Чертог

– Михаил! – обратился господин Боуи к мужчине за столом. – Сегодня нас навестил дорогой гость. Я хочу, чтобы все присутствовали на званом ужине в его честь. Нас ждет поэтический вечер с участием этого милого мальчика.

Мужчина за столом приободрился и отложил перо, встряхнув уставшей рукой. Жена мистера Боуи благоухала, словно полевой цветок. Она была рада неожиданному визиту, ибо в их доме давно не проводились светские вечера, не говоря уж о более мелких мероприятиях.

Стол быстро заполнялся всевозможными яствами, которые только и успевали подносить Михаил со старушкой. Мальчик никогда не видел ничего подобного, поэтому смутился и сглотнул слюну.

– Присаживайся здесь, - отодвинул стул господин Боуи. – Я сяду во главу стола, а тебе полагается место рядом со мной и моей женой.

Мальчик согласился и сел. Вскоре собрались все остальные. Пришел даже повар, которого вырвали из объятий его любимой кухни. Господин Боуи налил себе чаю и добавил в него капельку сиропа.

– Дорогие друзья, - начал он. – Сегодня нас любезно согласился навестить мой хороший друг и просто замечательный мальчик. Он неустанно трудится в монастырской лечебнице, не требуя совершенно никакой за это платы. Это похвально, ибо в его возрасте дети еще не перестают играть в войну или кукол. Помимо всего прочего, он занимается стихосложениями и сегодня зачитает нам некоторые свои наработки. Я попросил его об этом. Занятие поэзией в столь нежном возрасте должно достойно вознаграждаться. Если это не талант, то дар свыше. Ну, не стану вас томить своими разговорами. Передаю слово моему другу.

Господин Боуи перевел взгляд на мальчика и кивнул ему. Мальчик замялся, но уже через секунду глубоко вздохнул и пришел в себя.

– Здравствуйте, - осторожно поприветствовал он собравшихся. – Для меня большая честь оказаться здесь. Постараюсь оправдать ваши ожидания.

Господин Боуи отпил из своей кружки и громко кашлянул.

– Вы так прекрасно говорите, - отметила супруга Боуи. – Не иначе как вас специально учили риторике, но в таком случае поделитесь, где это происходило.

– Меня всему научила моя дорогая бабушка.

– Стоит отдать этой женщине должное.

Мальчик засмущался еще сильнее.

– Ну же, зачитайте нам что-нибудь.

Мальчик покопался в своих бумажках и достал один измятый листок.

Дождь на окне, я сижу в темноте.

Мимо мир пролетает незримо.

Мой бокал до утра уж давно опустел.

Солнце землю тихонько обнимет.

Разве ж знал я тогда, что придется взрослеть,

Что мне жизнь подготовит уроки.

Чем в страхе все жить, проще уж заболеть.

Во всем мире один. Одинокий.

– Так грустно, - воскликнула госпожа Боуи. – Поэзия никак не соответствует вашему возрасту, мой милый друг. Вы пишите так серьезно, так вдумчиво, словно сразу родились не ребенком, но мудрым стариком. Это определенно дар, данный вам Богами.

– Смею согласиться со своей супругой, - отозвался мистер Боуи. – По правде говоря, я ожидал более детских стихов, но никак не столь проникновенных слов. Заставляет задуматься над чем-то великим. Прочти нам что-нибудь еще.

Мальчик замялся и прочистил горло.

Я люблю синеву в небесах,

В них предки глядят на меня.

Люблю стрекот в таежных лесах.

Вводит в транс. Заберите, семья.

– Прекрасные строки, - подхватила старушка-служанка.

Вечер прошел незаметно для каждого из присутствующих. Мальчик самозабвенно читал свои стихи, а обитатели дома с удовольствием слушали его. Когда свечи догорели, стояла глубокая ночь. Мужчина средних лет вычищал застывший в подсвечниках воск и не переставал хлопать уставшими глазами. Господин Боуи не отпустил своего гостя в ночную темноту и настоял, дабы тот остался до утра. Для мальчика была подготовлена небольшая уютная комнатка, куда старушка принесла свежее постельное белье. Запахло душистым мылом и речной водой. Давно мальчик не спал на мягкой кровати, обычно коротая ночи на простенько подстилке из мешковины. Чувствую в животе приятное тепло, он лег на подушку и тут же уснул. Старушка улыбнулась беззубым ртом и тихонько прикрыла за собой дверь.

Стоял прекрасный солнечный день. Господин Боуи вышел на балкон и полной грудью вдохнул свежий воздух. Носовые пазухи вмиг прочистились, впустив в организм живительный кислород. Служанка меняла наволочки, не переставая что-то бормотать себе под нос. В этот момент в комнату постучали.

– Входите, - крикнул с балкона Боуи и посильнее затянул пояс халата.

Мальчик осторожно приоткрыл дверь и прошмыгнул в нее, подобно тени. Тяжелые занавески едва заметно колыхались от мощных порывов ветра, пузырясь и хлопая.

– Как прошла ночь? – улыбнулся мужчина мальчику.

– Замечательно, господин. Никогда я не спал на такой мягкой постели. Это настоящий подарок, достойный высоких личностей, но никак не меня. Я всего лишь чищу конюшню и не заслуживаю теплой подушки и шелковых одеял.

– Брось, - скривился Боуи. – Ты достоин большего. Еще придет твое время, попомни мои слова. Может быть не завтра, но через пару лет ты прославишься. Твое имя будет лететь далеко вперед, и сам король обязательно позовет тебя в свои чертоги. Просто запастись терпением, настрой себя на положительный лад.

Мальчик засмущался.

– Но, не надо краснеть передо мной, а то я право считаю себя зазнавшимся оболтусом. Знаешь что, я приготовил тебе подарок.

– В самом деле? Но ведь сегодня не праздник.

– Ну и пусть. Дата не так важна, чтобы порадовать своего друга приятным сюрпризом. Отвернись.

Мальчик послушался. Отвернулся и зажмурил глаза.

Господин Боуи подскочил к кровати и достал из-под нее увесистый сверток. Тонкая бечевка перевязывала желтую бумагу и продавливала в ней сухие бороздки. Мальчик услышал приятный хруст. Он знал наперед – так хрустит бумага. Переминаясь с ноги на ногу от нетерпения, мальчик пытался остудить голову.

«Да разве я достоин подарков? Навряд ли».

– А теперь повернись!

В руках мужчина держал прекрасный музыкальный инструмент. Это была лютня, выполненная неизвестным мастером из дорогого дерева темной породы. Ровные прожилки волокон переплетались на гладкой полированной поверхности и создавали эффект воздушной паутинки. Металлические колки поблескивали в лучах солнца, ослепляя мальчика.

– Эта лютня некогда принадлежала моему отцу. Ему она досталась от некого музыкального гения, который в порыве чувств хотел разбить прекрасный инструмент, но отец успел воспротивиться этому. Маэстро не на шутку озлобился на моего отца и швырнул лютню в окно. К счастью, она приземлилась на стог свежескошенного сена и совершенно не пострадала. Это настоящее чудо ремесленного искусства. Отец пытался научиться играть на ней, но не преуспел в этом деле. Тогда он стал мучить меня, дабы обучить виртуозной игре на столь изящном инструменте. Он подыскал мне толкового наставника и каждый вечер требовал, дабы я ему сыграл. Поначалу я проявлял жгучий интерес к лютне, но со временем моя тяга к музыке угасла. Стены нашего дома перестали наполняться тонкими струнными звуками, возведя в царицы только прогорклую тишину. С тех пор прошло много лет, но мои пальца до сих пор помнят боль от струн и постоянные мозоли. Что и говорить, мышечная память. Давай, я что-нибудь сыграю тебе.

Мужчина взялся за гриф и зажал одну струну. Лютня издала плавный мелодичный звук и замолкла. Боуи старательно зажал еще одну струну и провел ногтем по металлическим нитям. Лютня послушно сыграла еще одну ноту.

– Тяжеловато, - признался господин. – Много же лет прошло с тех времен, когда я мог часами напролет играть музыку собственного сочинительства. Теперь я передаю этот инструмент тебе. Мне он уже ни к чему, а столь талантливому юноше, он может сослужить добрую службу. Ну же, бери.