Чмок-чмок!

– Проснулся?

– Ну да, – ответил Степан. – Проснулся, вроде. А ты кто?

– Я? Я твоя смерть.

– В смысле? – не понял Степан.

– В смысле, что жить тебе осталось всего лишь… – дама взглянула на часики, которые обхватили сверкающим браслетом запястье её руки. – Два с половиной часа. Сейчас три двадцать.

– Киллерша, что ли? – спросил Степан. Нет, наверно, он еще не проснулся. Вчера допоздна смотрел по телеку детектив, и вот теперь спросонок мерещится всякая фигня.

– Просто смерть, – ответила дама. – Та, которую обычно на рисунках и в книжках изображают в черном балахоне и с косой на плече.

– Что-то ты на неё не походишь, – заметил Степан.

– Ну, мало что нарисуют и в книжках напишут, – рассмеялась дама.

– Так я, вроде, не болею. Здоров как бык.

– Случается и такое. Причём, нередко.

– А с чего же это тогда я помереть должен?

– А вот этого я, Степан, тебе сказать не могу. Извини. Только время – семнадцать пятьдесят. Можешь пока завещание составить.

– Я что, олигарх какой? Мне завещать нечего.

– Тогда, просто посидим, поговорим.

В это время с кухни зашла жена Степана: толстая, в бигудях, в маске из зелёной глины, в коротком халате и в своих дурацких тапочках-котиках с ушками. В руках она держала тарелку, которую протирала полотенцем.

Взглянув на жену Василия, дама пренебрежительно усмехнулась. Василию стало как-то неловко.

– Проснулся, наконец-то? – спросила жена. – Надо бы в магазин сходить. Хлеба мало осталось. На ужин может не хватить.

– Сейчас схожу, – ответил Степан, посматривая то на даму, то на жену.

– Твоё «сейчас» может до завтра протянуться. Чего головой вертишь? Отлежал шею, что ли?

– Сказал, схожу, значит схожу.

Жена развернулась и снова ушла на кухню.

– Не волнуйся – она меня не видит и не слышит, – сказала дама. – Только ты. Для тебя – исключение.

– Спасибо, – проворчал Степан, – успокоила. Значит, говоришь, два с половиной часа осталось?

– Уже меньше.

– Можно, тогда, я выпью?

– Как хочешь. Могу составить компанию.

Степан прошёл на кухню и достал из холодильника бутылку водки.

– Это ты так за хлебом пошёл?! – возмутилась жена.

– Мне, может, жить осталось пара часов, а ты со своим хлебом!

– Ему жить осталось всего пара часов! Да тебя лопатой не убьешь! Бездельник! Третий день прошу в ванне кран и душ починить – вода капает!

– Дай, лучше, что-нибудь закусить. Я в зал пойду. На морду твою зелёную глядеть не могу. И так тошно.

– Сейчас я тебе дам закусить! Я тебе так дам! Дай сюда бутылку!

Жена отобрала у Степана бутылку и поставила обратно в холодильник.

– Если возьмёшь – разобью или в унитаз вылью, – пригрозила она. – Купишь хлеба, починишь кран с душем, а там посмотрим.

– Не успею, – сказал Степан.

– Успеешь.

Жена пошла в ванну, но вскоре вернулась и забрала с собой бутылку.

«Вот грымза!» – ругнулся про себя Степан.

В зале его ожидал приятный сюрприз: на столе стояла бутылка коньяка, два пузатеньких бокала и порезанный лимончик.

– Наливай, Степан! – мило улыбнулась дама.

«Красивая стерва! Хоть и смерть», – подумал Степан, разливая по бокалам коньяк.

– За тебя! – подняла бокал гостья и причмокнула накрашенными губами, изображая поцелуй.

Когда жена вышла из ванны, гостья сидела у него уже на коленях, а коньяк был весь выпит.

– Нет, вы посмотрите на него! – возмутилась жена. – Пока я в ванне была, он уже успел за коньяком сбегать и весь выжрать. Даже мне не оставил. Хлеба, конечно, не купил?

– Уйди, грымза! – огрызнулся на жену Степан. – Дай красиво умереть!

– Это кто грымза? Это я грымза, сволочь ты этакая?! – угрожающе спросила жена и, круто развернувшись, убежала на кухню, загремев там посудой.

– Это я грымза?! – вернувшись, переспросила она и с размаху вмазала Василию по лбу скалкой.

– Ровно в семнадцать пятьдесят, как и следовало ожидать, – сказала гостья, освобождая свою руку из-под могучей шеи откинувшегося Степана и взглянув на часики.

Холодильник последней модели

Мадам Гришнякова была женщиной в теле, любила хорошо покушать, но в то же время мечтала стать стройной. Диет она перепробовала множество, но всё без толку: все её диеты заканчивались в первый же день после шести вечера.

Поэтому, когда она покупала в магазине холодильник, то ее очень заинтересовала одна из последних моделей: холодильник этой модели имел запирающее устройство. Ставишь, например, таймер на шесть вечера – и всё, после шести ты его уже не откроешь! Открыть холодильник можно было только на следующий день, после шести утра.

«Это как раз то, что мне надо!» – подумала мадам Гришнякова и купила холодильник.

Но уже на следующий день ей пришлось вызывать мастера, потому что… Хотя обо всем по порядку.

После того, как холодильник был привезен, распакован, установлен на кухне и набит продуктами, он, с еле слышимым жужжанием, приступил к своим прямым обязанностям: охлаждать и морозить. А к вечеру мадам Гришнякова включила запирающее устройство, установив таймер на 18-00.

Ровно в 18-00 в холодильнике раздался щелчок, и дверцы его перестали открываться. Подёргав ее еще несколько раз за ручки, мадам Гришнякова убедилась в том, что запирающее устройство сработало.

А уже на следующий день она позвонила в магазин, чтобы сказать, что холодильник перестал работать.

Приехавший мастер, осмотрел холодильник и заявил, что вышла из строя электроника и его надо везти в мастерскую. Причем ремонт холодильника будет осуществляться за счет покупательницы, то есть мадам Гришняковой.

– Это почему же? – возмутилась мадам Гришнякова.

– Извините, хозяюшка, но на дверцах холодильника даже невооруженным глазом видны вмятины от монтировки или большой отвертки.