Цветок пустыни

Это была моя первая близость с мужчиной. До этого момента мы, конечно, целовались с Эрганом до звёздочек перед глазами, но то, что я испытала от полноценной близости, сложно описать словами.

Помню, что я рычала от восторга. Моё тело сотрясало в момент экстаза, и, кажется, я лишилась чувств на несколько секунд, зависая между реальностями. Этой, где я человек, и той, где я дракон.

***

Эрган ар Кьерри

Наставления отца не прошли даром. Хотя я скептически к ним относился. Как-то не верилось, что моя рассудительная, умная Эолайн будет вести себя так по-драконьи.

За этот вечер я пугался дважды.

Первый раз — когда у неё начался оборот прямо в моей сокровищнице. Хотя я сам виноват. Не нужно было так задерживаться с эмирами. Я же чувствовал, что Эолайн плохо! Но традиции гостеприимства не позволяли оставить гостей без виновника праздника.

Если бы это была свадьба с человеческой женщиной, то я бы так и просидел у костра до первой яркой звезды. Вёл бы умные разговоры об армии и торговле. Договаривался бы о поставках товаров и обмене женщинами с искрой из других эмиратов. Мы бы судачили о надвигающемся периоде пустынных бурь и хвастались достижениями эмирата.

Чем больше время клонилось к ночи, тем больше недоумённых взглядов ловил я на себе. В какой-то момент отец тихо уточнил:

— Что ты здесь до сих пор делаешь?

Сначала я даже не понял, о чём это он. Но вздёрнутые брови над смеющимися глазами отца дали достаточное пояснение. Я вскочил на ноги и, раскланявшись с эмирами, побежал к виверне.

Мне казалось, что ящер ползёт, а не бежит со скоростью ветра. Хотелось спрыгнуть с него и бежать самому, быстрее во дворец, к моей Эолайн.

Сердце тревожно колотилось. Как всё пройдёт?

Нужно было успеть вывезти её из дворца в пустыню на условленное место. Всё уже было заранее приготовлено: и большой шатёр с мягкими коврами, и заготовленные животные для охоты. Слуги к этому времени должны были уже возвращаться в город, чтобы не пострадать от лап драконов. Виверна Эолайн к этому времени должна была быть запряжена и ожидать хозяйку.

Я только на минутку заскочил в сокровищницу за своим подарком — цветком карликовой хризантемы. Цветком, связавшим нас задолго до знакомства. Это был бы символичный подарок моей любимой жене.

Но что-то пошло не так…

Хотя итог мне нравится! Моя пара, моя ненаглядная супруга признала меня.

Высоко в ветвях финиковых пальм трещали птицы, когда я проснулся после первой горячей близости с моей женой. Горячей она была в прямом смысле. Моя драконица умеет извергать пламя, будучи не только в теле зверя. Хорошо, что я огнеупорный. И теперь стали понятны намёки Духов на нашей свадьбе.

Усмехнувшись, я осторожно повернулся, стараясь не потревожить спящую на мягкой траве Эолайн. На её теле не осталось ни одной царапины — свидетельницы нашего безумного драконьего брачного танца.

Второй раз я испугался, когда драконица Эолайн признала меня своим самцом и сложила крылья. Никто из драконов не говорил, что будет такое испытание. Хорошо, что мне хватило сил донести в оазис эту невозможную девчонку. Но я усвоил одно — она доверилась мне окончательно. И понимание этого грело не хуже родного солнца. А то, что творилось в душе — подобно взрыву тысячи фейерверков. Она выбрала меня!

Лазурные глаза на нежном личике распахнулись. Зрачок вытянулся в узкую золотую вертикальную щель, и Эолайн томно протянула:

— Вечного пути нам, муж.

Глава 12. Особенности драконов

Просыпаться в объятиях супруга оказалось очень приятно. А ещё нюхать его. Сама не знала, что в памяти намертво засело ревностное воспоминание — Эрган, пахнущий человеческими женщинами. Теперь он пах так, как нужно — нашими смешанными запахами. Его можжевеловый аромат гармонично смешивался с моим апельсиновым.

Довольно вздохнув, резко перевернула мужчину на спину и улеглась сверху на дракона, прижимаясь щекой к его груди. Горячие руки пары обняли меня и, нежно поглаживая, стали спускаться ниже, пока не остановились на попе.

— Пора возвращаться? — приподняв голову, заглянула в синие драконьи глаза. — Только одежды нет.

— Почему же? Я всё предусмотрел, — Эрган сел, устроив меня у себя на коленях. Откинув с плеча волосы, поцеловал его, вызвав у меня одобрительное урчание. От удовольствия я прикрыла глаза, наблюдая за мужчиной через щёлочки прикрытых век. — Почти всё… Кроме того, что ты обернёшься в моей сокровищнице.

— Да? — удивилась. Я смутно помнила начало оборота. В сознании мелькали какие-то яркие фрагменты воспоминаний. — Я помню, как ночное небо позвало меня в свои объятия, и я летела всё выше и выше. Растения сильно пострадали? — с тревогой уставилась на мужа. Разрушить что-то в сокровищнице дракона — это же преступление! — Нам нужно срочно возвращаться! Всё проверить. Может, можно что-то спасти!

Мысли побежали вперёд, за ними и тело. Подскочив, я протянула руку Эргану, чтобы он быстрее поднимался. Он взялся за руку и коварно дёрнул, заваливая меня и подминая под себя.

— У нас брачное утро, любовь моя. Всё остальное подождёт. Тем более ты обещала переоборудовать мою оранжерею по-новому. Капельный полив, автоматическая подкормка, — каждое слово сопровождалось поцелуем, и нежные прикосновения рук мужа в самых неожиданных местах распалили желание.

— Что ты делаешь? — простонала, выгибаясь навстречу его рукам.

— Люблю тебя…

Близость с супругом дарила невероятные ощущения. Все мысли вылетели из головы. И я отдалась моменту, чувствуя безграничную нежность, исходящую от Эргана, смешанную с бесконечной жаждой обладания. Последнее чувство было знакомо и мне. Раньше я испытывала его в отношении экспонатов для своей сокровищницы. Мне льстило, что я настолько желанна для дракона. И он был нужен мне не меньше!

— Сокровище моё, — проурчала, до крови кусая супруга за плечо в самый острый момент нашей близости. Ответный укус супруга вызвал восторг. Драконы — хищники. И проявление чувств через укусы — это особенность наших любовных игр.

***

До воды было рукой подать, но после близости с супругом тело наполнилось негой, и леность овладела мной. Не знаю, как Эрган уловил моё желание искупаться, но он уверенно подхватил меня на руки. Рельефные мышцы под гладкой смугловатой кожей напряглись, вырисовывая совершенный контур.

Лучи солнца через кружево зелёных листьев финиковых пальм подсвечивали рисунок чёрных драконьих чешуек на лице дракона. Они плавно переходили на плечи, спускались на грудь полупрозрачными завитушками. Чем старше становился дракон, тем больше чешуи появлялось у него на человеческом теле.