Джин с тоником. Нам тридцать лет.Аэроплан летит в зеленую Канаду.Он сходу затевает клоунаду,я весело смеюсь в ответ.Отель не бедный, фраки и ковры,вина залейся, равно как и пищи,судьбы дары для сказочной игры.Стук в дверь – он на пороге, принц и нищий.И оба, как щенки, дрожат,он на колени падает внезапно,к моим коленям нежностью прижат,и оба знаем, что дороги нет обратно.А между тем, она была, была,обратная дорога дорогая,другая дома игрока ждала,в свою игру рискованно играя.Сначала бросить, а потом вернуть —классическая женская привычка,а что не выдохнуть и не вдохнутькому-то –
вот замок и вот отмычка.Джин с тоником. Нам тридцать лет.Все кончено. Пустеют ринг и сцена.И это первая моя измена,и первая измена мне вослед.
11 января 2004
5
Как яростны и глухи,под треск сухой пощечин,сходились в круг старухии не старухи, впрочем.Кто жив, а кто-то помер,а пол мужской и женский,у каждого свой номер,свой счет-расчет вселенский,на рубль и на копейку,и бабий гвалт сорочий —занять собой скамейку,согнав оттуда прочих,лихой разбойный посвист,то ль поздний, то ли ранний…Строчит больная совестьжанр воспоминаний.
12 января 2004
«У страха глаза велики…»
У страха глаза велики.Великие глазницы страха,зеленые глазные яблоки,как падалица, вмиг попадали,в скрипучую корзину краха.Взрыв лжи, и взрыв разъединения,остолбенелый взор отчаяния.Все тем вернее – чем случайнее,в черновиках – так почерк гения.Семь дней клевала строчка кальций,подглазья черным обводило,яйцо в мозгу с ума сходило,снесенное, как и другие яйца.Взгляд изнутри, как тварь дрожащая,глазами внутрь, – не спится, Гамлет.Пришибленный краеугольным камнем,мой страх со мной играет в ящик.
13 января 2004
«Огромное окно без занавесей смотрит в небо…»
Огромное окно без занавесей смотрит в небо,квадрат окна пересекают огни самолетов,мне надобно этого неба, как хлеба,как лечебы от жизненных моих умотов.Бетти встретит, приветит, напоит и накормит,спать уложит с аэродрома,точно по душевному размеру ее скромныебело-черные двухкомнатные хоромы.Петя Фоменко и Эфрос Анатолий Васильичкоторый год глядят со стены исподлобья,мы вместе их тяготы там выносили,мы вместе глядим на них с вечной любовью.Все московские новости, как пылесосом,Бетти высосет, обменяв на чикагские честно.В этом углу ее жизнь все еще под вопросом,в этом углу ей никогда не тесно.
14 января 2004
«Девочка-катастрофа, где ты, отзовись!…»
Девочка-катастрофа, где ты, отзовись!Сахарным сиропом не казалась сладкая жизнь.Всласть ломала и рушила, ни целого стекла,примеривались душами, а кровью истекла.Своею – да Бог бы с нею! Чужою – что во сто краткровит сильнее и режет, как камень в сто карат.Мысли тайные, скрытные – распахнутые глаза,он – муравей в термитнике, она – стрекоза.Летала, блестя крылами, ловились ловцы,и погибали сами, а были молодцы.Как весело было, как страшно двоилась природная сутьтой катастрофы вчерашней, что не зналапро Страшный суд!Где ты, катарсис-девочка, Феникс из ничего,собранная по мелочи, роскошь для одного?Силою всем провалам равный внезапный взлет —где ты, причислена к малым, великие тут не в счет?Гармония-женщина водит царапанным пером,уводит беду, уводит, чтоб не разрушила дом,старается, лезет из кожи, спасая вишенный сад,хочет и не может воротиться назад.
17 января 2004
«Какая долгая зима…»
Какая долгая зима,мир, как орех, опять расколот,незащищенная спинапривычно ловит жизни холод.Забытый зябнущий апрельприлепится еще не скоро,запутанных судьбы петельеще навяжем целый ворох.И, глядя в ясное стекло,мы уясним себе напрасно,что
сколько б вод ни утекло,а все по-прежнему неясно.
18 января 2004
«Пах, пах, и убили…»
Пах, пах, и убили,пах, пах, и еще раз,еще и еще раз,чужие убили,друг друга убили,убили на этой проклятой войне.Другие же мы на войну не ходили,чужие зачем нам, зачем нам чужие,мы дома привыкли,мы ближних привыкли,привыкли мы ближних,ближайших привыклипо семь раз на дню без войны убивать.
18 февраля 2004
«Маленькое мое сердце…»
Маленькое мое сердце,мужественное мое сердце,как ты выдерживаешь то,чего выдержать нельзя?…Впрочем, не больше того,что выдерживают другие.
19 февраля 2004
«Ночное хлопанье дверей…»
Ночное хлопанье дверей,ночная речь звучит невнятно,ночная жизнь течет обратно,где нет ни дна, ни якорей.Как щепки носит по волнамничто, разбитое на щепки,так ум, в дневное время цепкий,в себе отказывает нам.И пережевывая вновьто, что однажды пережили,рвем перерезанные жилыи тихо-тихо сходим в ноль.
20 февраля 2004
«В вас подпрыгивает мальчик…»
В вас подпрыгивает мальчики бежит вперед вприпрыжку,он не мальчик, он сигнальщик,рыбку ловит на мормышку,в свет закидывает сети,а с луной играет в прятки,чтоб сигналы те и этизанести в свои тетрадки,он горнист на зорьке ранней,рыцарь и поэт при звездах,он смельчак на поле брани —и подпрыгивает в воздух.Эта радость с ним случиласьпосреди дороги длинной,все сошлось, сплелось, сличилосьза отметкой серединной.Упадет к ногам миледи,шпагу вынет за свободуи под звуки трубной медисквозь огонь пройдет и воду.Мальчик прыгает картинно,сердце прыгает, как мячик,за отметкой серединнойвверх подпрыгивает мальчик.…Смотрит в зеркало: обвислищеки, складка лоб терзает,старые вернулись мысли,мальчик молча исчезает.
29 февраля 2004
«Не любовник и не возлюбленный…»
Не любовник и не возлюбленный,что он мне, его потерявшей,приголубленный и погубленныйведь не мной, а сестрой моей младшей.Отчего же такая скука,плач без слез: я так не играю!..Опустелая центрифугаотжимает все ближе к краю.Глаз насмешливый, голос в трубке —не увидеть и не услышать,человечек, такой он хрупкий,не будите его, тише, тише.Сон с дрожаньем ресниц и сердца.Век тяжелый, больной, увечный.Веки поднимите, чтоб наглядеться.Тише, сон переходит в вечный.
2 марта 2004
«Ни фигуры, ни лица…»
Ни фигуры, ни лицани в окне за занавеской,взгляд куда бросаем дерзкий,ни в саду, ни у крыльца.Город странный и пустой,где шуршат одни машины,и качаются вершины,и недвижим сухостой.Где вы, где вы, господа,отчего пусты жилища?Будет день и будет пища —говорили нам всегда.День стоит, а пищи нетни для глаза, ни для сказа,словно праздная заразарасцвела за двести лет.Только бродит почтальон,по домам разносит вести,чеки долларов на двести,реже – если на мильон.Получатель далеко,он в конторе ставит кляксы,зарабатывает баксы,это, скажете, легко?Он придет, настанет срок,он вернется ближе к ночи,в телевизор вперит очи,и очнется городок.На какой-нибудь часок.