Цветок Эридана

empty-line/>

Палец укрась, перстенёк, моей красавице милой.

Это подарок любви, в этом вся ценность его.

Будь ей приятен. О, пусть мой дар она с радостью примет,

Пусть на пальчик себе тотчас наденет его.

(Овидий)

Высокие резные двери, ведущие в тронный зал, распахнулись, словно от порыва ветра, и порог пересекла юная особа. Её, очевидно, несло вперёд тем же самым ветром, да так стремительно, что через несколько шагов она запнулась о платье и, вытянув вперёд руки, с криком распласталась на полу. Четверо мужчин, застигнутых врасплох, с неловкой поспешностью вскочили на ноги и помогли ей подняться.

–  Когда-нибудь, Ваше Высочество, Вы разобьёте себе лоб, - мечтательно сказал один из них.

–  А Вас казнят!
– ответила девушка и заняла место на троне.

Изящество богатого платья, блеск драгоценных камней и дорогих украшений меркли в сравнении с неземной красотой, которой одарила её природа: у принцессы было нежное лицо с правильными чертами, прелестным ротиком и сиренево-серыми глазами, рассеянно и беззащитно смотрящими вперёд; тонкая, русоволосая, невысокого роста, она всегда помнила о том, что она - наследница престола, а изящная золотая диадема не давала забыть об этом окружающим.

Присутствующие не сводили с девушки насторожённых взоров.

–  Любезные министры!
– надменно произнесла она.
– Извольте объяснить, по какому поводу нас оторвали от развлечений.

–  Приносим свои извинения, Ваше Высочество, - с поклоном молвил осанистый вельможа, терпеливо снося её тон. Это был седой мужчина лет пятидесяти, и по всему было видно, что кланяться и извиняться он не привык.

–  Это становится дурной традицией, лорд Томас. Вы специально подгадываете момент, когда нам меньше всего хочется заниматься делами?

–  Никоим образом, монна, - буркнул лорд, не отрывая глаз от пола и еле сдерживая раздражение.

–  Вы хотите сказать, что мы ошибаемся?

–  Я имел в виду совершенно другое, Ваше Высочество. Кроме того, насколько мне известно, Вы никогда не хотите ими заниматься.

–  Как Вы смеете нам прекословить!
– повысила голос принцесса.
– Ваше воспитание никуда не годится! Вы нуждаетесь в уроках придворного этикета!

–  Моё воспитание вполне меня устраивает, Ваше Высочество.

–  Вот опять!
– перебила она, скорчив гримаску.

Уши министра чуть-чуть покраснели, но тут в открытые двери боком проскочил маленький человек. Он старался делать это очень тихо, но принцесса всё равно повернула голову, и в её серебристом голоске заструилось недовольство:

–  Кто посмел опаздывать?

–  Ужасно сожалею, - мужчина склонился, бегая глазками по сторонам.
– Смею надеяться, что Ваше Высочество великодушно простит моё нижайшество.

–  Займите своё место, господин казначей, и начнём, - поторопил невысокий пожилой лорд в камзоле старомодного фасона.

–  Нет! Он проявил неуважение к королевской особе. Пусть ждёт за дверью!
– распорядилась демуазель.

Казначей сник. Сановники с осуждением покачали головами, даже не пытаясь скрыть, что "королевская особа", по их мнению, слишком много о себе возомнила. Взбалмошной девчонке едва стукнуло пятнадцать, но она ни во что не ставила заслуги и мудрость министров. Виной тому было проведённое без родителей детство: рано осиротев, принцесса осталась без строгого надзора и росла совершенно неуправляемой. После безуспешных попыток повлиять на манеры наследницы престола лорды смирились с этим, втайне надеясь, что муж сумеет обуздать её нрав.

Наконец, принцесса вспомнила о вежливости и изящно взмахнула ручкой:

–  Господа, можете сесть.

Они сели, облегчённо вздохнув про себя, остался стоять лишь советник, которого звали Сэмаэль Мокк. Руки его были сложены за спиной, а лоб нахмурен, что свидетельствовало о намерении говорить решительно и что-то доказывать.

–  К вопросу о воспитании, - холодно бросил он.
– В следующий раз не стоит заострять внимание на чьей-то минутной задержке, если сами опаздываете на полчаса.

–  Королевы не опаздывают, королевы задерживаются, - слегка покраснела девушка.

–  Она ещё не королева, - проворчал толстый лорд на ухо своему соседу.

 - Этикет, о котором Вы изволили говорить, не делает различий, - отрезал Мокк.
– Впрочем, в мои обязанности не входит разъяснять Вам тонкости правил поведения - для этого при дворе имеется гофмейстерина. Гораздо уместнее сейчас поговорить о делах, ради которых Совету пришлось оторвать Ваше Высочество от столь милых Вашему сердцу развлечений. А начнём мы с обсуждения коронации.

–  А если мы не хотим ничего обсуждать?

–  Никаких "если"!
– прикрикнул лорд.
– Здесь Вам не девичник. Мы говорим о государственных делах, поэтому Ваша обязанность - сидеть и слушать.

–  Хорошо, мы слушаем, - принцесса строптиво пнула туфлей атласную подушечку для ног.
– Напоите нас живительной влагой Ваших речей, господин советник.

Это переходило всякие границы, но Мокк сделал вид, будто последней фразы не было.

–  На вчерашнем совещании Совет Министров пришёл к выводу о необходимости на два-три месяца отсрочить коронацию, потому что в настоящий момент казна не может обеспечить проведение празднеств на должном уровне. Дело в том, - он махнул рукой, упреждая её вопрос, - что все деньги ушли на устройство балов, банкетов и приёмов в честь Вашего совершеннолетия, на содержание гостей и двора, увеселение городской толпы, а также, смею напомнить, на ремонт и отделку дворца, возведение никому не нужных фонтанов в саду и прикармливание этих... как их...

–  Павлинусов, - подсказал министр экономики.

–  На редкость бесполезные твари, - кивнул сосед.

–  Праздники продолжаются уже месяц, и конца этому не видно. Между тем приближается срок выплаты годовой контрибуции Гебету. Кроме того, необходимо выделить деньги на поддержание церкви и сиротских домов, заплатить взносы в фонд Мирового экологического сообщества, фонд Стратегического развития и инноваций, Международный фонд гуманитарной помощи жертвам оккупационных режимов, Лигу Толерантности и Доверия, а также провести X Международный саммит по проблемам безопасности.

–  Зачем всё это нужно?
– удивлённо перебила инфанта.

–  Для сохранения престижа, - раздражённо ответил Мокк.
– Любое государство должно выглядеть респектабельным и платёжеспособным, даже если таковым не является.

Он пустился перечислять все предстоящие денежные затраты, указывая, как и на чём отразились безумные прихоти Её Высочества, убедительно доказывая, что денег для коронации нужно больше, чем могут дать казна, налоги и займы, - одним словом, иного выхода, чем ещё немного подождать, просто нет. Лорды и министры согласно кивали головами, а принцесса игралась веером, пока не уронила его на пол. Увидев, что она перегнулась через ручку трона и совершенно отвлеклась, Сэмаэль Мокк повысил голос: