Тамара Величковская. Цветок и камень (Париж, 1981)

Цветок («Как давно не являлась ни разу…»)

Как давно не являлась ни разу Ни единая рифма… И вот, Родилась неожиданно фраза, А за нею другая встает. Ну, как будто в бесплодной пустыне, Где травинки нигде не найти, Вдруг цветок ослепительно синий Под ногами бы начал цвести. Не мираж ли? Исчезнет? Растает? Не останется ни лепестка? Но цветок за цветком возникает Из сияний, или песка… И цветы неизменно все те же, И букет продолжает расти!.. — Но сумею ли я его свежим Хоть до первой души донести?

Подснежники

Еще фиалки не разбужены, И продолжают видеть сны. Ни почки скованные стужею, Ни трав серебряное кружево Еще не чувствуют весны. Заиндевелый цвет орешников Не выдержал февральских льдов И только хоровод подснежников, Веселых маленьких мятежников, Бунтует против холодов. Им прежде всех родиться велено… И вот, средь мерзлой пустоты, В лесу у каменной расселины, Предтечи золота и зелени Вдруг появляются цветы. Утрами тусклыми и серыми, Среди морозной белизны, Они приходят пионерами И побеждают холод верою Во всемогущество весны.

Весна

Опять дрозды сегодня пели, Опять сегодня не засну… Дожди в лазоревой купели Купают новую весну. Она грядет. И сердце слышит Торжественный и легкий шаг И ветер плат ее колышет, Как радостный победный флаг. А там за нею, в отдаленьи, Певучим шорохом возник И зов любви, и смех, и пенье, И шелест розовых туник. 1946

Рассвет

Сначала все серо… Потом голубеет… Потом зеленея светлеет аллея, Затем просыпаются первые птицы И утренний свет начинает струиться По темным стволам и по веткам воздетым. И дрозд возвещает рождение Света. Затем отзываются птицы другие. И это торжественно, как Литургия. 1964

Весенний разлив

Вздулись реки, растеклись речонки, Затопили землю так, что страх!.. Осторожно рыжая девчонка По воде шагает в сапогах. Прямо к дому отступает берег, Подступает с берегом беда, И быть может в запертые двери Постучится вечером вода… Рощицу разливом затопило, Струи ей коленки холодят, Ряд березок тоненьких и милых, Наклонившись на воду глядят. И не могут наглядеться вдоволь: Обернулась зеркалом вода — Выглядели осенью как вдовы, А теперь невесты хоть куда!

«Горюет береза в роще…»

Горюет береза в роще, От ветра в листве — морщины, И нет светлее и проще Ее безмолвной кручины. Быть может ей солнца мало, А может быть трудно гнуться… Быть может она устала Все время к свету тянуться… Стремительно ветер дует И ствол, подобный колонне, И всю листву молодую Безжалостно долу клонит. Доносится скрип повозки, Быть может, дрог погребальных — Ну что я скажу березке? Она ведь и так печальна.

Городская весна

Опять встает голубизна Над темнотой домов старинных, И снова в городских витринах Цветет парижская весна. В ее неоновых лучах Струятся бархатные листья, Сирени тюлевые кисти Лежат на гипсовых плечах. Жемчужно-серые шелка Вокруг разложены умело И ландыши из ленты белой Как будто светятся слегка… Весна продажная мертва И каждый дар ее случаен, Но где-то в тупиках окраин Пробилась первая трава. И приоткрыв несмелый глаз В саду холодном и дрожащем Цветок живой и настоящий Глядит на небо в первый раз.

Японская вишня

Цветение японской вишни Не долго радовало глаз, Она осыпалась неслышно В назначенный природой час. И лепестки легли на стены, На тротуары, у дверей, Как бледно-розовая пена Нездешних розовых морей. И долго, долго ветер южный Ее приносит на порог, Как дар прекрасный и ненужный: Цветенья буйного итог. 1978

Молитва

Есть в этом мире солнце золотое И небо, и весна, и розовый левкой… О, Господи! — я этих благ не стою, А Ты даешь их щедрою рукой. Прости, что слезы затемняют зренье, Что искажает жалоба уста, Когда у птиц такое оперенье, Когда вокруг такая красота! Твои Дела земных познаний выше, Ты никогда не устаешь дарить… Прости, что уши не умеют слышать, А грешные уста — благодарить. 1946

Павлины

Хвост распускают павлины В радостной вешней игре… Бронзовый блеск анилина Блещет на каждом пере. Словно узор Кашемира Вьется венец за венцом. Тоньше рука ювелира Не провела бы резцом. Блещут в зеленом обрезе Яхонт, топаз и опал — Лучше и сам Веронезе Красок бы не подобрал! Пава глядит и томится, Думает — как он хорош! В утреннем ветре струится Страсти сладчайшая дрожь… Солнце упало на травы, В перьях зажглась бирюза. Тихая серая пава Скромно отводит глаза. 1976

Цветок и камень

Цветок и камень… Сколько лет Живой цветок и мертвый камень Вели войну. За жизнь и свет Природа борется веками. Не скоро наступает день Преодоленья и награды. Но вот, разрушила сирень Многовековую преграду. Громаду тяжкую она Корнями медленно толкала С таким упорством, что стена Не выдержала и упала! Теперь светло на высоте… Но обнаженный корень каждый Опору ищет в пустоте И гибнет медленно от жажды.