Черный Кардинал

Он всегда просыпался в холодном поту. В первое время отголоски прошлого сковывали его, не давая даже пошевельнуться. Однако с годами он научился контролировать свои страхи. И вот, в очередной раз собрав всю свою волю в кулак, Кардинал встал с кровати.

В кабинете гения царил творческий беспорядок. Повсюду были разбросаны обрывки записных книжек, старых газетных статей и набросков каких-то рисунков. Как только Кардинал отдернул занавески, яркая солнечная вспышка разнеслась по комнате, освещая даже самые дальние ее уголки. Всмотревшись в лучи света, можно было заметить, как в воздухе витает пыль. За окном же наоборот, наблюдался вполне жизнерадостный пейзаж. Садовник ухаживал за живой изгородью, а Николай Александрович вел активную беседу с охранниками у ворот. Заподозрив неладное, Кардинал сразу же накинул на плечи свое пальто и выбежал во внутренний двор особняка.

– Вы можете мне объяснить, что здесь происходит? Почему на меня никто не реагирует? – вопрошал психиатр, пытаясь выудить хотя бы толику информации у прислуги человека в черном.

– Николай, я смотрю, вы уже начали осваиваться в новом доме! Однако сейчас вы тратите время в пустую. Мои люди не будут реагировать на вас до тех пор, пока не получат указания лично от меня. Поверьте, они не знают больше того, что им положено знать. А вас я приглашаю к столу, сейчас идеальное время для утренней трапезы, – воодушевленно крикнул Кардинал, жестами зазывая психиатра внутрь.

Недовольно вздохнув, Николай Александрович все же прислушался к голосу разума и проследовал за человеком в черном. В центре обеденного зала был расположен длинный дубовый стол, во главе которого всегда сидел Кардинал. Место по правую руку от него было предназначено его управляющему, а по левую – психиатру. Все остальные места были заняты прислугой: начиная с садовников и заканчивая охраной. Когда все приготовления были завершены, повара начали выносить блюда. Элегантная девушка поднесла Николаю Александровичу закрытый металлический поднос, украшенный изысканной гравировкой девятнадцатого века. Помещение наполнил необычайный аромат, свойственный только самым дорогим и престижным ресторанам. Психиатр был полон предвкушения.

– Глазунья обыкновенная, господин, – сказала девушка, сняв крышку с подноса.

В центре величественного подноса была расположена небольшая клякса белка с желтой точкой посередине.

– Обычная яичница? – разочарованно спросил Николай Александрович.

– А что, бывает какая-то другая? – ухмыльнувшись возразил Кардинал, и приступил к трапезе.

Человек, которого психиатр знал как управляющего, выглядел как закаленный в боях солдат. Мускулистое тело, ровное дыхание и тяжелый взгляд – все это указывало на его темное прошлое. Николай Александрович, как уже известно, любил изучать людей. Управляющий лишь стал очередной жертвой его вдумчивого психоанализа.

Когда трапеза закончилась, Кардинал жестом попросил всех покинуть помещение и оставить их с Николаем Александровичем наедине. Сделав глоток воды, человек в черном начал разговор.

– Ну и, как вам моя свита? – с улыбкой спросил он, как и всегда вглядываясь прямо в душу психиатра.

– Очаровательно. Несколько десятков людей трудятся не покладая рук, чтобы обслужить одного. Я точно живу в двадцать первом веке?

– Кажется, вы их недооцениваете, мой дорогой друг. Разве стал бы я брать к себе под крыло поваров, служанок и садовников, если бы на то не было веских причин? Каждый из них является высококвалифицированным специалистом в своей сфере, который может отдать за меня голову на отсечение. И речь сейчас идет не о готовке или уборке. Мыслите шире.

– А что насчет управляющего? Он тоже слуга, или кто-то значительнее? – с интересом спросил Николай Александрович, наклонившись ближе к собеседнику.

Кардинал рассмеялся и отложил свой стакан воды в сторону.

– До вас все же не дошло. Нет здесь никаких управляющих и слуг. Есть только люди, чьи жизни висели на волоске, пока судьба не свела их со мной. Я спас их, дал им новую жизнь. Точно так же, как дал ее вам. Человека, которого вы нескромно назвали управляющим, зовут Сергей. Он прошел Южную войну, был в самом центре военных действий. Вы наверняка уже работали с людьми, пораженными неврозами военного времени. Исходя из этого, вы должны знать, что чувствует любой, прошедший через подобное. Навыки Сергея оказались мне очень полезны, в связи с чем я предложил ему сотрудничество. Сделку, которая изменила его навсегда. И вас она тоже изменит, психиатр. Это я могу гарантировать, – с серьезным лицом продолжил он, выйдя из-за стола. – Давайте за мной. Я покажу вам, как здесь принято вести дела.

В особняке было много богато украшенных комнат. Психиатр никогда в жизни не видел подобной роскоши, разве что на картинах. Однако одна комната пестрила красками больше, чем другие. Это был зал приемов. Именно здесь Кардинал встречал посетителей высшего класса, требующих индивидуального подхода. Письменный стол и кожаное кресло хозяина словно доминировали над всей прочей мебелью, расположенной в помещении. Прямо позади кресла возвышался золотой государственный герб, закрепленный на черном полотне. Непонятно, был он здесь ради оказания еще большего психологического давления на посетителей, или просто вписывался в интерьер. Примечательно то, что кроме кресла Кардинала в этой комнате не было ни одного сиденья. Зашедший в комнату был обязан стоять, чувствуя внутренний дискомфорт и угнетение от высоких стен, окруживших обитель человека в черном. Наверняка подобное описание больше походит на первое впечатление испуганного мальчишки, чем такого разумного человека, как Николай Александрович. Однако тогда между этими двумя образами не было никакой разницы.

– Обычно, я не даю гостям возможность сидеть в этом зале, и на то есть объяснимые причины. Но для вас я могу сделать исключение, – Кардинал жестом подозвал к себе охранника, и тот принес из другой комнаты стул. – Присаживайтесь по правую руку от меня и наслаждайтесь зрелищем.

Психиатр недоуменно посмотрел на своего похитителя, но все же выполнил его указания. Николай Александрович чувствовал себя беспомощным в сложившейся ситуации, ежеминутно обдумывая заключенную сделку с дьяволом. Но уже было поздно взвешивать за и против. Сейчас оставалось только наблюдать.

В зал вошел мужчина средних лет. Он был неприлично широк в обхвате, чего не мог скрыть даже дорогой шелковый костюм. По обрюзгшему лицу вошедшего было достаточно сложно определить какие-либо эмоции, но исходя из контекста было очевидно, что в первую очередь оно выражает страх и смятение.

– Мои люди сказали мне, Алексей Иванович, что у вас возникли какие-то вопросы по поводу нашего соглашения? – заинтересованно спросил Кардинал.

Мужчина не сразу смог собраться с мыслями. Испуганно осмотрев зал, он все собрал всю свою волю в кулак и попытался высказаться.

– Вы… Не такой была сделка! – воскликнул он, явно сожалея о том, что пришел сюда.

– Я понимаю, что времена сейчас не самые лучшие. Финансовый кризис вызывает у людей пассивную агрессию, это естественно. Но нужно быть очень самоуверенным и смелым человеком, чтобы обвинять моего господина в некомпетентности. Вы так не считаете? Впрочем, он не воспринимает подобные оскорбления всерьез, за что вы должны быть ему очень благодарны. Прошу вас, объясните свою проблему, – Кардинал словно заигрывал со своей жертвой.

– Я пришел к Кардиналу потому, что в узких кругах он славится своими возможностями. Меня сразу смутило, что вместо себя он посылает на переговоры со мной какого-то выскочку-представителя. Теперь же все встало на свои места. Он просто боится за свою голову, страшится моего гнева! – гость начал возмущаться так, словно возомнил себя хозяином.

Подавив смешок, Кардинал покашлял в кулак и достал из ящика стола папку с документами. Затем он вынул из нее бумагу и протянул собеседнику.

– Прошу прощение за столь бестактное поведение со стороны моего господина. Но и вы должны понять: он человек занятой, в связи с чем нередко делегирует свои полномочия мне. Сделка со мной равносильна сделке с ним. Таковы правила, под которыми вы сами подписались, – сказал он, ненавязчиво указывая на подпись в нижнем углу документа. – Что же касается условий договоренности, то здесь нет никаких несостыковок. Вы заказывали власть без обязательств. И вы ее получили.