Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем
Шрифт:
Кроме драгоценных камней, в копилку следствия легли разнообразные изделия из золота и серебра, а также полмиллиона рублей. Неслыханные деньги, настоящий золотовалютный запас.
Генерал Чебриков взялся за край толстой цепочки. Потянул вверх, но приличная куча звеньев от этого уменьшилась мало.
– Сколько же здесь золота?
– поразился Чебриков.
– Пять метров, товарищ генерал, - сообщил полковник, заглянув в свою опись.
– Зачем столько?!
– Наверно, чтобы было, - Добровольский пожал плечами.
Полюбовавшись камнями, маршал Гречко тем временем перешел
– Большие деньги, - пробормотал он искренне, снимая очки.
– Хорошая работа следственного отдела.
Вслед за ним Председатель выпрямился:
– Благодарю за службу, товарищ Жуков. Хочется пожелать нашим следователям успехов в дальнейшем разбирательстве
столь беспрецедентного дела.
Товарищ Пельше согласно дернул подбородком, а начальник следственного отдела генерал-майор Жуков засиял медным тазиком. Такая благодарность означала скорые награды и очередные звания.
Председатель кивнул, и полковник Добровольский догадался о завершении показа. Он очень переживал, как бы чего не пропало, следил цепким взглядом за столом, поэтому вслед за знаком Андропова облегченно вздохнул. С первых дней службы он осознал солдатскую мудрость: «Держись поближе к кухне, а от начальства подальше». Возможные блага от такой близости мифические, да и достанутся они, скорее всего, генерал-майору Жукову.
Раскрыв специальный портфель, Добровольский принялся паковать снятые со стола сокровища. Делал это он аккуратно, не забывая ставить птицы в описи. Ему еще в хранилище этот портфель сдавать, по каждой позиции отдельно. И спешка могла обернуться серьезными последствиями.
Расписание собраний подобного рода не предусматривает фуршета, поэтому гости, товарищи Пельше и Гречко, стали прощаться. На посиделки с «чаем» они увели с собой генерала Жукова. С разрешения Председателя, конечно. Тот не возражал.
Глава двадцать четвертая, в которой в которой намечается коалиция союзников
На даче маршала Гречко их ждали, стол был накрыт в садовой беседке. После пары рюмок водки, да под уху с дымком, речь генерала Жукова полилась легко и непринужденно. В такой высокой компании делать тайну из деталей следственного дела ему показалось лишним. Ради красоты повествования можно было и крепкое слов вставить, и курьезы упомянуть. Ничего страшного, зато воспоминаний
об этом будет до конца жизни - не каждый день член Политбюро и министр обороны с улыбками внимают обычному генералу КГБ.
– Хорошая ушица, - Арвид Янович отодвинул пустую тарелку.
– Наши повара так не умеют, у них чаще рыбный суп получается.
– А у меня Иван Петрович сам повар, и сам рыбак, - министр обороны кивнул на седого старшину, прибирающего со стола. Под белым передником явно проступала кобура.
– Старинный рецепт знает, тут разнорыбица нужна. Когда-то и я так умел, да все времени на рыбалку не хватает.
Генерал Жуков понял все прекрасно, поднялся:
– Спасибо за обед, товарищ маршал, однако мне пора и честь знать. Работа ждать не любит.
Министр обороны «на посошок» предлагать
не стал. Проводив гостя до машины, он вернулся в беседку не один. Из дома Гречко привел начальника Генерального штаба маршала Захарова и руководителя ГРУ генерала армии Ивашутина. От обеда те отказались, их успели накормить на веранде.– Тогда не будем терять времени, - после приветственных слов и рукопожатий Арвид Янович налил себе чаю.
– Защита от прослушки налажена?
– С утра все проверили. А телефон из беседки убрали, от греха подальше, - маршал Гречко оглянулся.
Его охранники курили вдалеке, в установленном месте. Садовник с глазами волкодава постригал розы у забора. А охрана Пельше прогуливалась возле «Чайки», но в переделах прямой видимости.
Товарищ Ивашутин, вы помните полковника Пеньковского?
– Пельше поднял глаза.
Судя по блеснувшим глазам собеседника, предателя Пеньковского в ГРУ помнили хорошо. Несколько лет назад его арестовали сотрудники ГКБ, а руководил ими генерал
Ивашутин, в то время служивший Первым заместителем Председателя КГБ.
В процессе расследования Пеньковский признался в сотрудничестве с иностранными разведками, и по приговору суда был расстрелян. Как следствие, в министерстве обороны полетели головы. А начальник ГРУ генерал армии Серов был разжалован в генерал-майоры, переведен в Туркестанский военный округ и лишен звания Героя Советского Союза.
– Почему вы вспомнили Пеньковского?
– Ивашутин явно ожидал какую-то каверзу.
Пельше не заставил себя ждать со шпилькой.
– У меня есть информация, что не всех предателей вы прищучили, - он полез в карман.
– Вот, читайте.
Пять минут длилась тягостная тишина. Листок несколько раз переходил их рук в руки, и вернулся к Пельше, чтобы снова осесть в кармане.
– Не будем называть фамилии, ладно?
– Арвид Янович подлил себе чаю.
– Береженого бог бережет.
Короткий текст он помнил наизусть:
Дмитрий Федорович Поляков, 1921 года рождения.
Полковник ГРУ, начальник китайского направления в советской военной разведке. Работает на ФБР с ноября 1961 года. Псевдоним - «Бурбон». Образцы конспиративных текстов, адреса в США, шифры и почтовые связи хранятся в рукояти спиннинга. При задержании может применить яд. Желательно нейтрализовать снотворным, изъять очки, личные вещи, переодеть и проверить зубы.
Покровителем Полякова в ГРУ является Сергей Иванович Изотов, начальник Управления кадров. Подарки от Полякова принимал неоднократно и охотно. Компрометирующие материалы на генерала Изотова не обнаружены.
Маршал Гречко досадливо крякнул.
– Товарищи, а не выпить ли нам водки?
– не дожидаясь других мнений, он махнул рукой.
Старый солдат понял все правильно - вернулся со стопками и бутылкой «Столичной». Гречко что-то ему шепнул, и на столе мгновенно образовалась немудреная закуска: квашеная капуста с огурцами, хлеб и мясная нарезка. Тем временем шустрая деваха притащила с кухни поднос чистой посуды и графин компота.
– Кто еще знает?
– остро глянул маршал Захаров.