Чёрные крылья зиккурата

Риана замерла. Рука её на плече Маркуса напряглась.

«И то, что ты до сих пор продолжаешь меня обнимать, доказывает это как нельзя лучше», — подумал патриций, но вслух решил эту мысль не произносить.

— Ты могла забрать медальон и уйти, — сказал он вместо этого, — я бы остался лежать в горах, и никто никогда не узнал бы, как я погиб. Но вместо этого ты тащила меня на себе несколько часов. Зачем? Если ты ненавидишь меня.

Риана несколько секунд молчала.

— Для меня крайне важен долг, — наконец сказала она. — Предать господина — недопустимо. В этом ты можешь на меня положиться. Если я клянусь быть преданной тебе — то буду с тобой, что бы ни произошло.

Горькая улыбка коснулась губ патриция.

— А ты клянёшься? — со злостью спросил он.

Риана молчала ещё дольше. Затем разомкнула объятья и замерла на коленях перед своим господином. Холодные глаза её со спокойной уверенностью смотрели Маркусу в глаза.

— Клянусь, — сказала она. — Надеюсь, ты понимаешь, что эта клятва для меня значит.

Маркус медленно кивнул.

— И я её принимаю. И даю слово уважать и не злоупотреблять. С амулетом или без него.

Риана хотела сказать, что слово патриция — не слишком дорогая цена, но промолчала.

— Мне в самом деле не помешало бы тепло, — сказал Цебитар, не получив ответа, — так что, если не трудно — сядь так же, как сидела до сих пор.

Риана выполнила приказ и снова обняла его. Так они и уснули — прислонившись друг к другу и не заметив, как настиг их сон.

А утром Маркусу удалось взобраться в седло, и оба направили коней вниз, по склону гор. Туда, где в лучах рассветного солнца уже виднелся Рим.

Глава 25. Возвращение

Город едва только начинал просыпаться. Редкие прохожие, закутанные в плотные накидки, старались ускорить шаг — воздух был плотнее и холоднее, чем во все дни, которые Риана успела провести здесь. Берег Тибра покрывал плотный ковёр палой листвы. Золотые листья вееров разлетались из-под копыт коней.

Риана покосилась на Маркуса — после событий в горах она никак не могла перестать думать о том, что могло произойти. Вендер весь последний участок пути оставался тих и молчалив, но, кажется, крепко держался в седле.

И всё же Риане не терпелось быстрее добравться до дворца. У неё не было уверенности, что в случае чего ей хватит сил подхватить патриция и поддержать.

К тому же здесь, на улицах римского города, она снова чувствовала, что оказалась на территории врага.

— Мы можем ехать быстрей? — спросила Риана склонившись к нему. — Мне здесь неуютно. Такое чувство, как будто за нами наблюдают из каждого окна.

Маркус кивнул и слегка пришпорил коня.

Окраины города сменялись жилыми кварталами, где снимали квартиры мелкие чиновники. Ещё через несколько минут наездники выбрались на просторную площадь, окружённую со всех сторон статуями богов. Маркус не часто заглядывал сюда, по большей части он выбирался лишь во дворцы аристократов, и сейчас, после долгой поездки, Риана впервые обратила внимание на четырнадцать фигур, окруживших это место. Скульптуры казались старыми и заметно пожелтели от ветра и соли. Одежды на них спускались складками к зимле — на римский манер. Но лица были точёными и красивыми, какие встречались только у даэвов, приплывших с юга на материк.

Этот дисонанс невольно бросился ей в глаза, но в эти мгновения Риана была слишком озабочена состоянием спутника, чтобы думать о чужих богах.

«Спутника… или господина?» — только и сумела подумать она и снова оглянулась на Вендера, который ссутулившись придерживался за седло.

Миновав форум с короновавшими его статуями Прародителей, они, приблизились к каменной махине Колизея. При воспоминании об этом месте Риану пробила дрожь. Заметив её напряжение, Маркус накрыл руку спутницы, лежащую на поводьях коня.

— Ты никогда больше не окажешься здесь, — тихо сказал он.

Риана невольно бросила на Маркуса быстрый взгляд.

— Никогда… Если только тебе не надоем?

Вендер какое-то время молчал.

— Если такое случится, ты получишь свободу. Я уже говорил, что не стану удерживать тебя силой.

— Маркус…

— Чем я заслужил твои упрёки?

Риана молчала. Секунду помедлив, она стиснула руку даэва в ответ.

— Прости меня, — прошептала она. — Иногда я думаю… У тебя не меньше поводов ненавидеть меня.

— У меня нет ни одного. Не потому что твои сёстры причинили нам меньше вреда, чем мы им. Мне не важно, валькирия ты, или нет.

— Я говорю не об этом, — Риана на мгновение опустила взгляд. — Я едва не убила тебя. Я, а не кто-то из моих сестёр. Я обманом проникла в твой дом.

Вендер помолчал, когда Риана подняла взгляд, ей показалось — что-то дрогнуло в его глазах.

— Ты не знала меня, — тихо сказал он. — я убеждаю себя, что ты не хотела бы убить лично меня. Что поэтому ты изменила план.

Он замолчал.

Риана облизнула губы, силясь подобрать слова, но у неё ничего не получалось. Она инстинктивно подалась вперёд и замерла, поняв, что оказалась слишком близко.

— Я бы никогда не причинила тебе вреда, — сказала она и запнулась. — Я… Мне очень, очень жаль. С другой стороны… Когда я думаю, что если бы отказалась… — она замолкла и по лицу её пробежала тень. Маркус крепче сжал её руку в ответ.

— Мне жаль, что я не смог вытащить тебя оттуда раньше, Риана. Если бы ты знала, как мне жаль.

— Ты ведь тоже… не знал… — слабая улыбка скользнула у девушки по губам, но Маркус молчал. Только взгляд его оставался пристальным, и он всё сильнее сжимал её ладонь.

— Никогда больше… — повторил он. — Я не позволю этому городу причинить тебе вреда.

Валькирия осторожно высвободила руку и пришпорив коня.

Следуя её примеру Маркус направил коня к одной из узких улочек. Они замедлили ход и так, проулками, добрались до квартала Роз.

У самых ворот Риана остановилась, оглянувшись на Вендера через плечо. Она не решалась войти первой через главный вход.

Вендер улыбнулся ей одним краешком губ и окликнул слуг, требуя открыть ворота. Тут же во дворе началось движение, несколько человек повыскакивали из-за деревьев, спеша услужить хозяину.

Вендер спешился и бросив поводья конюху, подошёл спутнице. Подставил руки, предлагая помочь спуститься. Риана неловко спрыгнула ему на руки и на секунду его дыхание коснулось его щеки.

Риана замерла, парализованная этой близостью. Запрокинула голову, инстинктивно вглядываясь в глаза даэва. Сердце стучало гулко и сильно и казалось весь мир растворяется в обжигающем жаре его тела, в пьянящем омуте глаз.