Чудесные рецепты крестьянки-самозванки

— Лекарь сказал, что болезнь. Завтра в город поедешь, с Афанасием.

— А вы тут с Митей останетесь? — ехидно поинтересовалась Ульяна. — Один?

— Все вместе поедем. Митю у брата оставим, поиграет с Василисой. И если нужно будет лечь в больницу, ляжешь и будешь лечиться, поняла?

Ульяна вздохнула и села, поправляя волосы.

— Владияр Николаевич, спасибо вам. За все спасибо. Вы очень добрый человек. И я понимаю, почему вы так добры ко мне и Мите. Но вы не можете… навязывать… — Она тщательно подбирала слова. — … свое отношение к нам… другим людям.

— И что же ты понимаешь? — прищурился Владияр. — Почему я… добр?

— Вы к Мите привязались, — тихо ответила Ульяна. — Сына в нем видите, которого вы… которого у вас…

— Которого у меня не может быть, — закончил за нее Владияр. — Смелее, Ульяна. Не стоит щадить мои чувства.

— Возможно, вы ошибаетесь? У вас… могут быть дети. Бастарды…

— Нет, — резко ответил Владияр. — Я из рода ведунов, у нас есть книга, где отображаются все, в ком течет наша кровь. Отец сказал бы.

Ведь сказал бы? Отчего-то Владияр в том засомневался. Надо бы спросить. А еще лучше — самому в книгу заглянуть. Батюшка с собой ее не увез, в палатах оставил. Можно и напроситься… к Александру в гости.

— Тогда, конечно, вы правы, — сказала Ульяна, сникнув. — В любом случае, вы не можете усыновить Митю без моего согласия. А я его не дам. Я эгоистична, Владияр Николаевич, и не расстанусь с сыном даже ради его блага. Быть же с вами рядом я могу только в качестве вашей служанки. Не стоит дразнить гусей.

Владияр еще и предложить ничего не успел, а его уже послали. Уверенно и изящно. Он вспомнил, как Ульяна не хотела брать подарок, и решил отложить непростой разговор. К тому же, поздно уже, ей спать надо.

— А я, Ульяна, самодур, — мрачно произнес он. — Хочу — и дразню. Ты мне не указ.

— А если мне станет плохо в дороге? — Глаза у Ульяны раздраженно блеснули. — Может, не надо меня… трясти?

Вот чем она Владияру нравилась, так это дерзостью. Его и в детстве злили послушные девочки. Глупые курицы, с которыми даже в мяч не поиграть. «Ой, я испачкаю платье! Ой, что скажет маменька! Ой, такое барышне делать невместно!» Тьфу! Володьке и то больше повезло, он с соседской девчонкой сдружился, та кротким нравом не отличалась. Любаша, его старшая невестка, и против воли отца пойти не побоялась.

Как и Ульяна…

— Может, и не надо, — согласился Владияр. — Посмотрим, как ты себя будешь чувствовать. Все, иди спать. Я устал, зови Афанасия.

Лазейкой этой Ульяна воспользовалась. Владияр и хотел бы вывести ее на чистую воду, да все ж решил не настаивать. Вызванный повторно лекарь сказал, что срочности нет, а дорога может ухудшить состояние. И вообще, барышне нужен покой.

Если б Ульяна соблюдала предписания лекаря! Нет, порошки она пила, но отдыхать отказывалась наотрез. Заправляла всем на кухне, гоняя по поручениям приходящую помощницу.

— Ты к ней присмотрись, к этой…

— Галине, — подсказал Афанасий.

— Да, к ней. Если прислугу новую искать, то лучше уж знакомый кто, а не из агентства, — сказал Владияр.

— Нам нужна новая прислуга? — невозмутимо спросил Афанасий.

— По-твоему, место Ульяны на кухне? — съязвил он в ответ.

А неугомонная Ульяна затеяла варить варенье из яблок. И уже две помощницы резали на заднем дворе яблоки и таскали тазы с одуряюще пахнущим карамелью сиропом.

— Что вы, Владияр Николаевич, как можно ехать в город? — возмущалась Ульяна. — Яблоки пропадут, нехорошо это. А еще груша, соседка два ведра прислала. И слива, той вообще… — Она описывала рукой круг, словно сливой была завалена вся кухня. — Ехать никак неможно. А вот еще кабачки…

И без того заставленные еще матушкиными запасами кладовые заполнялись новыми банками. Владияр чувствовал, что не в силах остановить это безумие, и отступил. Ему было чем заняться. Он потихоньку учил Митю грамоте и арифметике, рассказывал о природе, показывал атласы.

Ульяна, наконец, вняла голосу разума и выбрала по каталогу теплую одежду для сына. Погода портилась, и Митя щеголял в новеньких сапожках, в удобном костюме, в приличном пальто. Чего не скажешь о его матери, которая упорно не желала ни принимать подарки, ни тратиться на собственные обновки. И где только нашла этот… зипун! Владияр отказывался называть перелицованное пальто как-то иначе.

А Влад обиделся. Не писал, не приезжал, Василису в гости не привозил. Владияр мириться первым не хотел, но все больше беспокоился, не случилось ли что плохое. Обычно младший брат характер не показывал, легко забывал о конфликтах. И не писать надо, а ехать в Москву, спокойно поговорить.

Ничего удивительного, что в один прекрасный день терпение у Владияра лопнуло. Ульяна масла в огонь подлила, сообщила, что купила несколько мешков капусты.

— Хватит! — Владияр стукнул кулаком по столу. — Надоело! Завтра же едем в Москву. Собирайся!

— А капуста? — не смолчала Ульяна.

— Или выброси, или пусть твои помощницы рубят, — отрезал Владияр.

— А Ночка? — забеспокоился Митя. — Оставим ее одну?

— Возьмем с собой!

— Там кошки, — напомнил Афанасий.

— Поживет на заднем дворе! Еще одно слово… — Владияр обвел домашних свирепым взглядом.

— И кто-то лопнет от злости, — бесстрашно произнесла Ульяна. — Хорошо, Владияр Николаевич. Уже иду собирать вещи. Мы же ненадолго?

— Понятия не имею, — честно ответил Владияр.

Чтобы предупредить о приезде, мало ли, он отправился на открывшуюся недавно в поселке телефонную станцию. Ответила Марьяна, что Владияра обрадовало.

— Случилось? Нет, все в порядке, Яр. У Влада какой-то важный заказ, он ночует в своей конторе. Да, все здоровы. Матушка с батюшкой из Карлсбада телеграмму прислали, у них все хорошо. Хочешь приехать? Разумеется! Не один? Василиса очень обрадуется. И я тоже. Яр, прекрати! Влад тоже будет рад. Вы как дети, честное слово! Да, всех приму. И собаку тоже. Ждем!

В Марьяне Владияр не сомневался. Да и матушка ему головомойку устроит, когда узнает, что он столько времени держит барышню из дворянской семьи в прислугах. Как будто возможно убедить ее не притворяться! Тут ведь лучше не спешить? Возможно, Марьяна поможет. Женщина быстрее поймет женщину.

Глава 30

Боль физическая давно прошла, а боль душевную я глушила работой, придумывая себе все новые занятия. И ведь сама виновата в том, что ошиблась. Придумала невесть что, нафантазировала, приняла желаемое за действительное. Голос знакомым показался, как же! Видимо, я очень хотела, чтобы Владияр Николаевич оказался настоящим отцом Мити.