Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Все решил один день

«И адмирал чуть не прошел через Цусимский пролив незаметно для японского флота.

Все решил один день.

Если бы он прошел через пролив 13/26 мая, когда был густой туман, а не 14/27-го, как он это сделал, то он с успехом прорвался бы к своим, потому что в тот день видимость была чрезвычайно плохой.

Но 13/26-го ему пришлось ползти вместе со своей эскадрой со скоростью в несколько узлов из-за неполадок в двигателе на одном из его видавших виды кораблей, которые присоединились к нему в Кохинхине, где он целый месяц ждал их прибытия.

Когда вести о катастрофе дошли до нас, моя поездка на Дальний Восток потеряла всякий смысл». 

Создается впечатление

Стоит прочесть полностью весьма недлинные воспоминания Кирилла Владимировича, по своей форме и отбору материала предназначенные в первую очередь для семейного круга, чтобы понять, насколько необычно большое место в них отведено событию, в котором сам Великий Князь все же не принимал непосредственного участия.

Создается впечатление, что из всех знакомых ВК Кирилла, а знаком он был практически со всеми выдающимися и просто заметными людьми предреволюционной эпохи в буквальном смысле в масштабах всей Земли, наибольшее впечатление произвел на него именно морской Ганнибал — адмирал Зиновий Петрович Рожественский.

А подвиг 2-й эскадры не смогли закрыть и умалить даже события Великой войны и революции. 

Были прекрасно известны

Великий Князь подчеркивает по разным поводам, что никогда чересчур не интересовался тем, что не входило в пределы его непосредственной компетенции, да это и прямо следует из многих мест его воспоминаний, где его информированность и понимание событий мало превышают таковые обыкновенного образованного человека. Вспомним хотя бы занятие Порт-Артура.

Тем более дорогого стоят свидетельства Кирилла Владимировича об адмирале Рожественском и его эскадре. Удивительным образом Великий Князь подтверждает все «узловые» места нашего описания похода и боя 2-й эскадры.

Это и несомненное присутствие миноносцев или очень похожих на них судов среди рыбачьих шаланд на Доггер-банке.

И блестящая стрельба нашей эскадры в ее первом и последнем боях.

И невероятная взрывная сила «цусимских» японских снарядов. И содержащееся в них химическое вещество, ставшее предтечей боевых ядовитых газов за десять лет до Ипра.

Задолго до Александровского, Вествуда и Чистякова и практически одновременно с адмиралами Пэкинхэмом и Шталем русский военный моряк Кирилл ясно и отчетливо сказал слова правды, которую не хотят слышать до сих пор.

«Будь у нас такие же снаряды, как у японцев, то бой мог бы иметь совсем другой исход… Именно из-за этих японских снарядов, а не из-за отсталости наших кораблей (или плохой якобы стрельбы наших артиллеристов. — Б.Г.), наш флот с самого начала оказался в невыгодном положении…»

Не обойден вниманием Великого Князя даже такой малоизвестный факт, как суточная задержка эскадры накануне битвы из-за очень своевременного повреждения в машине известного нам «Адмирала Сенявина», в результате которого 2-й эскадре не суждено было пройти Цусиму в густом тумане 13 мая 1905 года [445] .

445

Часть пятая. Глава 4.1, раздел: «Ясно вижу».

Уж последний-то случай, я искренне считал, мог быть известен только самым внимательным читателям всех донесений о бое и показаний в Следственной Комиссии. А значит, и этот случай с «Сенявиным» и его значение для судьбы эскадры, равно как и остальные приведенные контр-адмиралом Кириллом свидетельства и факты, были прекрасно известны именно и уже тогда, когда писались незабываемое по своей изощренной лживости Заключение Следственной Комиссии и основанные на нем или во всяком случае соответствующие ему по духу труды капитанов Смирнова, Немитца, Капниста и прочих критиков адмирала Рожественского и его эскадры.

По-своему их можно понять. Если уж документы, касающиеся занятия Порт-Артура были строго засекречены в 1912 году на 25 лет под уголовную ответственность, чтобы вывести из-под удара МИД и Морское Ведомство, то правду о Цусиме следовало засекретить, по крайней мере, лет на 100. Что, впрочем, и было сделано.

Адмирал на «Суворове» и сам поведет эскадру!

Командующий пережил свою эскадру на три года, семь месяцев и семнадцать дней. В ночь на новый 1909 год сердце его остановилось. С присущим ему мужеством переносил он эти три с лишним года все обрушившиеся на него нападки, уколы самолюбия и мелкие унижения.

Да, по суду он был оправдан. Сказалось слишком очевидное восхищение Адмиралом народных масс, так ярко проявившееся в его почти триумфальном возвращении по охваченной мятежами Сибири, а также несомненное личное благоволение Императора, чувствовавшего, что их подставила одна команда.

Пенсия Адмиралу

Но где могли, хоть по мелочи, гадили или кусали — как клопы. Если, к примеру, капитан 1-го ранга Озеров, — все-таки, по крайней мере формально, сдавший свой броненосец, — был награжден за Цусиму мечами к ордену Св. Владимира 3-й степени и вышел в отставку контр-адмиралом, контр-адмиралом же стал и Добротворский, а Энквист — аж вице-адмиралом, то адмирал Рожественский вопреки всем правилам и обычаям был отставлен в том же вице-адмиральском чине.

А чего стоит только история с пенсией. На первый взгляд кажется, что, как пишут Грибовский и Познахирев: «Пенсией адмирала не обидели, он получил со всеми льготами и заслугами 7390 руб. 51 коп. в год, что, конечно, было меньше жалования начальника ГМШ, но вполне позволяло прилично жить в столице»^{485}.

Много это или мало для человека ранга адмирала Рожественского, помогут сориентироваться читателю следующие факты и цифры^{486}. 

Вдовы, сироты и ветераны

Пенсия бывшего Управляющего (в 1888–1896) Морским Министерством адмирала Н.М. Чихачева, «подарившего» в 1892 году русскому флоту те самые «худшие в мире» фугасные снаряды, составляла на тот же период 18 000 рублей, не считая вознаграждения за членство, вполне номинальное, в Госсовете, поскольку адмиралу было уже сильно за 75. Однако все же бывший министр.

Те же 18 000 рублей в год продолжала получать бездетная вдова еще одного бывшего Управляющего тем же Министерством — адмирала И.А. Шестакова, скончавшегося аж в 1888 году. Прелесть ситуации заключается в данном случае еще и в том, что безутешная вдовушка немедленно после смерти обожаемого супруга выскочила замуж за директора Морского корпуса контр-адмирала A.M. Доможирова, выгодно отличавшегося от усопшего тем, что был на тридцать лет моложе. Овдовев опять в 1902 году, лихая вдова сочла, что быть полной адмиральшей лучше, и вытребовала пенсию по первому мужу в размере полного оклада Управляющего Морским Министерством. Разве обаятельной женщине откажешь?