Что за чертовщину я сейчас прочёл

Один из пареньков посмотрел на меня и сказал что-то похожее на "Прочь", но акцент и тон заставили меня подумать, что, возможно, они поприветствовали меня на иностранном языке. С ними была маленькая собачка. Она залаяла. Другой мальчишка был занят тем, что кормил её своим пирожным.

— Вы должны отойти подальше от этой штуки, — начал было я, но затем я разглядел зрелище, от которого слова застряли комом в горле. Позади семьи была видна хорошенькая городская площадь — магазины подарков и фонтаны, окружающие высокую часовую башню. По улицам ездили автомобили с необычным внешним видом — у них было только три колеса, два сзади и одно спереди. И дальше, куда хватало глаз, виднелись небольшие аккуратные домики.

— Боже мой, — произнесла Эми. Я обернулся и увидел, что от личинки осталась только шелуха. Тьма плотным сгустком поднималась к небу, как дым от пожара на нефтяной скважине. Тьма приобретала форму безголового человека с козлиными ногами, по крайней мере, метров тридцать в нём точно было. Я знал, что должен бежать без оглядки, но мои ноги меня не слушались, будто бы говорили мне, ты видишь, ты видишь это дерьмо?

Джон схватил меня за руку и потащил к порталу, но в тот самый момент как я отвернулся, гигантская тень пронеслась надо мной, заслоняя солнце.

Она опустилась на деревню. Семейка туристов не закричала. У них не осталось времени или, ну, причины для криков. Как и для остальных в этой симпатичной деревеньке.

Как только тень опустилась на них, она не уничтожила деревню, но изменила её. Я знал, как это происходило, я помнил похожий опыт; оно вернулось назад во времени — тысячи, миллионы лет назад — и изменило кое-что. Как только он пролетел над нами, шагая гигантскими козлиными ногами, деревня изменилась в ту же секунду. И люди тоже.

Теперь на месте семейки туристов стояли высокие, под три метра, гуманоидные существа, покрытые тёмной чешуёй, похожей на кору дерева, пережившего лесной пожар. Их глаза были огромными, чёрными и безжизненными. Их одежда была похожа на доспехи — металлическая, вычурная, полная острых углов. Одно из существ держало поводок, а на его конце был голый человеческий ребёнок. Его конечности были оторваны ниже суставов, а обрубки покрывали шрамы и мозоли, будто ребёнок провёл всю свою жизнь, передвигаясь на четвереньках. Он выглядел изголодавшимся, тощим, а на месте гениталий был лишь сросшийся рубец. Ребёнок закряхтел — он был в процессе испражнения. Затем он повернулся и понюхал результат дефекации.

Я пытался рассмотреть, что за цивилизация заняла бывшую когда-то деревенькой местность. Гуманоиды с древесной кожей ходили вокруг каменных зданий, которые словно были спроектированы, чтобы противостоять вторжениям извне — высокие стены без окон, тяжёлые двери. Средства передвижения тоже походили на военные — по умощенным булыжникам улицам громыхали гусеницами машины, похожие на танки. Я увидел ещё несколько детей — и только сейчас понял, что это были взрослые, чахлые и малорослые. Они бегали по аллее, рыча на какого-то грызуна. На этой же улице, неподалёку, мухи роились над бледным телом, лежащим в коричневой жиже. Кажется, один из людей забегался до смерти, и теперь гнил под солнцем.

В центре города, на месте, где раньше была часовая башня, возвышалась гора человеческих черепов. Где-то тридцать метров высотой и около десяти шириной. Это выглядело по-древнему священным, как будто мемориал в честь исторической победы.

Один из гуманоидов с древесной кожей выкрикнул в нашу сторону какую-то команду. Он вытащил из-за спины оружие, напоминающее хрыст — чёрная ручка с привязанной к ней длинной цепочкой. Он нажал на ручку и хлыст загорелся оранжевым, будто был создан для того, чтобы выжигать отметины на плоти. Он отпустил поводок, и чахлый человечек на четвереньках пополз в нашу сторону.

Он зашёлся кашляюще-хрюкающим мокрым лаем:

— ДА! ДА! — а затем он прокашлял что-то вроде, — ПОКОРИСЬ!

Эми взвизгнула. Я почувствовал, как Таскер встала у меня за спиной.

Человеко-пёс побежал на нас, плечи и ягодицы подрагивали, глаза налились бешенством.

— ДА! ПОКОРИСЬ! ДА! ПОКОРИСЬ! ДАКОРИСЬДАПОКОРИСЬКОРИСЬДАДАДА!!!

Джон заголосил, а затем я почувствовал, как меня впихнули в портал, и я вновь оказался внутри здания НОНа. Таскер рухнула на колени, подчиняясь порыву как можно быстрее очутиться подальше от портала. Её пиджак распахнулся, демонстрируя кобуру, в которой лежал пистолет.

— ПОКОРИСЬ! ДА! ПОКОРИСЬ!

Человеко-пёс был уже близко, готовый пройти через портал. Я чувствовал его запах — все ароматы человеческого тела и его же дерьма.

Я выхватил пистолет из кобуры Таскер, развернулся и выстрелили между глупых, широко открытых глаз, над которыми нависала прядь грязных седых волос. Существо рухнуло, не добежав до двери каких-то несколько сантиметров.

Джон быстро захлопнул дверь гроба, а я положил пистолет на пол перед Таскер.

Джон взглянул на меня и, тяжело дыша, заявил:

— Ну мы и оподливились этой ночкой.

Таскер метнула взгляд на Гибсона и сообщила:

— Заметка. Теперь это Класс H.

— Теперь это категория выше уровня массовой зачистки? — поинтересовался я.

— Ага, восемнадцатый уровень, — выдал Джон, — чуваки, ведь личинка Мэгги родилась в то же самое время, что и Мики, да? Значит, она может в любую секунду вылупиться, если это не происходит в сиё мгновение.

Какое-то мгновение все пялились друг на друга, а затем рванули через открытую железную дверь через ряды стеклянных клеток к той, где должна быть Мэгги. Вся та чушь, что обрушилась на неё, чтобы она поскорее ушла, теперь сыграла в обратную сторону. Джон, Эми и я притормозили напротив наполовину съеденной женщины. Глаза Лоретты блуждали. Вернее, один из них — остальная часть черепа была съедена. Взволнованная женщина спросила, какого чёрта поднялась такая суматоха.

Агент Таскер, бежавшая в более пристойном темпе, который диктовала её узкая деловая юбка, появилась из-за наших спин.

Пока что личинка Мэгги выглядела как обычно.

Таскер обратилась к Лоретте:

— Не могли бы вы пройти со мной? Нам нужно сделать несколько быстрых тестов.

— Вы можете провести их здесь. — Лоретта, несмотря на то, что половина её мозга была съедена, всё ещё была не из дураков.

— К сожалению, есть определённые правила. Это было бы опасно, если-

— Меня уже не пугает опасность. Если вам нужен отказ, то я подпишу его.