Цвет предательства

Будучи народом любознательным и практичным, фанго быстро переняли все достижения современной цивилизации, которые открылись им после присоединения к Архипелагу. В то же время они довольно успешно сопротивлялись попыткам ассимиляции и навязывания себе чужих культурных ценностей, тщательно сберегая собственные многовековые поверья и традиции. Конечно, с годами поверий оставалось все меньше, а традиций становилось все больше — но это не помешало северянам сохранить множество древних, передаваемых из поколения в поколение знаний.

Из всех сказаний о божествах и духах ее народа Джемма больше всего любила сборник про Неведомую Странницу. Другие легенды были не столь интересны: все они большей частью походили друг на друга, повествуя о разнообразных покровителях времен года либо природных явлений. Время от времени эти боги сражались друг с другом, и тогда острова сотрясались от страшных катаклизмов — ураганов, наводнений, землетрясений или же нескончаемых месяцев суровой зимы. Иногда люди и сами вызывали на себя гнев того или иного божества, что неизбежно влекло за собой те же самые беды. Чтобы вернуть себе милость разгневавшегося, следовало принести ему соответствующие жертвы и вознести необходимое количество молитв. В общем, все более или менее однообразно.

Неведомая Странница была совсем не такая. Если не принимать во внимание угрозу, касающуюся упоминания ее настоящего имени, то эта богиня почти что и не вмешивалась в происходящее на островах. Мало того, Виола не уделяла никакого внимания молитвам, не реагировала на жертвоприношения и ни разу не являлась жрецам воочию (впрочем, посвященные ей храмы на островах фанго и так можно было пересчитать по пальцам одной руки). С другой стороны, с ней было связано множество романтических преданий и красивых баллад, которые так нравились Джемме.

Согласно легендам, Виола любила странствовать по всему миру, постоянно принимая самые различные образы и нередко жила среди людей инкогнито, никем не узнаваемая.

Кроме того, Неведомая Странница неизменно покровительствовала животным, защищая и оберегая их от человеческого произвола. В путешествиях ее обычно сопровождала самая разная живность — начиная от вездесущих чаек и заканчивая причудливыми обитателями морских пучин, многие из которых почти никогда не показывались на глаза людям.

Чаще всего Виола являлась в образе юной девушки: замкнутая, меланхоличная и загадочная, и в то же время неописуемо прекрасная. Вокруг нее постоянно разыгрывались любовные истории, юноши сражались ради Неведомой Странницы на дуэлях, поэты посвящали ей стихи, а злобные женщины ненавидели пришелицу, завидуя ее хрупкой, неземной красоте.

Завоевав сердце самого достойного, Виола обычно жила с ним какое-то время вместе, но затем ее грустная и вечно мятущаяся натура брала свое — и однажды утром девушка бесследно исчезала в морском тумане, оставляя за собой еще одно разбитое сердце и благодатную почву для новых баллад. Легенды рассказывали и о том, что ни один из ее безутешных возлюбленных за всю свою дальнейшую жизнь так и не смог притронуться к другой девушке, пронеся в себе чистый образ Виолы до самой гробовой доски. Некоторые из них становились отшельниками, посвящая себя служению божествам, и лишь единицам довелось познать истину, в конце концов догадавшись о том, кем же на самом деле являлась их избранница….

Все эти истории были настолько красивыми и возвышенными, что маленькая Джемма частенько проливала над ними слезы, украдкой от родителей перелистывая книгу под одеялом и освещая страницы маленьким фонариком. Особенно ей нравилась баллада про юного Керо и несчастную изгнанницу Лиандру, а также сказание о великодушном принце Десмонде и прелестной Айре. Что касается истории любви простого рыбака Аззы и могущественной волшебницы Циссы (а также жестокого короля Еврофидона, чья ревность и послужила причиной жестокой развязки), то над ней Джемма нередко всхлипывала и сейчас, когда была уверена, что ее никто не слышит.

Само собой, в качестве Лиандры, Айры, Циссы и всех остальных главных женских персонажей неизменно выступала она — Неведомая Странница, загадочная и непостижимая богиня Виола.

Не то чтобы Джемма всерьез верила в ее существование. Просто женщине время от времени хотелось чего-то светлого и прекрасного, отвлекающего от серых и однообразных будней, а книга эта напоминала ей про безмятежное детство и была своего рода убежищем, в которое Джемма пряталась, когда становилось совсем уже невмоготу.

Она устроилась на кровати поудобнее, подоткнула под спину подушку и пролистала несколько страниц, решив начать чтение с баллады о Лиандре. Свеча в бутылке тихонько потрескивала фитилем: Джемма потянула носом, вдохнув запах расплавленного воска и легкий аромат старых книжных страниц. Наверное, так должно было пахнуть в библиотеке древнего замка, в котором некогда обитала Лиандра….

Углубившись в чтение, женщина незаметно для себя начала соскальзывать в легкую дрему — строчки запестрили перед глазами, сливаясь в неровные зигзагообразные линии, а отблески свечи на одеяле вдруг стали принимать странные, фантастические образы.

Нечто странное, какое-то неуловимое чувство опасности, внезапно вырвало ее из полусонного состояния. Джемма тряхнула головой и поморгала, пытаясь понять, что же произошло. Сначала женщине показалось, что ее разбудил гулкий удар колокола, но откуда на базе может быть колокол? Нет, видимо, все-таки приснилось…

За окнами что-то промелькнуло. Серебристая вспышка на самом краю зрения — на этот раз лейтенант была уверена, что ей не почудилось. Спрыгнув с постели, она быстро оделась, схватила фонарь и выбежала в темный коридор. Добравшись до оружейного сейфа, Джемма вытащила из кармана свою карту и, недолго думая, вставила ее в замок. Командору она завтра объяснит, он все поймет. В конце концов, Йорн сам рассказал ей про свои подозрения — а, значит, им всем нужно быть начеку.

Красный огонек на панели сменился зеленым и дверца сейфа отворилась с негромким жужжанием. В руку Джеммы легла холодная ребристая рукоятка АР-125, высокоточного пистолет-пулемета с прицелом ночного видения. Быстро убедившись в том, что оружие было заряжено, женщина бросилась к выходу, стараясь сильно не шуметь, чтобы не разбудить остальных.

Добравшись до входной двери, она передернула затвор пистолета и осторожно выскользнула наружу. Свежий ночной воздух окончательно стряхнул с нее остатки дремы; женщина описала фонарем широкую дугу, высветив пространство прямо перед собой: никого и ничего, только темная ограда плаца и золотистая гладь океана за ней.

Она бросила быстрый взгляд на вахтенную вышку, где сейчас дежурили Руберт с Молтоном: окна караульного помещения светились ровным светом; не было заметно ни движения, ни чего-либо необычного.

Впрочем, появись на радарах хоть что-нибудь, даже заплутавший тюлень, ребята давно бы уже подняли тревогу и врубили прожекторы по всему периметру зоны поражения. Надо бы сбегать туда, на вышку, убедиться самой…

Джемма огляделась по сторонам, пытаясь уловить малейшие признаки чужого присутствия. По коже пробежал холодок: ей вдруг отчетливо показалось, что на берегу, в паре десятков ярдов от нее, кто-то шевельнулся. Ощущение было точно такое же, что и тогда, полгода назад, в ночь, когда «ложно» сработала система оповещения: чьи-то невидимые, враждебные глаза наблюдали за ней с близкого расстояния.