Чёрный менестрель

– Эй вы, бездельницы! Не забывайте, что хоть все мужики сволочи, но эти двое заплатили за свой проезд хорошую цену, и мы подрядились доставить этих сво...
– тут капитанша на секунду запнулась, а затем продолжила, - то есть мужчин в пункт назначения целиком, а не по частям.

– А что, бывали случаи, когда вы доставляли своих пассажиров в пункт назначения не целиком, а по частям?
– вмешался в разговор Голушко.

Тут уже Алак посмотрел на Степана как на полного идиота.

– Ну, пассажиры - они разные бывали, - невозмутимо ответила Голушко капитанша Снурия.
– Вот помню, был у нас один благородный рыцарь, так он решил, что у нас не корабль, а бордель... Утонул, бедняга...

– Причём решил, что бордель бесплатный, - послышался грустный шепот с левого борта. Девушка, которая произнесла эту фразу, явно была огорчена не тем, что ныне покойный пассажир решил немного развлечься, а его намерением сделать это "на халяву".

– Заткнись, Лутка!
– зашипела на нее другая, более молодая, девушка.

Это не осталась незамеченным. На глазах у Степана команда тримарана разделилась на три группы. В первую, во главе с Луткой, отделились фигуристые девицы постарше, лет двадцати-двадцати пяти. Как заметил Голушко, лицо одной из них украшал большой рваный шрам.

Вторая группа, более многочисленная, выстроилась вдоль правого борта. Она состояла из шестнадцати-семнадцатилетних девиц, и похоже, что лидера у них не было. "Сиротки" - мелькнуло в голове у Степана.

Третья группа, самая малочисленная - капитанша и ещё четыре девушки, находилась строго посередине между первыми двумя группами - как по возрасту, так и по расположению на палубе.

– Ну и что это у нас намечается?
– ухмыльнувшись, спросила Снурия, положив правую руку на эфес сабли.
– Вам что, прошлого раза мало?

От этого окрика старшая группа из шести девиц невольно подалась назад. Младшие же тринадцать девушек, наоборот, приободрилась.

– А что было в прошлый раз?
– с интересом спросил Голушко, отодвигаясь от Алака, которого всё ещё продолжало выворачивать наизнанку.

– Раньше этих шлюх было семеро, - ответила Голушко та самая девушка, которая до этого шипела на Лутку.
– А потом, когда они попытались установить здесь свои порядки, одна из них лишилась головы с помощью нашего капитана.

– Кажется, у нас гости, - отойдя от очередного приступа морской болезни, проговорил маг.

– Сну!
– выругалась Снурия, помянув богиню хитрости и коварства.
– Почему пассажир обнаружил пиратов раньше, чем вперёдсмотрящий? По местам, бездельницы!

Спустя минуту, когда команда тримарана заняла места в боевом порядке, капитан объяснила ситуацию пассажирам:

– Должна вас огорчить, уважаемые мастера, но это головорезы барона Алерта, и мы, в отличие от вас, их не интересуем в качестве наложниц.

– Не понял?
– не въехал в ситуацию Степан.

– Да что здесь непонятного, - проговорила Лутка, переходя на правый поплавок тримарана к некоему предмету на возвышении, завешанному потёртым чехлом из парусины.
– Вы у них за баб будете, а нас просто прирежут.

– Тогда, - задумчиво проговорил Голушко, - мне нужно переодеться.

Под недоумевающими взорами команды тримарана Степан скрылся в помещении внутри корпуса, располагающегося между поплавками, где находилась его с магом каюта.

– А он, что тоже из этих?
– спросила Диргиниуса капитанша.

– Да как Вам сказать, - начал Алак и попробовал перевести разговор на другую тему.

– Я, между прочим, маг огня. Могу поджечь, что угодно.

– На коггах, преследующих нас, тоже есть маги. Ты сможешь справиться как минимум с тремя сразу?
– иронично спросила Снурия.

Диргиниус промолчал в ответ. Чтобы защититься от враждебного мага, требовалось гораздо меньше Силы, чем для нападения. Один маг, разумеется, если он имел запас Силы в основании своей магической башни, мог защитить целый город. Маги давно уже просто блокировали друг друга, что сводило на нет их магические способности.

В сражениях всё решала "честная сталь". Осадные орудия, безусловно, играли свою роль, но несли функцию скорее вспомогательную и в морских сражениях практически не применялись.

Через пару минут Голушко появился на палубе тримарана в своем камуфляже и берцах. На поясе у него висела сабля.

– Ты что, решил себя подороже продать?
– спросил Диргиниус у Степана.

– Можно подумать, Алак, что у меня есть выбор, - хмыкнул Голушко.

– Ну вот что, дорогие пассажиры, - вмешалась в их диалог капитанша.
– Я постараюсь держаться на расстоянии, чтобы они не смогли пойти на абордаж, а магический щит можно поставить из каюты. Так что идите отсюда... вниз.

– Да какая, к Сну, каюта, - ответил маг перед тем, как снова перегнуться через фальшборт.

– Действительно, - согласился со своим другом Степан и, повернувшись к капитану, пояснил:

– Если Алака будет так тошнить и в каюте, то лучше уж сразу сдаться.

– Вы тайные последователи богини хитрости, - чернокожая капитанша тримарана язвительно ухмыльнулась, увидев, как Диргиниус в ответ на эти слова сделал оберегающий жест.
– И не нужно отпираться. Не даром меня зовут Снурия, что означает "дочь Сну". Хотите выведать все наши секреты?

– Да какие у вас могут быть секреты?
– перебил её Голушко.
– То, что вы не носите нижнего белья, я и так знаю.

– А нам оно без надобности, - отозвалась Лутка, - нам ничего не мешает.- При всём уважении, капитан, мы теряем время, - заметил маг, который, наконец, немного отдышался.
– Скоро три когга нас догонят, и тогда их лучники начнут стрелять.

– Хорошо, можете оставаться на палубе, - мрачно ответила Снурия, давая команде сигнал к действию, - но то, что вы увидите, вам не понравится.

Под руководством Лутки несколько девушек сняли с метательного орудия чехол из старого паруса. На возвышении, под чехлом, находилась кейробаллиста[1]. Степан сразу опознал эту метательную машину, так как в своё время, ещё в школе, увлекался историей. А вот местных эта штука сильно удивила бы - подобный механизм, да ещё на таком странном корабле, был неведомой диковиной. Тем временем под руководством Лутки кейробаллисту взвели.

– Огненным гарпуном - заряжай, - приказала Лутка.

Подошли ещё три девушки. Одна из них вложила в жёлоб кейробаллисты стрелу с длинным зазубренным наконечником. Вокруг древка стрелы была обмотана пропитанная смолой пакля. Другие две девушки присоединили к цевью два прицела, напомнившие Голушко сетчатые прицелы зенитных пулемётов.