Чужие миры
Шрифт:
— Барон, я вам честно скажу — герцог весьма плохо себя чувствует! И болеет, и болеет... словно подломили.
— Или отравили? — прищурился Тримейн. Может ведь и такое быть?
— У нас некому. За своими людьми я строго слежу, вы уж мне поверьте. И не позволю никого травить. Вся пища проверяется на яды, я и сам с общей кухни питаюсь.
Ганц кивнул, но фактик себе отложил. А вдруг?
— Все одно, поговорить мне с ним надо.
— Ладно...разрешение, я так понимаю...
— Есть, конечно.
Ганц предъявил подписанный королем документ, и был со всеми почестями
И замер на пороге, едва сдержавшись.
Не травят!?
Мать вашу перетак!
НЕ ТРАВЯТ!?
А как Э'ТЪ называется!?
КАК!?
Когда среди подушек возлежит этакий скелет, едва двигающий руками. И смотрит провалившимися глазами. Раньше это был вполне себе нормальный мужчина. Сухопарый, худощавый, но нормальный! А сейчас!?
Да там желудок к позвоночнику прилип! Ребра напро- свет видно! Что со спины, что спереди!
— Да он помирает! — прошипел Ганц.
Ольсен чувствительно пихнул его в бок. Но на Ганца этот толчок не подействовал. Его сейчас и молотком по голове не угомонить было!
Толку — пихаться!?
Спрашивать надо, пока не помер! А то ценного источника информации лишишься — и что делать? У других искать — и дольше, и не так надежно... может, в таком состоянии герцог окажется податливее? Надо попробовать!
Ганц решительно направился к кровати, поклонился.
— Ваша светлость, барон Тримейн. Вы меня не помните?
Если тело Антуана Леруа и помирало, то разум его работал идеально.
— Доверенный...
Едва слышно. Но вполне отчетливо.
— К вашим услугам. Ваша светлость, не хотите облегчить душу?
Ответом Ганцу была поднятая бровь.
— Я знаю, что произошло в вашем охотничьем домике. Стоило ли прятать тело несчастной Ликсы? Все равно все открылось...
Такого эффекта Ганц не ожидал.
Леруа покраснел...
Побледнел...
Схватился за горло, захрипел... а через два часа с ним смог бы побеседовать только Альдонай.
Удар, понимаете ли, хватил несчастного! Сердце не выдержало потрясений!
Ганцу оставалось только материться. Но... безусловно, что-то там произошло! И что-то противозаконное. Вот надо ему было так ляпнуть... но как еще-то было спросить? Как о таком можно спросить корректно?
Не случалось ли вам убивать служанок?
Что произошло в вашем охотничьем домике, что Ликса умерла?
Кто убил ни в чем не повинную девушку? Как, как задать такие вопросы, чтбы собеседник остался полностью спокойным?
И...
Остается последний вопрос.
Что скажет его величество?
Не окажется ли после этого у него на одного королевского доверенного меньше? А то за такое могут голову оторвать. Но и лэйра Ольсена подставлять было не с руки. А потому лэйр Ганц подхватил старого знакомого под руку.
— Лэйр Ольсен, давайте с вами обсудим сложившуюся ситуацию?
— Барон, это не ситуация, а... ужас! Надо срочно доложить его величеству!
— Надо, безусловно. Но тут еще вопрос, как докладывать.
Это лэйр Ольсен понимал хорошо. А потому закивал, показывая готовность договариваться и разговаривать.
—
Нам не нужны слухи о том, что у вас отравили или уморили ценного... гостя, не так ли?Нет, не нужны!
— И о том, что мы пытали несчастного — тоже.
— Да, разумеется.
Намек л$йр Ольсен отлично понял. Если он скажет нечто... неправильное, Ганц ответит ему тем же. И чьи слова окажутся весомее? К чему им такие вопросы?
Лучше по-хорошему.
— И о том, что при виде меня старческое сердце не выдержало...
— Согласен, барон.
— Наверное, в Стоунбаге есть докторус?
— Конечно! Докторус Верель, между прочим, прослу- ; шал курсы у Самого Тахира дин Дашшара!
— Вот! — довольно потер руки Ганц. — Он ведь наблюдал за состоянием больного герцога?
— Да-да, разумеется, барон!
— И чем болел герцог?
— Полагаю, тюремной лихорадкой, — вздохнул лэйр Ольсен, который уже понял, что именно ему предлагают. — Ей у нас многие страдают. Все же сами стены, воздух тюрьмы, хоть и для самых высокопоставленных...кто-то выздоравливает, лэйр. Но кто-то так и не может оправиться. А тут еще и возраст, и нервные потрясения...
— И кризис, который начался аккурат к моему приходу.
— О да, барон! Чудо, что вы застали несчастного в живых...
— И к сожалению, мои вопросы подтолкнули его... старческое сердце, плохое здоровье...
Лэйр Ольсен кивнул еще раз.
Вот, при таком раскладе он избегал королевского гнева. Герцог болел?
Да, и о том он неоднократно писал королю. Ричард был в курсе. Визит лэйра Ганца просто оказался последней каплей, никто не виноват, стечение обстоятельств...
Это бывает.
За волю Альдоная не наказывают.
— Барон, если вы подождете немного, я составлю заключение о смерти.
— Да, пожалуйста. И прикажите забальзамировать тело. Может, еще понадобится.
— Конечно, барон, — согласился лэйр Ольсен. Хотя абсолютно не мог представить, где может пригодиться герцогский труп. Ну да ладно — барону виднее. А ему командовать надо.
Впрочем, пока в Стоунбаге поднимался шум и гам, Ганц не терял времени. И подробно расспрашивал всех, кто подвернулся под руку.
Прислуживали герцогу одни и те же слуги.
Двое.
Личных.
Еду ему носили с личного стола коменданта, тут не отравишь. Если только все и сразу травить, но тогда бы и Ольсен загнулся. Что еще могли отравить?
Книги?
Ганц быстро пролистнул герцогские книги, но они выглядели чистыми. Не пропитанными отравой.
Какой-то третий яд? Который попадает в организм с водой? Или при бритье?
Ганц все же кратко допросил слуг. Но...
Спустя час он готов был положиться на свой опыт и сказать, что эти — не отравители. Лэйр Ольсен серьезно отнесся к порученному герцогу, и приставил к нему проверенных и доверенных. Эти не стали бы травить — никого. Ни за какие деньги. У одного жена служит на кухне Сто- унбага, у второго здесь же сын работает, а у сына жена в тягости...