Чужое тело

Делика рычала движком, плевалась дымом, но волокла свой груз бодро. Костик предложил выйти и помочь, если что, но Вербицкий отверг его быстрым и пренебрежительным взмахом руки.

Последний поворот, проехали ворота пионерлагеря, и вот внутри.

Заброшенные корпуса, на очищенном от мусора поле стояли палатки и пара джипов. Старенький японец, тоже праворукий, как и Делика Вербицкого, одна Нива-трехдверка, уазик. Две здоровенные палатки, армейские, зеленые. Дымит большой костерок.

– О, подъехали уже?
– Навстречу выскочила невысокая худенькая девушка в белом переднике и с большой ложкой в руке. Рукояткой этой ложки она постучала по кенгурятнику Делики.

– Вербицкий, выводи гостей, еда стынет!

С собой у нас был ящик водки и три ящика пива.

Все четыре положили в ручеек.

– Пиво, охлажденное до температуры проточной воды, приобретает незабвенный вкус!
– Важно изрек Светомир.

Неудивительно, что нажрались вечером знатно. Какие там шашлыки на природе, мало досталось... Хорошо, что к нашему приезду приготовили вкуснейшую кашу, которой и сдобрили сочные, жирные куски мяса.

Мишка, вот хитрый бес, ещё в самом начале куда-то исчез под ручку с "Анастасией и только так", придерживая с собой пару бутылок пива. Думаю, не прогадал.

Костик и Светомир ползали вокруг здоровенного костра едва не на четвереньках. Я и худенькая повариха, назвавшаяся Ярославой, оттащили путешественников от огня и заперли в палатке, где те и уснули.

– Водка зло!
– Сказала мне Ярослава.

– Зло!
– Согласился я, откупоривая очередное пиво.
– Хорошо тут у вас!

– А ещё бы!

Реконструкторов тут оказалось много. Помимо Молчана и Светомира, мне уже знакомых, и Вербицкого, присутствовали ещё Ярослава, такая же худенькая и как сестра похожая на повариху Милена, зачем-то напялившая на себя кольчугу под футболку, заводной и худой Светлан с обручальным кольцом, которое он носил на шее. Водку Светлан хлестал как сельский механизатор Петрович, ну ничем не отличился. Полный и здоровенный что вширь, что в рост Хорс приветствовал нас, сказал, что в миру он Иван, то есть но лучше Хорсом называть, и пьет только ром. Можно с колой. И не один, так что не желаем ли мы?

Ром с колой приятно ударил в голову.

Эпизодически появилось ещё несколько человек, которых я не запомнил, большей частью в парах.

– Ну, новенькие, как тут вам?
– Появился с пивом Вербицкий.
– Костя где?

– Обожратушки.
– Хмыкнул я.

– Дело житейское, лишь бы завтра так не нажирался, нам ещё на смену. Как, не хочешь на идолов посмотреть?

– Запросто, пошли!

– Хорс сделал.
– Похвастался Вербицкий.

– Ого.
– Невольно вырвалось у меня.

По краю поляны, на отшибе, стояли идолы. Из бревен, вкопанных в землю, метра два высотой, старательно и упорно вырезали богов. Причем резчик имел талант. Конечно, до портрета королевы Идала далековато, но... Красиво и с душой сделано!

– Вот это Перун?
– Показал я на бородача с мечом.

– Ну... Вообще-то...
– Замялся Вербицкий.
– Это мы так. Это Хорс делал ещё когда в лагере подрабатывал. При совке ещё. Потом вот раскопали, как на деле должны были боги выглядеть... Но не переделывать же? Да, это Перун. Вот это Симаргл, который весть несет. Вот это Сварог. Это Ярило. Это...

Потом мне показали ристалище. Стемнело уже, и толком разглядеть ничего нельзя было. Поляна как поляна.

Потом Вербицкий одел свою починенную кольчугу, а Милена заявила, что он балбес.

– Видишь, я в кольцо твоей кольчуги могу свободно палец сунуть. Значит, и кинжал сунут тоже. Переделывай давай, нечего в такой штуке стоять.

– Наша мечница.
– Посмотрел снисходительно все же на Милену Вербицкий.
– Три года в школе фехтования, сабля...

– Сам ты са-бля. Говорила тебе, закажи и не вые...ся.
– Грубо ответила Милена.
– Ещё раз ткнуть тебя кинжалом? А после крови твоей ядовитой кто мне клинок отмоет?

– Да я завсегда пожалуйста...

– Ладно хорош тебе.
– Отмахнулась Милена и повернулась ко мне.
– А вы к нам надолго?

– Если понравиться, то да.
– Я сделал ещё глоток. Алкоголь с химией образовывали непередаваемое сочетание. Почти как пиво с димедролом.

– Тогда точно надолго. У нас всем нравиться. Вот даже ему...
– Она кивнула на Вербицкого.
– А сначала не хотел...

– А что тут у вас?

– Военно-исторический клуб. Историческое фехтование, историческая реконструкция. Слышал про такие?

– Ну как не слышал, вас ещё по телевизору показывали недавно.

– Да то дурачки были. У нас все серьезней, и оружие по весу, и доспехи не картонные. Вот у меня настоящая кольчуга, тройного плетения. Наши предки такие носили.

– Сама делала?
– Сдуру спросил я.

Но Милена не обиделась.

– Конечно. Слышал про институт такой, стали и сплавов? Вот я там на четвертом курсе.

– Ого! Титановая, наверное?

– Не, ты что!
– Смутилась Милена.
– Обычная, стальная проволока... Просто очень хорошая. Долго её делать...

– Да видел, вон Сашок столько крутился.
– Я кивнул на Вербицкого. Тот о чем-то говорил с Ярославой и не отвлекался на нас.

– Да дурак он ленивый. Кольца надо меньше плести...
– Фыркнула Милена.
– Смотри вот, на мою...
– Она потянула подол кольчуги.
– В кольца палец не лезет, значит, уже хорошо, обычный нож она до тела не допустит. И кольца друг за друга хорошо держаться, по три вряд... Такую так просто не прорубить.

– Ну, если топором достанется, так и мало не покажется...
– Сказал я, сделав хороший глоток пива.

– Закуси.
– Протянула мне Милена палку шашлыка.
– Против того поддоспешник носят. Тулуп видел когда-нить? Такой же, только более прочный и толстый. Кольчуга держит, а поддоспешник смягчает удары.

– А ты что в ней сидишь-то, жарко?

– Да так...
– Милена смутилась.
– Представляю...

– О, понятно.

В палатку заползали если не на четвереньках, то близко к этому. Милена меня и втащила, когда я у костра отрубился. Хотя и сама была не очень трезвой.