Что-то кроме магии

— Я больше не буду, профессор, — заныл стоящий перед столом второкурсник факультета Рэйвенкло Бернард Робардс. — Отдайте Флами, пожалуйста...

— Флами?

— Это сокращенно от Фламель, — торопливо начал объяснять Робардс. — То есть его сперва звали Мики, а когда шесть лет исполнилось, то папа сказал, что он долгожитель, как Фламель.

— И он всегда был полосатым?

— Нет, только последнюю неделю... А так он белый. Я его покрасил, чтобы миссис Норрис не съела. И еще он пахнет, как конфета, это ее с толку сбивает.

— Но Камилла Сэвидж — не кошка! Ее-то зачем было пугать? До сих пор в ушах звенит от визга...

— Я не пугать, я наоборот...

— Чем шерсть обрабатывали?

— Отваром золотарника и горечавки.

— А запах?

— Треть унции ванили развел в растворе тертого мыльного корня. Сэр, а еще я придумал новые невидимые чернила! Совсем-совсем новые, вы на Играх такого не загадывали, я точно помню!

Мышь догрызла сухарь и попробовала на зуб широкий рукав деканской мантии.

— Мистер Фламель сейчас отправится со мной на обед. Успокойтесь, Робардс, не в качестве угощения. Потом передам его вашему декану, а там уж он решит, что с ним делать. И жду от вас письменный отчет о чернилах — в качестве возмещения снятых с вашего факультета баллов.

* * *

Шутка и впрямь вышла школярской, и, будь здесь студенты, они бы немало удивились поведению своего декана. Но обедали они отдельно и потому ничего не видели. А между тем профессор МакГонагалл сначала совершенно по-кошачьи дернула рукой в сторону возникшей на столе мыши, а затем громко возмутилась:

— Что вы себе позволяете, Снейп? Немедленно уберите ее!

— И кто ж тебя так разукрасил, маленькая? — Спраут уже протягивала Фламелю кусочек сыра.

— Это один из моих постарался, — в тоне Флитвика слышалась неприкрытая гордость за студентов Рэйвенкло. — Оригинальное решение вопроса мимикрии.

— А что вы думаете насчет его возраста? — повернулся к нему Снейп. — Это же удивительно!

— Вы бы, коллега, не мышей разглядывали, а школьные часы с кристаллами, — вставила язвительное замечание МакГонагалл. — Учебный год не успел начаться, а у вас уже двадцать баллов в минусе.

— Минерва, не горячитесь, — мягко попросил Дамблдор.

Но Северус больше не обращал на нее внимания: изумрудов в колбе действительно стало заметно меньше по сравнению с рубинами и сапфирами.

— Я был бы очень признателен, если бы мне сообщили причину, по которой сняты баллы. И кем?

— Таким тоном, Северус, хорошо войну объявлять, — не меняя интонации, отметил Дамблдор. — Двадцать баллов со Слизерина сегодня снял профессор Фелпс. А причину он, конечно же, назовет сам.

Фелпс не спеша дожевал, аккуратно сложил на пустой тарелке нож с вилкой и поднял на Снейпа сонные глаза:

— Нам всем свойственно заблуждаться, профессор Снейп, — ласково провещал он. — Совершать ошибки, делать промахи... Это извинительно. Но не извинительно упорствовать в своих ошибках, — голос стал совсем медовым. — Ваш студент, кажется, его фамилия Блишвик, проявил прискорбную последовательность в своих заблуждениях. За что и был наказан.

— В чем же он заблуждался? — Ладони сами сжались в кулаки, и он поспешил убрать их со стола.

— Я попросил мистера Блишвика дать определение понятию «Темные Искусства», — взгляд Фелпса перестал казаться сонным, но выражение лица оставалось невозмутимым. — Он вместо того, чтобы кратко сформулировать то, что совершенно однозначно изложено в учебнике, выдал собственную дефиницию. Согласно ей, определение «Темные» — бессмысленно. Есть просто магия как таковая. По словам этого юноши, любое заклинание может быть использовано и во вред, и во благо, следовательно, разницы нет. Посудите сами, уважаемый декан, разве допустимо потворствовать таким губительным заблуждениям? — Фелпс сочувственно улыбался, глядя на окаменевшего Снейпа.

Такого злого азарта Северус не испытывал уже давно. Когда ты весь как на ладони, и некуда отступить, и непременно нужно ответить ударом на удар, без права на промах, а счет времени идет на мгновения... Над обедающими повисла тишина. Все смотрели на этих двоих, точно понимали, что это уже не безобидная застольная беседа.

— Мой студент признает и уважает мощь Темных Искусств. Разве недооценка возможностей врага — не менее пагубное заблуждение, уважаемый коллега?

— Врага можно только презирать! — отрезал Фелпс. — От уважения один шаг до преклонения. Впрочем, — прищурился он, — от вас я и не ждал других заявлений, учитывая ваше прошлое. Только как бы вы ни восхищались Темным Лордом, но дело ваше проиграно, Снейп, проиграно раз и навсегда.

Слова упали тяжело и равнодушно, как приговор. Фелпс не собирался спорить — он провозгласил истину и теперь спокойно ждал капитуляции противника.

— Беда не в том, что проиграно так называемое «наше» дело... Беда в том, что не выиграно ваше.

Противник не капитулировал. Он растянул губы в мерзкую ухмылку, которую новый учитель ЗоТИ уже успел не раз заметить на отвратительной физиономии местного полтергейста.

— Это, наконец, переходит всяческие границы! — декан Гриффиндора в ярости отодвинула от себя тарелку и встала. — Почему мы должны терпеть насмешки Пожирателя смерти?! Господин директор, я требую немедленной отставки Снейпа и выдворения его из Хогвартса!

Северус тоже вскочил.

— Полгода назад я бы сам с огромным удовольствием покинул эти в высшей степени гостеприимные стены, — едва сдерживаясь, ответил он. — Но вы опоздали: теперь уж я никуда не уйду. А если вы, профессор, и дальше станете попрекать меня моим прошлым, не удивляйтесь, что когда-нибудь я и отвечу вам, как Пожиратель смерти.

— Ваши угрозы неуместны, — вмешался Дамблдор. Его спокойный и властный голос отрезвляюще подействовал на обе противостоящие стороны. — Минерва, сядьте, пожалуйста. Северус, к вам это тоже относится. Впредь настоятельно прошу рабочие темы обсуждать исключительно в учительской.

* * *

Блишвик сидел, насупившись, и мрачно смотрел на огонь в камине. Притихшая Мальсибер и хмурый Долохов расположились рядом с ним на диване. Постепенно в гостиную стянулись и другие студенты. Декан решил не переносить разбирательство в кабинет, потому что это дело касалось всех.

Окажись Фелпс просто некомпетентен, было бы намного проще. Но слизеринцы единодушно подтверждали, что он объясняет предмет не хуже Флитвика. Все учебники и всю сопровождающую литературу новый преподаватель знает назубок и того же требует от учеников. И ничего сверх того. Мечта, а не учитель...

— Авроры кидались «Авадами» точно так же, как и Пожиратели, — угрюмо говорил Эбнер.— Мне отец рассказывал. Тогда в чем разница?! А этот дурак...

— Не «этот дурак», а профессор Фелпс, — поправила всегда вежливая Мальсибер.

— А этот дурак, — упрямо повторил Блишвик, — утверждает, даже простое знание чего-то из Темных Искусств — уже преступление.

— К сожалению, он не дурак, а гораздо хуже, — Снейп задумчиво барабанил пальцами по подлокотнику. — Он фанатик. Свято уверенный в своей правоте. Таким никогда ничего не объяснишь и не докажешь. Опасный народ...