Чужое тело
Шрифт:
– Как мой сын?
– Мастер Клоту говорит, что никогда не видел ребенка здоровее, Ваше Величество.
– Не наврал!
– Всплеснула руками мамаша.
– Как не наврал! Ну, в дом, все в дом...
Меня схватили за руку и поволокли в здоровенную крытую карету под флагом Соединенного Королевства.
Ковры, бархат и атлас. Гораздо больше, чем моя бричка, и запряженная шестеркой... Нет, восьмеркой... Да нет же...
Заволокли в карету раньше, чем успел лошадей сосчитать.
Ну...
Что сказать.
Меня ж так даже в детстве не тискали. Маманя новообретенная все
Блин дерьмо.
Вот когда Милена тискала, то было в разы приятнее, однако. Девушка она сильная, смелая... Красивая... Жалко, что телефон не оставила. Ну да ладно, не в последний раз пересекаемся.
Духами пахло не перенеси боже.
Наверное, это местные порядки. Например, французские дамы мылись гораздо реже, чем прыскались духами. Мыться вообще для здоровья вредно. И ещё изящные блохоловки имели. Типа блоха кусает любимого, потом кусает даму, потом ложиться в блохоловку на до-олгую память. Древний красивый обычай.
Отвлекся, смотрел в окно.
Карета ехала мягко, гораздо мягче, чем бричка. Наверное, в этом были повинны рессоры и большие колеса. Да и не шумно внутри, все в бархате и мягкой обивке. Даже подсвечники есть, изящно остекленные такие ведерки, вроде наших фонарей. В них теплились по паре свечей, но и на фиг надо, день на улице.
Стекла в карете тоже самые что ни на есть новые.
– В Империи делают!
– Погладила пухлой рукой королева-мать по бархатному сиденью.
– Дорого-дорого! Седдик, мальчик мой, тебе нравится?
– Очень-очень!
– Покивал я.
Вихрем ворвалась королева в замок, и тут началось...
Как линкор через бурю, королева во главе свиты следовала коридорами и переходами. Вокруг нее начинался хаос.
Хотя и чистили, и мыли, и пидорасили дня два, но сразу нашлось, за что кому плетей выдать. Через полчаса на замковой площади уже слышались вопли поротых узбеков и лакеев.
Досталось и кому повыше, одну девушку мигом удалили со двора, аристократ, невзначай попавшийся королеве в коридоре, получил веером по лицу и повеление "год при дворе не показываться". Причем по мне совершенно ни за что, просто так.
Ого, а кто это у нас тут? Вот эту морду я знаю!
При входе в тронный зал стоял, горделиво поставив ноги, басистый бородач из моего второго или третьего сна. Тот самый, в золотом халате и с изукрашенным мечом на поясе. Да и еще и с кинжалом.
Я плелся в кильватере колонны.
– Любезный граф!
– Раскинула объятия королева.
– Ваше Величество!
– Склонился в каком-то странно ловком поклоне граф.
– Для нас всех большое счастье видеть вас во дворце! Хорошо ли прошло ваше путешествие?
– О, любезный граф, ужасно! Эти моряки такие невежды... Настоящие варвары!
Предупредительные лакеи распахнули большие двери, и мы вошли внутрь.
Из рук графа королева приняла большой скипетр, два умытых и побогаче одетых лакея возложили ей на голову корону, и она уселась на здоровущий трон в центре.
– Ну, кто за порядком глядел? Граф?
Начался скучный доклад.
Постепенно в зале набилось народу больше
и больше. Появился и хам-генерал в полном доспехе, надувавший щеки под шлемом, и ещё куча народу. Аристократы рассредоточились по стенам, их растолкала охрана королевы, выходя на свои места. Мою охрану вообще выперли за дверь и заставили ждать там.Иштван от меня отвязался и принялся сопровождать королеву. И ещё, у него оказался помощник...
Короче, очень богата и выразительна жизнь двора. Выходили, делали доклады. Один за одним. Королева скучала, но старалась вникать. Кому-то доставалось плетей, хватали, волокли во двор. Кому-то пара золотых или какая-то побрякушка. Кому-то просто молча кивали, следующий, мол. Иштван подсовывал королеве свиток за свитком, граф басил справа, я сидел на стульчике слева.
Сначала пытался вникнуть в то, что тут происходит.
И, сам неожиданно для себя, увлекся.
Шли к королеве много кто. От мелких аристократов до богатых глав цехов, они тут назывались гильдиями, старост городских и ещё каких-то важных и разодетых типов. Появилась даже делегация крестьян, штук пять субтильных мужичков разного возраста, в грубой одежке, подпоясанных - не, не поверите - веревками. И даже сидоры-рюкзаки были, какие-то.
Крестьяне поднесли дары, вырезанную из ценной породы дерева статуэтку. Дворяне похихикали в платочки и веера.
Королева с милостивым лицом выслушала просьбы крестьян избавить их от морового нашествия, прослезилась и приказала выдать крестьянам по три золотых и отправить с миром.
Крестьяне, задом пятясь, вышли.
Ну да, небось тут как в Московии ещё. Царь что бог, ему и молиться можно.
Дальше аристократу ввалили плетей за дерзость. А просьба-то была совершенно пустяковая, ввиду какого-то морового поветрия снизить на время налоги, да и войсками помочь.
– В замке сидит и носа не кажет.
– Прокомментировала свое решение королева.
Потом ещё была делегация городских старейшин, с просьбой наказать зарвавшихся стражников, недавно избивших честных купцов на пристани. Королева обещала подумать, выдала старейшинам платок с королевского плеча, один на троих, и отпустила.
Делегация из трех аристократов почтенных годов просила поучаствовать в судьбе поместья их соседа, где сын мал ещё, не старше наследного принца, а взрослых мужчин лихоманка унесла. Протратит ведь сын все, протратит...
Снова всплакнула королева, выдала аристократам золотое блюдо с царского плеча, приказала Иштвану записать, а графу Дюку - проследить. Граф поклонился.
Значит, вот эта борода-бас зовется графом, да ещё и Дюком? Дюк Нюкем. Запомним.
Дальше пошли какие-то мелкие дела. Пропал купец, родственники ищут. Расплодились хищники на холмах, стража не справляется. У другого купца сгорел склад, он просил защитить перед кредиторами. Королева повелела выдать денег и отпустила с миром.
Несколько воров просили о снисхождении. Пойманные не в первый раз, им путь уже на плаху, или на каторгу пожизненную, что суд решит. Двоих отпустили, выдав мелкую серебряную денежку и наказав "Больше не шали", а одного, смотревшего наиболее дерзко, приказали запрятать обратно в тюрьму, "пока не исправится".