Цвет магии – чёрный

Принцесса Шериада стояла на вершине социальной лестницы, следовательно, представлялась мне аристократкой до мозга костей. Она сорила деньгами без счёта – я ожидал ослепительной роскоши и столь же впечатляющего высокомерия.

Однако ей, похоже, нравилось играть фамильярность. «Ты» спутнику ещё куда ни шло, но выходя из кареты и держась за мою руку она неожиданно попросила:

– Ты не мог бы перестать говорить мне «вы», Элвин? В нуклийском это местоимение используется только во множественном числе, так что я постоянно чувствую, словно размножилась. Хочется оглянуться и проверить, нет ли у меня рядышком копии. Понимаешь?

Я настолько оторопел, что даже не смог ей ответить.

Впрочем, она не настаивала.

Её поместье тоже оказалось не таким, как я ожидал. Мне представлялось нечто вроде королевского дворца – столь же громадное и такое же шикарное. Сад, конечно же, фигурный – мода на постриженные пирамидками и конусами деревья не уходила уже второй сезон. И конечно же, золотые купола на башнях – вернейший способ показать: «Я очень, очень богата, склонитесь предо мной».

Ни куполов, ни фигурного сада. Я угадал только размер – поместье было громадным. Неудивительно, что принцессе не нашлось места в столице, с такими-то аппетитами.

Но никакой показной лёгкости, никаких каменных рюшей, ажурной отделки я сначала не заметил. Наоборот, поместье принцессы встречало гостей не чем-нибудь, а рвом. Да, как в старинных книгах. Глубокий и достаточно широкий, он был завален снегом, под которым мне чудились по меньшей мере колья, а то и алые глаза какого-нибудь сказочного чудовища.

Весьма гостеприимно!

Далее – ворота. Не кованая решётка с символами рода, как принято у придворных, а нечто странное – то ли слова, то ли знаки, написанные искрящейся в солнечном свете краской на металле, который, на первый взгляд, напоминал серебро.

И огромная, в три, а то и четыре человеческих роста каменная стена, на которой то и дело мелькали те же знаки или письмена, что и на воротах. Признаться, я опешил, а когда мы пересекли откидной мост, голова вдруг взорвалась от боли. На мгновение – меня тут же отпустило.

– Привыкнешь, – бросила принцесса. – Защитные чары.

Я промолчал.

Карета проезжала по дубовой аллее, и за деревьями вдалеке я увидел круг камней – как в сказках, где в таких кругах плясали ведьмы прежде чем наслать на город героя проклятье.

– Заметил? – Шериада тоже глянула в окно. – Без меня туда не ходи ни в коем случае. Ни ногой. Чары над ним, конечно же, сбоят, поэтому я надеюсь на твоё благоразумие. Слышишь, Элвин? Я запрещаю.

– Да, госпожа, – ответил я.

Внутри всколыхнулось любопытство. Это же просто камни! Один барон как-то построил себе целый сад камней – говорят, была такая традиция в одной из стран до Потопа. Построил и неустанно им хвастался. И камни-то у него привезены с Большой земли, и песок непременно морской, и расстояние рассчитали по какому-то фэншую, что бы это ни значило.

– Унесёт – ищи потом по всем Средним мирам, – Шериада покачала головой. – Пока это для тебя опасно.

Дорога наконец повернула к особняку, и я не сдержал изумлённого вздоха. Было отчего. В популярных нынче книгах герой попадает в дом с привидениями, и обязательно видит знаки «Не входи – убьёт». Непривычно алый закат, к примеру, или молния среди ясного неба, следы волков, алое пятно на пороге, обрывок цепи, кровавый снег… Что-то такое, на что он естественно не обращает внимания. Ничего подобного здесь не было, но поместье выглядело донельзя зловеще. Невозможно, но оно казалось живым.

Принцесса, посмотрев на меня, не стала злобно хохотать, как герои тех романов. Она нахмурилась и пожала плечами: мол, а что?

Её дом поражал отделкой, как снаружи, так и – я после убедился – внутри. Какая там воздушность, какая ажурность – он напоминал готический собор из тех, что строили ещё в глубокой древности. Строгая геометрия, стрельчатый свод, острые шпили, вытянутые окна и двери, яркие витражи… Изящные статуи: сотни людей в странных костюмах смотрели на меня пустыми глазами, в которых нет-нет, но чудился свет. Каменные животные, которых не существовало в природе, улыбались раззявленными ртами. Я невольно отодвинулся подальше от окна, а когда карета остановилась, выходить мне совсем не хотелось.

– Не волнуйся, это всего лишь дом, а ты мой гость. Он тебя не укусит, – улыбнулась принцесса.

Я опомнился. Следовало выйти первым и подать госпоже руку. К тому же кто я такой, чтобы жаловаться? Есть вещи и похуже пугающе вытянутых статуй. Бывают, например, комнаты развлечений, а у некоторых, вроде той же герцогини Алден, и целые подземелья – с шестами, наручниками, крестовинами… И всем, что может понадобиться тем, кому одной страсти уже мало.

Однако я вздрогнул, когда, ведя принцессу к парадному крыльцу, заметил лакея, появившегося прямо из воздуха, и конюха, глаза которого были чернее ночи – без намёка на радужку.

Наверное, я слишком сильно сжал руку Шериады, потому что принцесса вздохнула и сказала:

– Знаю, стоило привезти тебя во дворец и оставить в моих апартаментах – там всё, как у всех, вопиюще обычно. Но, во-первых, объяснить моей семейке, что ты мне очень дорог, я бы вряд ли смогла, не прибегая к внушению, чего мне бы, естественно, не хотелось. А во-вторых, чем раньше начнёшь… Да?

Она как будто извинялась, что было куда немыслимее «ты» в её адрес. Я сжал кулак правой, свободной руки так, что ногти впились в кожу. Очнись, думал я. Что ты остолбенел, как будто первый раз поместье аристократа увидел! Работай. Ты здесь для этого.

– Однако, – продолжала принцесса, – я привезла для тебя слуг-людей. Чтобы тебе не было одиноко. Или скучно…

Для меня? Я не успел удивиться – мы уже входили в ярко освещённый холл. Разноцветные отсветы от витражей на окнах экстравагантной мозаикой падали на стены, пол и фигуры поклонившихся нам слуг. Они полукругом выстроились у мраморной лестницы, как и предписывала традиция. Однако обычно так хозяина встречали после долгого отсутствия. Разве принцесса куда-то уезжала?

Слуг было много – с полсотни. Для крупного поместья, наверное, в самый раз.

Принцесса остановилась, и я невольно уставился на дворецкого – он стоял ближе всех к нам и, конечно, был единственным, кто носил не серую ливрею, приличную всем слугам мужского полу, а сюртук. Экономка рядом с ним – дама средних лет со строгим лицом и не менее строгим пучком совершенно седых волос на затылке – присела в реверансе. На ней было чёрное платье – королевский цвет, к тому же мужской. Я с трудом сдержал вздох удивления.

А стоило бы ожидать. Какая госпожа, такие и слуги.

– Алекс, – представила дворецкого принцесса. Сама, что тоже было не по правилам. – И Ирэн. Элвин, пожалуйста, обращайся к ним, если тебе что-то понадобится.