Чёрные очки (aka "Проблема с зелёной капсулой")

Эллиот живо представил себе спальню, такую же опрятную и такую же непривлекательную, как сам Эммет. Он припомнил долговязую фигуру, ворочающуюся в постели, яркий электрический свет, аккуратно разложенные на туалетном столике тюбик крема для волос и галстуки. На письменном столе лежали стопки писем и оплаченных счетов. Рядом стоял маленький плетеный чемоданчик, в котором Эммет носил набор шприцев, маникюрные ножницы и странные предметы, напоминавшие Эллиоту хирургические инструменты. Оранжевые обои наводили на мысль о персиках.

— Эммет много говорил, но я не мог разобрать ни единого слова — правда, иногда он восклицал «Марджори!» и его приходилось успокаивать. Это все, сэр. Теперь я рассказал вам все, что знаю. Сможете ли вы найти в этом какой-то смысл и объяснить, что тут не так?

Доктор Фелл медленно кивнул.

— Думаю, что смогу, — ответил он.

Глава 11 НЕОБЯЗАТЕЛЬНЫЙ ВОПРОС

— Но прежде чем я это сделаю, — продолжал доктор Фелл, с агрессивным видом взмахнув сигарой, — мне бы хотелось прояснить один пункт вашего рассказа: либо я неправильно вас расслышал, либо кто-то совершил скверный промах. Речь идет о конце представления Чесни. Представьте себе, как он только что открыл двустворчатую дверь объявить, что шоу закончено.

— Да, сэр?

— Потом профессор Инграм спрашивает у него: «Между прочим, кто был ваш жуткий на вид коллега?» На что Чесни отвечает: «О, это всего лишь Уилбер. Он помог мне все спланировать». Правильно?

— Да.

— У вас имеются показания других об этом эпизоде? — допытывался доктор. — Они это подтверждают?

— Да, сэр, — озадаченно ответил Эллиот. — Я опросил всех, прежде чем покинуть дом.

Цвет лица доктора Фелла слегка изменился. Он застыл с открытым ртом и сигарой в руке, уставясь на собеседника расширенными глазами, потом произнес громогласным шепотом, похожим на звук ветра в туннеле метро:

— О Бахус! О боже! О моя священная шляпа! Это не пойдет.

— Но что тут не так?

— Достаньте список десяти вопросов Чесни, — возбужденно потребовал доктор Фелл, — и прочтите его снова. Неужели вы не видите, что не так?

Эллиот посмотрел на список, потом снова на лицо доктора.

— Нет, сэр, не вижу. Может быть, мой мозг не функционирует должным образом...

— Очевидно, — серьезно заверил его доктор Фелл. — Взгляните на список еще раз! Сосредоточьтесь! Неужели вам не ясно, что Чесни задал абсолютно ненужный и даже нелепый вопрос?

— Какой именно?

— Вопрос номер четыре: «Какого роста был человек, вошедший через французское окно?» Черт побери! Ведь это один из перечня вопросов, которые Чесни тщательно подготовил, — вопросов коварных, придуманных с целью застигнуть наблюдателей врасплох. И все же, прежде чем начать задавать эти вопросы, он спокойно объявляет, кто был этот человек! Понимаете? По словам мисс Уиллс, все они знали рост Уилбера Эммета. Он жил с ним в одном доме, и они видели его каждый день. Таким образом, услышав заранее, кто был визитер, они не могли неправильно ответить на вопрос номер четыре. Зачем же Чесни фактически сообщил им ответ, прежде чем задал вопрос?

Эллиот негромко выругался и начал думать.

— А что, если в этом крылась ловушка, сэр? — предположил он. — Допустим, Эммет получил указание — такую мысль высказал профессор Инграм — согнуться под плащом, чтобы его рост казался на три дюйма ниже? Намеренно сообщив личность посетителя, мистер Чесни ожидал, что они угодят в западню и назовут известный им рост Эммета: шесть футов. В то время как рост человека, согнувшегося под плащом, был всего пять футов девять дюймов.

— Это возможно. — Доктор Фелл нахмурился. — Я готов согласиться, что в этом маленьком шоу скрывалось больше ловушек, чем кажется даже вам. Но что касается согнувшегося Эммета... знаете, инспектор, я не слишком этому верю. Вы описываете плащ как длинный и плотно прилегающий к телу. Единственным способом, которым человек в плаще мог уменьшить свой рост на три дюйма, было согнуть колени и прошаркать по комнате короткими шажками. Попробуйте сделать это так, чтобы ваши колени не торчали под плащом, как поршни, придавая вам странный вид и делая все очевидным для публики. Напротив, осанка этого типа казалась прямой и напряженной. Конечно, все возможно, но...

— Вы имеете в виду, что рост этого человека действительно был пять футов и девять дюймов?

— Существует весьма интересная возможность, что его рост составлял шесть футов, — сухо отозвался доктор Фелл. — Ведь это утверждают два свидетеля. В каждом пункте, где профессор Инграм с ними не соглашается, вы автоматически верите профессору. Вероятно, у вас на то есть основания, но мы не должны... хмф... не должны впадать в заблуждение, относясь к профессору Инграму как к оракулу, авгуру [15] и рупору Священного Писания.

15

Авгуры — в Древнем Риме жрецы, предсказывающие будущее по наблюдениям за полетом и криком птиц.

Эллиот снова задумался.

— Или, — предположил он, — мистер Чесни нервничал или волновался и у него непроизвольно вырвалось имя Эммета?

— Едва ли, — возразил доктор Фелл, — если он сразу позвал Эммета и поднял шум, когда тот не появился. Хмф, хе-хе, нет. В это трудно поверить, инспектор. Фокусник не разбрасывает свои карты по полу с такой легкостью и от волнения не привлекает внимание публики к потайному люку, куда провалился его ассистент. Чесни никогда не казался мне способным на подобный промах.

— Я и сам так не думаю, — признался Эллиот. — Но к чему это нас приводит? Только к еще одной головоломке вдобавок к остальным. Вы видите хоть какой-то просвет в этом деле?

— Вижу, и немалый. Теперь становится ясным, как, по мнению Чесни, были отравлены конфеты в лавке миссис Терри, не так ли?

— Будь я проклят, если так, сэр! Ну и как же?

Доктор Фелл заерзал в кресле. Его лицо выражало беспокойство гаргантюанских масштабов — он делал неопределенные жесты и издавал загадочные звуки.

— Слушайте, — заговорил он протестующим тоном. — Я вовсе не желаю вещать здесь, словно напыщенный оракул, и демонстрировать свое превосходство над вами. Мне всегда был противен такой род снобизма. Но я утверждаю, что эмоциональные встряски не пошли на пользу вашему интеллекту. Давайте рассмотрим эпизод с отравленными конфетами. Какие факты мы должны принять? Во-первых, что отравленные конфеты были подброшены в лавку 17 июля. Во-вторых, что это было сделано каким-то посетителем лавки или же мисс Уиллс посредством обмена с помощью ловкости рук и при невольном участии Фрэнки Дейла. Ибо установлено, что накануне вечером с конфетами было все в порядке, так как миссис Терри взяла горсть для детской вечеринки. Это правильные предположения?

— Да.

— Вовсе нет, — возразил доктор Фелл. — Это чепуха. Я отрицаю, что отравленные конфеты подбросили непременно 17 июня. Я также отрицаю, что это сделано непременно кем-то, заходившим в тот день в лавку. Если я верно вас понял, майор Кроу обрисовал способ, которым убийца легко мог подбросить конфеты в открытую коробку, стоящую на прилавке. Убийца входит с отравленными конфетами, спрятанными в руке или в кармане, отвлекает внимание миссис Терри и бросает их в коробку. Это действительно легко и могло произойти. Но не слишком ли это наивный метод для убийцы, продемонстрировавшего такую ловкость? Ведь это сразу указывает, что отравленные конфеты подбросили в определенный день, и сужает круг подозреваемых до тех, кто в тот день приходил в лавку.