Чужемирцы

Через два дня прибыл вестовой и привез еще одну новость. Молодой командор второго легиона Данис тоже восстал против воли императора, он предложил легионам объединится, чтобы вернуться в Ламарию и выбить из столицы Узурпатора Таллоса. Всем жителям Ламарии надоела эта долгая изнурительная война. Старейшины диких племен варваров давно хотели перемирия, но Таллос все жаждал крови. Он хотел завоевывать новые и новые земли, расширяя Империю и не считаясь ни с чьим мнением.

Вечером командор собрал войско и все рассказал подчиненным. Но в легионе его поддержали не все. Многие воины хоть и были преданы Рэю, но боялись ослушаться приказа императора и опасались за жизнь своих близких. Около тысячи воинов отделились от легиона и покинули лагерь. Оставшиеся ждали легион Даниса в степном лагере. Но нашелся один предатель, который выманил Рэя Кларка и десяток его верных воинов на встречу с командором Данисом, на самом деле их ждала засада. Командор и оставшиеся в живых трое воинов вырвались из окружения и укрылись в Западном лесу, надеясь на ближайшую встречу с союзником. Но через несколько недель имперцы все же выследили их…

Командор возвращался со спортивного городка, когда из большой черной машины его неожиданно окликнули:

— Молодой человек, можно вас на минуту?

Рэй с интересом посмотрел на крепкого бритоголового парня, который медленно вылез их автомобиля.

— Присядьте, пожалуйста, в машину. С вами хочет побеседовать один уважаемый человек, — крепыш улыбнулся и показал на переднее сидение.

Командор удивился, но все же приоткрыл дверцу и сел в машину.

— Миша, это точно он? — раздался сзади скрипучий голос.

Рэй обернулся: на заднем сидении расположился худощавый седой старик с большим ястребиным носом и маленькими серыми глазками.

— Точно, Николай Константинович, — улыбнулся крепыш, — старший лейтенант Рябцев из местной воинской части. Городок у нас небольшой, и отыскать его не составило труда.

— А ты, парень, что-то совсем на богатыря не похож… — нахмурился старик, сведя густые щетинистые брови к переносице. — Знаешь кто я?

— Нет.

— Коля Шаман. Значит… это ты вчера вечером моих бойцов на улице отмудохал…

— Что ты от меня хочешь, старик? — недовольно спросил Рэй. — Я не собираюсь перед тобой оправдываться. Эти ублюдки пытались затащить в машину девчонку и получили свое.

— А ты, значит, у нас герой? — грозно пробурчал Шаман, злобно прищурившись. — От этой шалавы не убыло бы, а парней моих ты вывел из строя недели на две или три. Надо бы оплатить ребяткам лечение.

— Послушай, старик. Я никому не собираюсь оплачивать лечение, — нахмурился командор. — А в следующий раз, если снова встречу их на своем пути — просто сверну шеи. Так и передай им.

— Аты, как я посмотрю — дерзкий. Знаешь… когда-то давно, примерно в девяносто восьмом, когда я чалился в лагере под Иркутском, у нас в отряде сидел один мужик, бывший десантник. Крутой весь из себя до невозможности. На моих глазах трех бычар уложил. Хороший был боец, пока его ребята на промзоне на «перо» не посадили и не выпустили кишки. Так и обмотали кишки вокруг его шеи…

— Не пугай меня, старец. В своей жизни я видел такое, что вряд ли тебе приснится даже в кошмарных снах.

— Парень, а ты не боишься однажды прийти со службы, а семьи дома не окажется? — вкрадчиво поинтересовался Шаман.

— Послушай небольшую историю, старик. Однажды под Таханосом мы поймали двух вражеских лазутчиков. Пока допрашивали одного, второй сумел развязать веревки, перебить охрану и убежать. Его поймали на рассвете, на берегу реки. Брат убитого охранника попросил моего разрешения расправиться с лазутчиком. Он хотел убить его медленно, жестоко, постепенно отрезая части тела, чтобы тот долго мучился. Но я отказал, вытащил из-за пояса острый кинжал и протянул пленнику. Лазутчик с благодарностью кивнул и резко воткнул кинжал между ребер, прямо себе в сердце… Быстрая смерть для ратного человека бывает благоволением судьбы. Я совсем не люблю пыток, старик. И скажу прямо — если с моей семьей что-нибудь случится, я буду убивать вас очень медленно. Вы будете кататься в ногах и молить о быстрой смерти, когда я стану очень медленно срезать с вас маленькими лоскутами кожу…

Старик застыл, ошарашенно уставившись на командора:

— А ты, похоже, конченный отморозок. Контуженный на всю голову. Ладно… иди-ка, парень. И постарайся больше не переходить дорогу ни мне, ни моим людям…

Командор неторопливо вылез из машины и побрел домой. А пассажир на заднем сидении дорогой иномарки еще долго смотрел ему вслед, грозно прищурившись…

Командор совсем позабыл про обед, внимательно изучая толстенную книгу «Системы залпового огня и маневры боевых машин в полевых условиях». Он с трепетом впитывал в себя новую информацию о современном армейском вооружении.

Если бы у нас была такая боевая техника — то бесчисленные племена варваров наверняка сдались еще в первой войне. Хотя, иногда приходилось воевать и в горах, где «Смерчи» просто не смогли бы проехать…

Командор все схватывал на лету и всего за пару дней, с помощью Алешы, выучил все местные буквы и уже мог читать по слогам. Неожиданно Рэй услышал в прихожей шорох ключа в замочной скважине и тут же насторожился. Он отложил книгу и сразу вышел из комнаты. Двери медленно приоткрылись, и в квартиру вошел Алеша с темноволосой пожилой женщиной. Командор сразу догадался, что это мать Марины.

— Привет, пап! — улыбнулся мальчик. — Я у бабушки пообедал. Можно немного поиграю?

— Только немного, — кивнул Рэй.

Алеша убежал к себе в комнату, а женщина внимательно посмотрела на командора:

— Сергей, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Пойдем…

Она разулась и по-хозяйски прошла на кухню. Когда Рэй вошел следом, женщина плотно закрыла двери. Они с дочерью действительно оказались очень похожи, только мать чуть пополнее, со слегка одутловатым лицом и с прядями седых волос в высокой прическе.

Женщина увидела книги на столе и усмехнулась:

— Что это ты, Сережа, за ум решил взяться?

— Изучаю боевую тактику, — серьезно ответил командор.

— Как бы тебя теперь вовсе не уволили из-за твоей «болячки»…

— У меня нет никаких болячек. Я полностью здоров.

— Ладно… я вот о чем поговорить хотела… — женщина вздохнула, будто предстоящий разговор для нее был неприятен. — Мне Марина уже сказала, что хочет с тобой развестись.

— Пусть разводится, если она приняла такое решение.

— Квартира-то на тебе стоит. Ты ее получал. Сережа… раз такое дело — перепиши квартиру на Маринку. Где им жить-то с Алешкой? Не в моей же однушке? А разменивать — тоже не резон…

— Годы посеребрили ваши волосы, но совсем не прибавили разума. Вы печетесь о жилье, забывая о чести и репутации дочери… Разве жена может собственноручно рушить священные Узы брака?

— А ты не умничай, Сережа. Знаешь… я дочь прекрасно понимаю. Ты же у нас кто? Так… ни рыба, ни мясо, можно сказать — котлета тухлая… Если по-хорошему не хочешь квартиру уступать — тогда мы будем судится!