Чумная Полли и маскарад

Дрейк покачался с носка на пятку. Хватит гадать о Вики — надо срочно что-то решать. Дело осложнялось тем, что по документам, которые успел за это бешенное утро собрать Давид, его секретарь, Ренар под опекой. Без опекуна Дрейк ни проверить Вики, ни запечатать, ни снять печать не может. Новая этика, за которую он сам был всеми руками за, все же умудрилась отомстить ему в деле Ренар. Дрейк нахмурился — а Вики знает о новых правилах?

* * *

Вик хотелось ругаться в небеса — может, то, что случилось там, на крыше, и спасло её от инквизиции, но плачевно сказалось на механитах. Что вообще она там натворила — понять бы еще… Жаль, что объяснить и помочь некому. Не к инквизитору же с этим идти. Она оглянулась напоследок, покидая двор. Адера Дрейка она больше не увидит, и это к лучшему. Оплатит долг снимками, если на кристаллах что-то уцелело, и смело забудет эту историю — сразу же после ремонта механитов.

Солнце клонилось куда-то к Ривеноук, обещая вечер. Пахло прохладой и влагой. На улочках стали появляться люди — кто-то спешил со службы, кто-то уже готовился к веселью — еще без масок, но уже в ярких карнавальных костюмах. Ветер трепал золотистые кроны деревьев, засыпая листьями узкие тротуары. Здесь до снега еще далеко, а в Олфинбурге уже поди выпал. Вик нахмурилась, вспоминая, что до приезда Эвана у неё еще целых три дня свободы. Надо успеть разобраться за это время со случившимся с семьей Бин. Мимо пронесся паромобиль, периодически давая длинный, совершенно бессмысленный гудок — лишний перевод пара. Какой-то парень в костюме шута остановился перед Вик и с поклоном подарил розу. И даже не поцеловал удивленную Вик, а просто с улыбкой пошел прочь. Странный город Аквилита, абсолютно безумный и способный жить под вечной угрозой чумы.

Вик перешла через улицу, вспоминая, что через пару кварталов будет парк — там можно сесть и подумать над дальнейшими планами. Хотя… Где-то далеко, звонким колокольчиком о своем скором прибытии напомнил паровик. Как раз на ближайшем перекрестке его остановка. Надо же, уже шесть вечера! Скоро будет темнеть. Вик помчалась со всех ног — да, девушки не бегают, но девушки и не служат в полиции и не знают, что следующего паровика можно ждать долго. Лучше пробежаться, распугивая прохожих, чем потом жалеть.

Она еле успела — заскочила на заднюю площадку, когда пустой паровик уже тяжело набирал ход вверх по улице. Лучше расквитаться с делами и долгами сразу, чем потом мучиться, а потому Вик поехала в музей Естествознания. Он был распложен на горе, почти у самой границы с Полями памяти — так тут называли засыпанные кварталы старой Аквилиты, разделявшие город на две неравные части: центральную, где и находилась Вики, и портовую, чуть менее пафосную, но такую же полную веселья и сумасшествия. В центре гуляли и веселились леры и неры, а в портовой части неры и богатые керы — и такие бывают. Те же сержанты и инспектора полиции, берущие пример с веселящегося и отдыхающего на курортах начальства.

Ветер дул в лицо на открытой площадке, закатное солнце заставляло жмуриться, а настроение Вики резко неслось вверх — она пообщалась с инквизитором, осталась нераскрытой, еще и узнала что-то новое о магии. Или эфире, как ни назови. Сейчас даже предупреждающий, почти непрекращающийся звон колокольчика паровика не раздражал. Хотелось улыбаться сразу всему миру! Последнее время у Вик нечасто бывало такое настроение. Может, доктор Дейл прав, и она больна из-за магии? Или просто в строгом, задыхающимся от смога, вечно куда-то спешащем Олфинбурге ей некогда вот так просто ехать на паровике, наслаждаться чистым воздухом, держа в руках случайно подаренный цветок, и ни о чем не думать?

Проехав шесть остановок, Вик сошла на Прощальной улочке и направилась к громаде музея. Паровик, громко свистнув на прощание, медленно направился в сторону Ривеноук, штурмуя очередную гору.

Вик замерла на крыльце музея, неспеша внутрь.

Только осенью бывает такой особый, прозрачный воздух, пахнущий кострами и прощанием… Жаль, что сейчас даже тут поздняя осень, иначе все было бы в тонких шелковых паутинках летящих куда-то прочь пауков, и солнечные лучи танцевали бы в этих нитях яркими зайчиками, какие бывают, стоит прищурившись посмотреть на небо. Вик грустно улыбнулась — Аквилита, несмотря на свое сумасшествие, все же чем-то нравилась ей. Теплом. Солнцем. Ветром. Далеким океаном. Закатом. Розой в руках. Понятливым инквизитором, не чуравшемся грязи и крови ради поисков правды. Улыбкой Тома… В этом городе хорошо было бы жить, если бы не Полли и чума, и странное безразличие жителей к ней.

Вик в компании со спящими мраморными львами, которыми был украшен вход в музей, обвела взглядом городок. Отсюда Аквилита была видна почти полностью, во всяком случае центр.

Заросшие лесами Поля памяти, сейчас горевшие алыми кострами рябин и многочисленных кленов. Только желающих гулять и любоваться их огненной красотой не было: Поля — закрытая зона. Вдоль Полей, вплоть до далекого отсюда океана, шли относительно бедные улочки — никто не хотел жить рядом с Полли. Пожалуй, мраморная громада музея была самым дорогим зданием у Полей. Дальше, по мере удаления от закопанной старой Аквилиты дома становились богаче и красивее, больше и выше, перемежаясь с многочисленными парками и аллеями. Тут любили зелень, не то, что в Олфинбурге. Широкая Ривеноук скорее угадывалась, чем была видна — в дельте был квартал Золотых островов, и было непонятно, где еще город, а где уже река с домами, стоящими практически в воде. Том вчера предлагал повеселиться там вместо площади Танцующих струй. Там лодки, там песни, там рвущиеся струны гитар… Там царит любовь и романтика, и Вик с Томом туда совсем нельзя.

Вик все же потянула на себя тяжелую дверь музея. Хватит минутки отдыха, у неё еще есть дела.

Холл музея встретил теплом и особым, музейным запахом — пыли, благородной старости и почему-то машинного масла. Впрочем, почему пахло последним, Вик скоро узнала, стоило ей подойти к высокой стойке, из-за которой тут же выскочил молодой мужчина лет тридцати в простом костюме-тройке:

— Добрый день, эээ… — он на миг замер, не зная, как понять сословное положение Вик — она спасла его, представившись:

— Нерисса Ренар.

— Жан Ришар к вашим услугам! Чем могу помочь? — за его спиной находилась большая ниша с вычислительной машиной, в которой сейчас угрюмо копались, меняя лампы, двое техников в рабочих комбинезонах цвета индиго. Вик поджала губы — кажется, здесь распечатать снимки с фиксаторов не удастся.

— Ваш вычислитель…

Ришар извиняюще развел руками в стороны:

— Простите, он не работает. Сломался еще дня три назад, с тех пор поломку никак устранить не могут… Может, что-то еще? Я могу вам предложить экскурсию по старой Аквилите? Или показать вам музейные залы?

Вик вежливо улыбнулась мужчине:

— Я бы хотела посмотреть портреты Чумной Полли. Говорят, они хранятся в музее.

— Да, конечно, с вас две летты, нерисса. За эту плату вы можете осмотреть всю экспозицию музея. Тут хранятся невероятные сокровища!

— Спасибо… Мне будет достаточно портрета Полин… — Вик спешно достала из кармана брюк монеты и, расплатившись с клерком, огляделась, решая куда идти. Ришар тут же вышел из-за стойки, явно скучая:

— Пойдемте за мной… Я покажу вам…

Пройдя через две почти полупустые залы, в которых были лишь портреты на стенах и пара скульптур, Вик замерла на пороге следующего помещения. Оно почти полностью было занято большим макетом города. Там лишь вдоль стен были узкие проходы.

Ришар гордо объявил, излишне громко в царившей в музее тишине:

— Это макет Аквилиты, проект Городского архива под эгидой Городского совета и лер-мэра лично… Хотите, я вам его покажу?

Вик скользнула взглядом по игрушечным домам и паркам — все это, только вживую, она уже видела на ступеньках крыльца: