Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II
Шрифт:
Только ли резко возросший гений адмирала Того Хейхатиро и еще более возросшее мастерство его комендоров?
Предварительно скажем, что «Полтава» — броненосец той же серии, что «Петропавловск» и «Севастополь», из так называемых океанских броненосцев с большим радиусом плавания при «единой заправке» углем. Интересно, что все они погибли около своей базы, нимало своей дальноходностью не воспользовавшись. А мощные броненосцы типа «Суворов», наоборот, рассчитанные на бой неподалеку от базы, — как, впрочем, и японские «Маджестики» [94] , — вынуждены были идти в кругосветный поход, заваленные
94
«Маджестик» — английский эскадренный броненосец, послуживший прототипом большинства броненосцев японского флота. Да и построены они были на тех же верфях.
Учитывая, что главным флотом России на момент их закладки и постройки считался флот Тихого океана, до которого еще дойти надо, непонятно кем было утверждено техзадание. А если понятно кем, то за почем?
Расхлебывать-то все пришлось строевым морякам 2-й эскадры и ее Командующему.
А теперь слово кавторангу Лутонину.
4.5. «Полтава» в бою 28 июля
Выдержка из дневника старшего офицера эскадренного броненосца «Полтава» капитана 2-го ранга Лутонина [95]
Дан приказ
«Перейду теперь к описанию боя 28 июля. Когда сигнал — идти во Владивосток — был разобран, командир приказал команде собраться на баке и с мостика объявил ей волю ГОСУДАРЯ. Обращение командира было очень немногословно:
“ГОСУДАРЬ повелевает нам идти во Владивосток. Помните, каждый должен исполнить свой долг”.
95
Копия этой выдержки находится в документах Следственной Комиссии по делу о бое 28 июля.
Громкое “ура” было ответом команды. Тревога пробита, все разошлись по местам».
Готовность № 1. Похвальное слово адмиралу Скрыдлову
«Я обошел башни, батареи, палубы, повторил комендорам, чтобы в бою, который произойдет сегодня же, они не торопились бы выпускать снаряды, а стреляли бы с точною наводкою, чтобы запасные части были под рукою, команде запретил ходить в незабронированные части, приказал разнести все шланги, дать напор в трубах и заблаговременно поливать палубу и все, что может в бою загореться.
Пожар в бою — самое ужасное: он парализует все действия, прекращает огонь. Поэтому перед боем на предосторожности от его возникновения должно быть обращено особое внимание. К счастью, “Полтава” прошла в этом отношении суровую, но незаменимую школу: она два года плавала в эскадре вице-адмирала Скрыдлова. Оставалось только неуклонно исполнить все то, что было выработано тогда на эскадре, не упустив ни одной мелочи, и смело идти на Суд Божий».
Как видим, отличный специалист был адмирал Скрыдлов! Вот только в Артур ехать почему-то не хотел.
«Обходя броненосец, я видел, что настроение команды прекрасное — ни торопливости, ни суеты. Лица были спокойные, ни страха, ни колебаний я не прочел на них. Обход броненосца вселил в меня веру в успех, и я доложил командиру, что все готово к бою».
Выход эскадры
«Эскадра была уже в строе кильватера, впереди шел разведчиком “Новик”, головным — “Цесаревич”. “Севастополь”, “Полтава”, крейсера шли сзади, миноносцы держались отдельно. Выйдя на простор, адмирал отпустил караван и конвоирующие его [канонерские] лодки.
Рассчитывая прорваться во Владивосток, Витгефт взял с собою только миноносцы французского и германского типов, на которых запас угля и воды обеспечивал переход в 1200 миль, а Невские миноносцы с районом действия в 500 миль он отослал обратно в Артур.
Это была крупная ошибка. Не будь несчастной мысли прорыва, следовало бы все миноносцы взять с собою и ночью после боя пустить их в атаку на неприятеля; мы же добровольно лишили себя помощи 8 прекрасных миноносцев. Даже и прорываясь, следовало бы на первый день взять эти миноносцы с эскадрою, приказав им ночью атаковать неприятеля, а к утру 29-го вернуться обратно в Артур».
Как видим, Сергей Иванович Лутонин, как и многие порт-артурские моряки, был приверженцем не лишенной резона точки зрения, что эскадра должна остаться в Порт-Артуре до прихода 2-й эскадры.
Но не пребывать в пассивном бездействии, а уже сейчас, например 28 июля, посильно уничтожать японский флот. Что весьма облегчило бы совместную борьбу за господство на море по воссоединении эскадр. Да и 2-й эскадре по дороге в Порт-Артур не пришлось бы Цусиму проходить.
Флагманский броненосец
«С первых шагов нашего выступления в море на “Цесаревиче” один рулевой привод выбыл, и он вышел из строя, подняв сигнал “не могу управляться”. Эскадра уменьшила ход, время терялось. Случай с адмиральским кораблем подействовал на всех нас угнетающе: признаться, на “Цесаревич” мы мало рассчитывали.
96
Работа капитана 2-го ранга В.Э. Тюлькина.
Броненосец этот — сильнейший в нашей эскадре по вооружению, ходу и броне, был слабейшим по личному составу. Он сделал переход из Тулона в Артур, ни разу не стреляя; в бою 27 января не был, в море выходил второй раз, а какова его команда — я мог убедиться, присматриваясь к переведенным на “Полтаву” 7 человекам.
Кроме того, проходя часто мимо “Цесаревича”, видя полный бак матросов, поющих песни и пляшущих в то время, когда на других судах вся команда работала, можно было составить себе представление, что в непривычной боевой обстановке “Цесаревич” сдаст, на нем произойдут всякие сюрпризы — что и случилось на деле».
Погода ясная
«Погода вполне благоприятствовала нашему выходу — был ясный солнечный день, море спокойно, слабый ветерок разводил одну лишь рябь. Мало-помалу желтовато-серые скалы Ляотешана начали скрываться. Выход благополучный, японские мины пройдены, мы в открытом море и только вправо от нас рисуется на горизонте корпус японского броненосного крейсера, а за ним еще два легких — типа “Читозе”. Неприятель идет по одному направлению — сходящимся курсом.