Чужая для монстра

Он настолько уверовал в собственную идею, что не пожалел родную дочь и ее сверстниц. Он не пожалел никого. Существует легенда, очень древняя, почти забытая. Когда человек пришел в этот мир, мир начал сопротивляться покорению. Потому что из-за неразумности своей, человеку нужно были именно покорять, завоевывать. Он мечтал, что мир станет его послушным, покорным домом. Среди людей были те, кто обладал способностью влиять на природу. И они решили заставить мир склониться перед мощью человека.

— Что они сделали? — тихо спросила я, подходя к нему поближе и останавливаясь за его спиной.

— Не знаю. Никто из тех, кто не принадлежит к императорской семье, этого не знает. Мы получили власть изменять планету под наши нужды. И пользовались этим долго, очень долго. Пока планета не стала нам мстить. Я говорил тебе о том, сколько предпринималось попыток возродить планету. Умолчал лишь об одном. О позорной главе нашей истории. Предок нашего императора был сильным магом. До сих пор не известно, что он сделал. В хрониках об этом почти не упоминается. Но планета ему покорилась.

Рейвен резко отвернулся от окна, и стал ко мне вплотную. Я почувствовала, как в комнате сгустился воздух, стало тяжело дышать.

— Собирайся, я увезу тебя отсюда.

— Куда? — вырвалось у меня

— Не бойся, — главнокомандующий криво улыбнулся, — я не прошу тебя мне довериться. Раз ты не сделала этого до сих пор, не думаю, что сделаешь теперь. Но… если хочешь жить, тебе придется пойти со мной.

— Ты вернешь меня домой?

— Там ты будешь в безопасности, и я смогу о тебе не думать, — резко ответил Рейвен, и словно избавляясь от последних сомнений, схватил меня за плечо и развернул лицом к комнате, — у тебя четверть часа.

— С кем ты дрался? — больше не теряя времени, я выхватила наугад из гардероба несколько необходимых вещей, забросила их в дорожную сумку.

Он лишь усмехнулся, и глаза его вспыхнули пугающим огнем.

— Рейвен?

— Я пообщался с твоим так называемым братом, дорогая супруга, — тон его изменился, стал вкрадчивым и пугающим.

Я застыла с сумкой в руках и подняла взгляд на мужа:

— Значит, теперь ты знаешь обо мне все? Стоп! Что значит — пообщался? Вы подрались? Но почему? Как он?

Я засыпала его вопросами, которые он полностью проигнорировал, а затем неожиданно ответил на тот самый, менее важный для меня сейчас.

— Я знаю о тебе практически все, — его взгляд смущал, приводил в трепет, заставлял терять волю и способность трезво мыслить, — о тебе, и о безумном решении герцога скрыть факт твоего появления и выдать за свою сестру. Поступок достойный уважения. Наверное, поэтому он до сих пор жив.

— И ты меня отпускаешь? Так просто? — в волнении сжала ручку сумки. Что бы ни произошло между Рейвеном и Альбером, оба остались живы. Это главное.

— Это будет не просто, — Рейвен прислушался к чему-то слышимому лишь ему одному, затем метнулся к монументальной стене, без малейших следов неровностей или отверстий и, надавив на несколько ведомых только ему рычагов, приоткрыл узкий проход.

— Прошу вас, леди, — галантно пропустил меня вперед, в темный коридор, из которого несло сыростью и тленом.

За нами с тихим шорохом проход закрылся, и мы оказались в кромешной темноте. От Рейвена уловила волну магии, и увидела, как над нашими головами вспыхнул тусклый шарик.

— Советую поторопиться, — хмуро бросил главнокомандующий, и, схватив меня за руку, уверенно потащил по коридору.

Не знаю, сколько времени заняло наше путешествие по тайным переходам замка, мне показалось, что мы бродили там много часов. Остановились лишь, когда наткнулись на преграду, в виде непреклонного Кайла Хемфри, заступившего нам дорогу.

— Кайл, — произнес Рейвен тихим низким голосом, больше похожим на рык.

— Ты же понимаешь, что вам не дадут уйти. Отдай девушку, и Его Величество простит тебе минутную слабость.

Шарик тускло осветил часть лица Хемфри, его глаза, блеснувшие в темноте и ставшие похожими на глаза моего мужа.

— Нет! — рыкнул Рейвен.

— Я тебя понимаю — не просто пожертвовать жизнью любимой, но у тебя нет другого выхода. Они все знают. Они ждали ее появления столько лет. Одумайся пока не поздно.

— Слишком поздно, — Рейвен отпустил мою руку, и я увидела, как неуловимо быстро меняется его тело — раздаются в ширину плечи, ногти превращаются в длинные острые когти, одежда трещит по швам. Черты лица становятся жесткими и хищными.

— Ты предаешь все, ради чего жил и боролся, — печально заметил Хемфри, меняясь на глазах.

Глава 12

Я бессильно прикрыла веки, когда два изменившихся существа набросились друг на друга. В пещере стало темнее, потому что магический шар оказался отброшен. Противники больше не выглядели и не вели себя как люди. Она швыряли друг друга о стены, рвали клыками, драли удлинившимися когтями. По пещере распространялся удушающий запах крови, и я со страхом думала про то, что будет, если Рейвен потерпит поражение. Причем страх за собственное будущее уверенно соперничал с ужасом от мысли, что Рейвен может пострадать, и я его потеряю. Потеряю, так и не узнав этого странного, пугающего, удивительного человека, по непонятной мне причине делавшего для меня так много.

Когда по пещере разнесся оглушающий хрип, а затем треск ломаемых костей, я не выдержала и, наконец, посмотрела на то, что происходит. Главнокомандующий возвышался над своим товарищем и, проломив когтями его грудную клетку, вырвал еще теплое сердце из груди. Сжав, отбросил от себя, а после, оперевшись окровавленными руками на колени, повернулся ко мне. А я застыла, в едва освещенном помещении рассматривая человека, за которого вышла замуж, смотрела, и не могла отвести взгляд. Затаила дыхание и моргнула, пытаясь стряхнуть наваждение. Рейвен мелено отвернулся, поднялся на ноги и, не поворачивая ко мне лица, тихо произнес:

— Поспешим. Он не единственный, кто придет за тобой.

— Рейвен, — я неловко приблизилась к нему и с нерешительностью коснулась рукой его плеча. Ощутила его напряжение, но решила продолжить, — мне жаль, что тебе пришлось… из-за меня…

— Не стоит, — резко ответил мужчина, и пошел вперед, убедившись, что я поспеваю за ним.

На душе стало горько и тяжело. Я чувствовала свою вину, толком не в силах объяснить себе самой за что именно. А Рейвен, будто отрешившись от всего, что его окружает упрямо шел вперед, словно не замечая меня.