Черный часослов

И тогда в голове Итаки наконец сложилась картина.

Создание подделок было местью. Вероятно, тем самым коллекционерам, которые когда-то отвернулись в трудную минуту от их семьи. Никто из них не смог бы узнать ее в новом монашеском облике. Она расширяла свои контакты и познания в библиофилии. Десятилетиями терпеливо училась создавать подделки и, отбросив малейшие сомнения, лгать прямо в глаза. А Итака была всего лишь пешкой в руках сестры Акилины. Та подчинила себе всю ее жизнь, ее талант, все ее существо… монахиня оставила ее в школе только для того, чтобы эксплуатировать ее дар.

– Так, значит, вы с детства сделали меня преступницей, чтобы я помогала вам вершить вашу месть? Но я выдам вас, теперь уж точно. Я несовершеннолетняя, так что это вы должны нести ответственность за то, что заставляли меня делать.

– Наивная девочка… – произнесла сестра Акилина, поднявшись. – Я тоже когда-то верила в справедливость этого мира. Думаешь, судья сжалится над сиротой, помогавшей мне подделывать Библии? Нет, Итака… Нам нужно найти какое-то решение, но ни ты, ни я не должны попасть в тюрьму. Это первый закон. И я не собираюсь его сейчас нарушать.

Итака сделала шаг вперед, посмотрела в глаза монахине и протянула ей руку.

– Я вам уже все сказала, но вы пренебрегли моими словами. Вы обращались со мной как с глупой девчонкой, которой я уже не являюсь. И раз уж я ваша сообщница в этих преступлениях с подделками, то я хочу получать свой процент с прибыли, а не только делить с вами риск.

– Десять процентов.

– Десять? Я вообще-то рассчитывала на пятьдесят. Ведь это я сама все сейчас делаю, и вы это знаете.

Монахиня едва удержалась от смеха: она впервые видела, как Итака торгуется. Бедняжка… Этому ее тоже еще предстояло научить.

– Я не дам тебе пятьдесят процентов. Доход от каждой успешной продажи идет на то, чтобы поддерживать существование нашей монашеской общины, которую епископат предоставил своей судьбе. Так что твои запросы далеки от реальности. Двенадцать процентов.

Итака помялась, уже не столь уверенная в себе.

– Двадцать, – произнесла она с таким достоинством, какое только была способна изобразить.

– Не сходится.

– Двадцать, – повторила Итака, с каждым разом все менее уверенно.

– Договорились, пятнадцать, – согласилась сестра Акилина.

Итака даже не улыбнулась, пожимая ее руку, пахнувшую скипидаром. Но внутри у нее все прыгало от радости: теперь она наконец-то сможет купить себе «Немезиду» Агаты Кристи.

36. Сан-Тирсо

Май 2022 года

Наступил наконец день, когда закончился срок, назначенный Калибаном. В моих руках не было «Черного часослова», как бы я этого ни желал. Я все еще не знал, под каким именем жила теперь Итака Экспосито, но за эту неделю мне удалось выяснить многое об истинном прошлом своей семьи, приоткрыть завесу, скрывавшую от меня правду на протяжении целых сорока лет.

Однако у меня все же имелся козырь в рукаве. В эти последние дни, когда я встречался со столькими библиофилами и имел возможность анализировать их поведение, мне удалось выделить то, что было характерно для всех них без исключения. Своего рода слепое пятно, появлявшееся, когда дело касалось вожделенной книги. Явный признак болезненной зависимости, отчаянной потребности наркомана получить желаемое. Эта помешанность на поисках нужного экземпляра, когда стремление заполучить его затмевало разум и игнорировались все красные флажки здравого смысла. Подобное наблюдалось у Алистера, Гаспара, Алисии, у покойного Эдмундо и, вполне вероятно, у Сары Морган.

Калибан предупредил меня даже не пытаться поставить прослушку на мой телефон, чтобы отследить его звонок. Мы не знали, обладал ли он какими-то техническими возможностями, или это был блеф. Эстибалис настаивала на том, что нужно рискнуть и что я должен ждать его звонка в своей квартире, в то время как полиция будет наготове, чтобы отследить его местоположение. Однако я отказался.

– На карту поставлена жизнь моей мамы, Эстибалис. Я надеюсь, что ты поймешь меня, но не могу требовать от тебя этого. Я просто пойду на все его условия, буду делать все только так, как он скажет, – сказал я своей напарнице после ее последней попытки убедить меня.

«И чтобы никакой полиции в этот день, никаких ловушек! Отправляйтесь в какое-нибудь уединенное место, без зданий, только тогда я вам позвоню», – ясно дал мне понять Калибан во время первого своего звонка.

– Хорошо, – согласилась Эстибалис. – Что ж, Виторию тогда следует исключить, так же как и Вильяверде. А вот Сан-Тирсо вполне подходит – если Калибан будет следить за тобой, то его это должно устроить: там нет ни одного здания в радиусе нескольких километров. Но… давай пара моих сотрудников побывает там накануне и установит кое-какое оборудование в Пещере отшельника. И поставим прослушку на твой телефон: ты будешь находиться у горы Сан-Тирсо, и если Калибан станет следить за тобой, он никого не увидит, а мы между тем сможем держать его под колпаком.

– Спасибо, Эсти, – произнес я, действительно испытывая к ней огромную благодарность. Я видел растерянность и тревогу в ее песочно-карих глазах, и меня очень трогало, что она так за меня беспокоилась. – Но этого не нужно.

* * *

И вот в то светлое утро я накинул на плечо рюкзак, в котором лежали термос с водой, сухофрукты, заботливо предложенные дедушкой, блокнот и карандаш – на тот случай, если Калибан станет давать мне инструкции. Ничего больше.

Затем я направился в сторону Сан-Тирсо, возвышавшуюся на гребне горного хребта. Это была более чем двухчасовая прогулка, маршрут которой пролегал по живописным местам, через буковые, дубовые и самшитовые рощи. По небу плыли облака, слегка приглушавшие яркость солнечного света. Идеальное утро для моего одиночного похода.

И звонок наконец раздался. Номер, как и в прошлый раз, был скрыт. Я ответил и сразу же включил запись разговора.

Искаженный голос вежливо поприветствовал меня:

– Добрый день, инспектор Кракен. Итак, у нас с вами есть одно дело. Вы готовы передать мне «Черный часослов», о котором я вас просил?

– Добрый день, Калибан. Но я так и не дождался от вас образца ДНК для доказательства того, что похищенная вами женщина является моей матерью.

– Вы нарушили свою часть уговора – сообщили обо всем своим коллегам. Они стали вести слежку за вашим домом – вы правда думали, что я буду рисковать в таком случае?

– Поймите, вы пытаетесь шантажировать бывшего сотрудника Эрцайнцы – как, по-вашему, я должен был реагировать?

– А вы, похоже, всё еще не осознаете, что от вашего поведения зависит жизнь вашей матери?

– Мне нужны доказательства, что с ней всё в порядке. Вы мне их не предоставили, а полиция не принимает всерьез ваши угрозы. Я хочу поговорить с ней, с Итакой Экспосито. Если она действительно у вас, дайте мне поговорить с ней, или я сейчас прерву разговор.

Повисла секунда молчания. Это было такое мгновение, которое, как кажется, длится целый день, целую ночь и целую вечность.