Черный часослов

– Откуда он у тебя?

– У моего друга есть несколько дубликатов, он тот еще сердцеед и иногда приводит туда девушек, – пояснил Гаэль. – А нам не придется теперь ходить каждую неделю в «Линасеро» за книгами и рисковать, что тебя увидят со мной на улице твои родственники или знакомые.

Итака кивнула. На самом деле ей даже негде было держать свои новые книжные приобретения, и, чтобы монахини ничего не заподозрили, она, прочитав роман, отдавала его на хранение падре Ласаро. К тому же Итака знала, что сильно рискует, если кто-то из учениц школы Веракрус увидит ее на улице одну с Гаэлем.

После последнего урока в тот четверг они оба бродили по коридорам, пока здание не опустело. Гаэль вошел в библиотеку первым. Через несколько минут за ним последовала Итака.

– Еще один рай, – прошептала она, рассматривая, как опытный аукционист, окружавшие ее книги.

Затем поднялась по лестнице, ведшей на узкую деревянную антресоль. Стеллажи внизу были защищены металлическими решетками, как было принято в начале века.

Итака полистала коллекцию книг по тавромахии, альбомы по искусству и энциклопедию «Эспаса Кальпе», точно такую, какая была у них в библиотеке школы Веракрус. И вскоре почувствовала разочарование. Там совсем не было старинных экземпляров – ничего раньше XX века. Так что от этих книг нельзя было взять даже форзацы – Итака вспомнила свой первый урок фальсификации у сестры Акилины: «Используй ту же бумагу – по возможности, из той же типографии или хотя бы той же эпохи, что и подделываемый экземпляр». Все книги в этой библиотеке имели и форзацы, и нахзацы – чистые листы, отделявшие основную часть от переплета. Для сестры Акилины и Итаки эти пустые листы представляли большую ценность: в фондах школы Веракрус экземпляры, снабженные форзацами, были уже в большом дефиците.

Гаэль, очарованный, наблюдал за тем, с каким увлечением Итака разглядывала книги. Потом он посмотрел на часы и сделал ей знак, чтобы она спускалась. Школа искусств и ремесел закрывалась через полчаса, и нужно было торопиться, чтобы не остаться внутри. Свет уличных фонарей проникал в библиотеку через высокие окна. Итака спустилась с лестницы и с озорным видом выключила свет. В темноте все сделалось особенно волнительным – тени, формы, прикосновения, ощущения…

И там, в этом книжном раю, они заслужили свое изгнание. Внезапно зажегшийся свет буквально ослепил их, заставив зажмуриться. Дон Хосе Мария всегда был немногословным человеком, но грозное выражение его лица, на котором было написано почти отвращение, когда он застал их, полуодетых, в объятиях друг друга, сулило суровую кару.

– Ищи меня в парке, – прошептал ей Гаэль на ухо.

Всего четыре слова, последние.

Именно это и сделала Итака на следующий день, до того как директриса школы Веракрус вызвала ее к себе в кабинет.

Гаэля выгнали, и больше он никогда не позировал на уроках.

Итаке в наказание запретили выходить за территорию школы до окончания обучения. Ей оставалось еще несколько лет.

Гаэль не мог ее искать, потому что даже не знал где. Ему не было известно о ней ничего, кроме ее имени.

Она тоже не могла его разыскивать: у нее не было ни возможности это сделать, ни малейшего представления о том, где он мог находиться.

В течение последних нескольких лет Итака вернулась к своему первоначальному жизненному плану, и теперь в ее руках уже был инструмент: обмануть всех коллекционеров, кого только возможно, подделать все книги, предлагаемые сестрой Акилиной, – и копить, копить деньги, чтобы купить себе новую личность. Новое имя, новую жизнь, где-нибудь далеко-далеко.

38. «Фишер Кинг»

Май 2022 года

В понедельник утром у меня состоялся худший в моей жизни телефонный разговор. На моей памяти не было еще ничего ужаснее. До сих пор я вспоминаю его с содроганием.

Это была инспектор Менсия, кто взял на себя эту тяжелую роль. В ее голосе звучала горечь человека, звонившего выразить соболезнования.

– Унаи, я понимаю, что еще рано делать выводы, но будет лучше, если ты узнаешь обо всем первым. Учитывая, что ты имеешь к этому расследованию особое отношение… – произнесла инспектор, начав с такого вступления, от которого кожа покрывается мурашками и хочется поскорее сесть, чтобы не упасть от ожидающей тебя новости.

– Что я должен узнать первым, Менсия?

– Бенедикт Каллахан позвонил мне в субботу вечером из «Фишер Кинг». Территория издательства была закрыта с момента обнаружения там тела Сары Морган, но, разумеется, им нужно продолжать свою работу, несмотря на произошедшее. Каллахан сам явился в субботу в свой офис и вспомнил про комнату, которая оказалась не осмотрена полицией. Дверь в нее замаскирована так, что догадаться о существовании там еще одного помещения весьма затруднительно. По словам Бенедикта, он забыл упомянуть об этом, будучи в шоке из-за убийства Сары.

– И что обнаружили в той комнате? – перебил я инспектора Менсию, не в силах совладать с нервами. – Ты можешь перейти сразу к главному, прежде чем рассказывать детали?

– Он позвонил нам, потому что почувствовал странный запах, доносившийся из-за потайной двери.

– Еще один труп? – дрогнувшим голосом спросил я. Нет, этого не могло быть, она не могла умереть!

– Нет, нет, – поспешила уточнить Менсия. – Там оказался не труп… но много, очень много крови. Больше полутора литров – кровопотеря, не совместимая с жизнью. Мне очень жаль, Унаи. Экспертизу на этот раз сделали максимально быстро. Это твоя мама. Увы, вряд ли она выжила.

39. Молодой библиофил

1974 год

Прошло уже несколько лет твоего заточения в этой тюрьме под названием «школа Веракрус». Ты живешь под домашним арестом и ускользаешь по вечерам к окнам верхнего этажа, чтобы посмотреть на очертания города, представляя себе жизнь тех далеких теней, мелькающих за занавесками, – нормальную, свободную жизнь, так не похожую на ту, что выпала тебе.

Эта зима выдалась настоящим адом, с постоянными бурями, градом, дождем и ветром. От своих одноклассниц ты только и слышишь, как им надоела такая погода.

Ты занимаешься работой над созданием очередной подделки: тебе настолько уже удалось овладеть техниками фальсификации, что иногда даже ты сама с трудом отличаешь готовую копию от оригинала.

Сестра Акилина становится все дряхлее, глаза у нее видят все хуже, и она ходит с тростью.

В этот день она объявилась очень взволнованная.

– Поднимись в учительский зал, Итака. Матушке Магдалене пришлось принять сейчас одного молодого библиофила. Не знаю почему, но он спрашивал обо мне. У нас не было другого выхода, кроме как пойти ему навстречу. Наблюдай, слушай и учись. Только молчи, не говори ничего.

Ты следуешь за монахиней, заинтригованная новостью.

С тех пор как начался твой домашний арест, ты уже не имеешь возможности бывать в домах богатых семейств, заглядывать в их библиотеки. Коллекционеры передают тебе приветы через сестру Акилину. Кто-то из них, старенький и добродушный, даже приходит поздравить тебя с Рождеством, как дедушка внучку, и приносит тебе в подарок какую-то книгу. Как же ты была благодарна за это!

Вы с монахиней поднимаетесь по лестнице. Ты одета в свою неизменную школьную форму – кроме нее, тебе ничего не покупают: в этом нет смысла, поскольку ты все равно никогда не покидаешь стен школы. Микаэла всегда предлагает тебе свою одежду, и в другое время ты приняла бы ее, но теперь знаешь, что все эти вещи в любом случае останутся ненадетыми, да и хранить тебе их негде.