Чилима

Я в баню езжу на Змеинку, она единственная общественная в городе осталась. Там один мужик, его все Шляпой кличут (он в шляпе парится),- так он всех нас строит с формулировкой: "Я восемнадцать лет в эту баню хожу!" Интересно, это только у нас, русских, так?

Два куска "Наполеона" я в себя быстро запихал и стал торопить Влада собираться. Пока он одевался, его родители пытали меня, что у него за девушка, но я, естественно, оказался "не при делах".

– Говорил я ему, а теперь и тебе, Игорек, повторяю: берите "прыщавую" в оборот, пока она не при человеке. Какой-нибудь ухарь появится - и все, начнет вам кровь сворачивать, а потом поздно будет локоть кусать!

"Прыщавая" - это дочь НОДа. Она закончила в этом году институт и работала вместе со своей матерью в какой-то структуре при отделении. Они никуда особо не лезли - им и так хватало того, что приносил их отец, НОД. Но дядь Тарас переживал, что кто-нибудь с головой увидит перспективу и, женившись на "прыщавой", станет под себя загребать. Потом попробуй, осади зятя НОДа!

– Па, ну она же действительно в прыщиках!
– Влад оделся и стоял в дверях, собираясь выходить.

– Это ничего, это временно. Если в нее всмотреться и представить, что она без прыщей, так даже симпатичная девушка, и с фигурой! А прыщи от того, что ее нерегулярно употребляют! Поставьте процесс на постоянную основу - и увидите, она человеком станет. Тем более, когда дитя родит!
– самое прикольное было в том, что он не прикалывался.
– У девки замкнутый круг: ее не пользуют, потому что прыщи, а прыщи - потому что не пользуют!

– Не, пап, я пас, я ее с детства знаю. Вон пусть Игорек хлопочет!
– Яцек хлопал меня по плечу и ехидно улыбался.

– Не, я тоже пока не могу, мне надо сначала машину купить! К тому же, она на полголовы выше меня. А жить мы где будем - у меня в кладовке?
– я сам себе казался очень убедительным.

– Ты думаешь, НОД свою любимую дочь без хаты оставит?
– дядь Тарас снисходительно усмехнулся.

– Да, наверное, не оставит,- я быстро согласился.
– Но я пока не готов!

– А может, тогда я пойду? Я всегда готов!
– Марк встал, вытянул руки по швам и стоял перед Яцека отцом, ожидая приказа выступать.

– Эх, Марек!
– дядь Тарас, который сидя был почти вровень со стоящим Марком, положил ему руки на плечи; надавив, усадил того обратно и немного встряхнув его, отдал приказ:

– Наливай!

Пока они выпивали, мы прощались. С меня взяли обещание: когда вернусь, снова зайду на огонек, а с Влада - что к завтраку он будет дома. Когда мы с ним наконец-то вышли из подъезда, на улице уже смеркалось, но воздух оставался теплым и влажным. Обожаю это время года - с начала августа до первого тайфуна: море уже достаточно прогрелось, и можно купаться днем и ночью. Мой старенький "спринтер", как обычно, завелся с трудом; из выхлопной трубы, пока он прогревался, валил сизый дым.

– Масло жрет?
– спросил Яцек.

– Не жрет, но подъедает. Всего литр от замены до замены!
– я встал на защиту своего авто.

– Да ладно, че ты залупаешься? Какая разница - жрет или подъедает?
– мой друг уселся слева на переднее сиденье.
– Поехали!

– Если к машине хорошо относиться, то и она тебя никогда не подъебет, я в этом уверен,- я выжал сцепление, воткнул первую и плавно тронулся с места.

– Поехали через Первую Морскую и по Светланской,- предложил мой вечно озабоченный друг.

– Зачем?

– Там наверняка телки ходят,- веский аргумент для Яцека.

– Но там и ментов полно,- я ему возразил, но свернул налево, в сторону Морской.

– О, хорошо напомнил про ментов! Ты Тяму давно видел?

– Давно. А зачем он тебе?

– Слушай, только это пока тайна! Мне папка "сурфа" отдает, надо права. Ты свои почем брал?

– За сто долларов. Но я только теорию покупал, а вождение сам сдавал. Все вместе стоило бы двести, но это было полтора года назад. Сейчас наверняка дороже,- меня, конечно, от этой новости жаба задушила. Везет же людям! Родился в хорошей семье - и все у тебя есть! Не надо копейки выдуривать, не надо в долги влезать или щемиться по каждому поводу. Яцек вон палец о палец не ударил,- уже и квартира, и "сурф"! Это он родился со счастливым билетом, а не Марк.

– Позвони завтра Тяме, поговори насчет меня, ладно?
– мы свернули на Светланскую, которая, на удивление, оказалась почти пустая: народ, наверное, или еще купался, или уже отдыхал по домам.

– Ты сам ему позвонить не можешь? Он тебе такой же одноклассник, как и мне!

– Да, но ты же помнишь, мы с ним не очень...
– Влад засмеялся от своих слов.

– "Не очень" - еще мягко сказано. Вы с Максом его десять лет чмырили, придурки!

Тяма был мальчик слабый, худой и плаксивый, и мои кенты над ним измывались с первого по десятый класс. Даже родительское собрание по этому поводу один раз собирали. Мне его было жалко: у него один за другим умерли отец и мать, и я всегда его защищал. И не зря. Все же добрые дела всегда добром возвращаются. У Тямы имелся дядя, глава районного ГАИ, он его к себе под крыло забрал сразу после школы. Теперь у меня в этой конторе есть хороший конец. Я и себе права делал, и Максу один раз выкупал, когда того поймали с запахом. Правда, Тяма долго тогда сопротивлялся, но за двойной тариф и злейшему врагу все простил.

– Я позвоню. Но учти, тебе будет дороже, сам понимаешь!

– Да ладно, сотка туда - сотка сюда, какая разница?
– он расслабленно валялся в кресле, задрав ноги на торпеду, и грыз ноготь на среднем пальце правой руки.

– Конечно, разницы нет, когда сотки батины!

– Колода, ну че ты постоянно залупаешься? Посмотри вокруг! Жизнь хороша, чувак!
– он вынул палец изо рта и стал описывать руками круги.
– Слушай, а у тебя пилки для ногтей случайно нет?

– Ты, Яцек, ничего не попутал? Я тебе че, пидор, пилку для ногтей иметь?
– порой меня его вопросы ставили на грань.

– Почему сразу "пидор"? Что, нормальному человеку не может понадобиться пилка для ногтей? Почему ты сразу все усугубляешь? Расслабься, чувак! Я же помню, у тебя на ключах зажигания висит брелок-щипцы. Там наверняка есть пилка, так?
– он потянулся рукой к замку зажигания.

Я надавил на тормоз и начал на него наезжать:

– Ты охуел! Как я тебе на ходу сниму эти щипцы?
– сзади тут же раздался сигнал недовольного участника движения.

– Ну, встань на минутку!
– Яцек настаивал. Я прижался к обочине прямо на остановке напротив цирка, попутно обложив матом водителя объезжавшего меня автомобиля. Тот было притормозил, но увидел, что нас двое, нажал на газ.

– Чего тебе присралось ногти стричь, до завтра не дотянешь?
– я вытащил ключи из замка зажигания и снимал щипцы, борясь с тугим кольцом, на который они были надеты.

– Слушай, до завтра никак! Стелла просила меня состричь. Она любит, когда я ее пальцами стимулирую, и прошлый раз испытывала дискомфорт от моих ногтей!

– Испытывала дискомфорт? Конечно, расцарапал ей розовые места!
– меня обрадовала причина, из-за которой случился весь сыр-бор; кольцо на ключах как-то сразу поддалось, я отдал ему щипцы, снова завел автомобиль, и мы продолжили путь.

– Завезешь меня к ней на Патриску, она сразу за дурдомом живет,- уже стемнело, и он не видел своих ногтей.
– Слушай, я включу свет в салоне, не видать ничего!

Он потянулся к выключателю на потолке.

– Ты че, дурак? Мне же дорогу плохо видно будет! Тебе не за дурдом надо, а прямиком туда!

– Игорь, в тебе столько негатива! Ты всегда всем недоволен!

– Зато ты всегда на позитиве! То машину на ходу глушишь, то вести мешаешь! Я тебя на Патриску отвезу, но сначала заедем на станцию, оформим секцию. Макаровна при тебе рога мочить не станет, она твоего батю боится.