Чмок-чмок!

Мадам Петухова и лайки

Мадам Петухова считала себя очень умной и разбирающейся почти во всех вопросах. Любимым её занятием было – потусоваться в интернете, потроллить, пособирать и проставить лайки. Благо времени для этого на работе было предостаточно: работала она кладовщиком на одном из складов ЖБИ – железобетонных изделий, куда её ещё двадцать лет назад устроила тётя после окончания пединститута и получения специальности школьного психолога.

В основном она тусовалась там, где существовала возможность лайкнуть кого-нибудь или дислайкнуть. У самой Петуховой было уже по нескольку тысяч лайков почти на каждом популярном тусовочном интернет-ресурсе – как и у ее друзей, коих набиралось штук пять. Метод сбора лайков в содружестве был прост: ты мне – я тебе. Несмотря на высокое самомнение, глубиной мысли и остроумием комментарии Петуховой не блистали, впрочем, как и её друзей. Когда мыслей совсем не было, на помощь содружеству приходили смайлики, потому что смайлики тоже лайкались.

Ещё мадам Петухова любила всякие модные словечки. Особенно ей нравились «сексизм», «гендерный» и «в тренде». А когда она пыталась блеснуть остроумием, то частенько употребляла слово «таки». Здесь надо заметить, что ник у мадам Петуховой был «тётя Роза». Хотя ФИО её было Тамара Васильевна Петухова, и от того городка, где она проживала, до Одессы была не одна тысяча километров.

Как-то раз в комментариях некий Гена-одессит посоветовал ей заменить «таки» на «однако», потому что «однако» больше подходит к ее образу мыслей. Гена-одессит тут же был забит дислайками – как самой мадам Петуховой, так и ее друзьями. После мадам Петухова выслеживала его ещё почти полгода и дислайкала. В конце концов, Гена-одессит сдался и уехал в Израиль. По крайней мере, так написал он сам, в своём последнем комментарии, который мадам Петухова на прощание лайкнула.

Кроме метОды «ты мне – я тебе», в арсенале мадам Петуховой были ещё два приёмчика. Один был взят у крыловской Моськи, гавкающей на Слона, а другой представлял собой его противоположность – не гавкать, не дислайкать, а, наоборот, хвалить, восхищаться и лайкать. Этот второй приёмчик применялся мадам Петуховой в слабой надежде заполучить «слона» в друзья или хотя бы получить от него ответный лайк.

Вот уже вторую неделю мадам Петухова ставила лайки приглянувшемуся ей «слону», на одном из популярных интеренет-ресурсов.

Вскоре «слон» не выдержал и ответил: «Тётя Роза, у вас такая репутация, что для меня будет лучше, если вы мне будете ставить дислайки». Мадам Петухова очень обиделась, затаила злобу и надолго задумалась: лайкнуть или дислайкнуть?

Шарик

– К Ленке пойдёшь – калитку на щеколду закрывай, а то, не ровен час, опять соседская свинья с поросятами зайдёт, весь огород перепашет, – наказала баба Вера дочери Ольге перед тем, как податься в гости к бабе Тане, своей подружке.

Ольга два дня назад приехала из города – навестить мать да повидать Ленку, с которой они раньше учились в одном классе в поселковой школе. Ленка, теперь уже Елена Сергеевна, работала главным бухгалтером в конторе. Сама Ольга работала инженером-технологом на химкомбинате в городе и сейчас находилась в отпуске.

– Хорошо, мама, закрою, – ответила Ольга.

Она сидела за столом перед небольшим круглым зеркалом и подкрашивала ресницы. На столе лежала губная помада, салфетки и косметичка.

Баба Вера вскоре ушла, а Ольга принялась примерять платья – какое лучше? Но тут со двора раздалось громкое куриное кудахтанье. Ольга вышла из дома и увидела, что Шарик сорвался с ошейника и носился по двору, гоняя куриц.

– Ах ты, куродав! – прикрикнула на него Ольга. – Ну-ка на место!

Шарик куриц гонять перестал, но на место, к своей будке, идти упорно не хотел. Не помог даже кусок колбасы. Да и ошейник оказался порванным. «Что же делать? – подумала расстроенная Ольга. – А не запереть ли мне его в тепляке?» Тепляком они называли летнюю кухню, стоявшую рядом с домом. Мать уже лет пять им не пользовалась – готовила дома. Хранила в тепляке мешки с зерном, ведра, банки и прочую мелочь.

В тепляк за куском колбасы Шарик пошёл.

– Вот молодец, – приговаривала Ольга, заманивая пса. – Молодец. Пошли, пошли.

Захлопнув за Шариком дверь и накинув дужку замка, Ольга собралась и пошла к Ленке, которая жила недалеко, домов через пять. Калитку на щеколду она, как и наказывала мать, закрыла.

А через полчаса, отперев калитку, во двор зашёл, заметно пошатываясь Василич. Он хотел занять у бабы Веры пятьдесят рублей, которых ему не хватало, чтобы купить бутылку водки в магазине.

– Вот невезуха! – огорчился Василич, увидев замок на двери. – Петровны дома нет. И Шарика даже нет. В лес по грибы ушли, что ли?

«Может, она в тепляке сидит?» – подумал он с надеждой.

И Василич направился к тепляку. Дверь в тепляк находилась сбоку, поэтому Василич, перешагнув через большую трёхведёрную кастрюлю, в которой баба Вера готовила болтушку для свиньи, постучал в окно:

– Петровна! Ты здесь?

Шарик же, услышав стук, прыгнул на окно и проехал лапами по стеклу.

Мать честная! – отшатнувшись назад, вскрикнул Василич и уселся в кастрюлю, подняв кучу брызг.

– Ну вот, – проворчала баба Вера, подойдя к распахнутой настежь калитке. – Говорила же, закрой на щеколду. Придёт – я ей нагоняй устрою.

Закрыв за собой калитку, она прошла во двор.

– И Шарика нет! Господи, а это что-такое?! – воскликнула она. – Василич, ты, что ли?

– Я, Петровна, я, – ответил Василич. – Подай руку. Встать не могу, прилип к кастрюле.

Ругать Ольгу, когда та вернулась от Ленки, мать не стала: всю вину на себя взяли Шарик и Василич.

Пострадавшая

Уборщица Фокина с ведром и шваброй шла по коридору первого этажа, когда навстречу ей попался сам Кулагин, директор ОАО «Пластик». Он только что вышел из туалета. «Ая-яй!, – подумала Фокина. – Ширинку-то забыл застегнуть!».

– Валерий Павлович! – поравнявшись с Кулагиным, громким шёпотом сказала она. – Брюки-то забыли застегнуть.

– Ой, спасибо, Петровна! – поблагодарил Фокину Кулагин. – А то бы оконфузился.

Так как в коридоре было достаточно многолюдно, то Кулагин снова отправился в туалет, чтобы привести себя в порядок.

– Иду я сегодня по коридору, а навстречу мне сам Кулагин, – рассказывала Фокина через час в отделе сбыта. – Смотрю, а ширинка-то у него не застёгнута! Ну, я ему так и так, мол, Валерий Павлович, брюки-то забыли застегнуть. От конфуза спасла директора нашего.

Приключившуюся историю с Кулагиным скоро от Фокиной узнали в отделе кадров, а затем и в бухгалтерии.

Через неделю Фокина уволилась из ОАО «Пластик» по собственному желанию.

– Чего там тебе не работалось-то, Петровна? – поинтересовалась у ней напарница, когда Фокина устроилась уборщицей в фитнес клуб «Грация». – Зарплата у них там хорошая, не то, что у нас.