайту.
– Расскажите, что случилось, только быстро!

–  Мы не можем найти Лилиан. Лена подобрала ее телефон около дома, прямо во дворе. А я нашел на веранде вот это, - он протянул Куперу пакет, в котором лежали кольцо и прядь волос Дженны.
– У нас сегодня под видом посетителя был какой-то странный человек. Лене он не понравился. Малышу тоже. Как он уходил, никто не видел… Мы боимся, что это он увел Лил. Мэри сейчас в доме, звонит в полицию.