Цветок Зари. Книга первая: На пороге ночи

— Но ведь другого выхода нет, — умоляюще проговорила Ззия. — Это единственный способ. Вы же не сделаете ничего плохого.

— Ты думаешь, что королева поверит в это и согласится? — спросила девушка.

— Это удивительная история, — сказала Ззия, — удивительная и захватывающая. Тайный Союз, загадочные лемийцы, коллекционирующие культуры, как дети собирают разноцветные пёстрые камешки… Я думаю, что Азафа поверит в это. А Изла…

— Принцесса Изла будет счастлива, что ей есть что предъявить, — убеждённо сказал Зиф. — Она ни во что не поверит, если это будет исходить от кого-то другого, но если посланцы Тайного Союза сами упадут ей в руки, если они обратятся лично к ней, пусть даже через младшую принцессу, но — к ней, тогда… она поверит во всё и всё сделает, чтобы убедить королеву. Главное, чтобы она не переусердствовала.

Ззия грустно опустила усики.

— Как бы хотелось мне возразить тебе, но, пожалуй, ты прав…

Поскольку время уже было даже не позднее, а скорее раннее, то на этом заседание Тайного Союза решили завершить, и все отправились спать. Принцессу и Зифа снова доставили на балкон их номера, где они с облегчением убедились, что их отсутствие, кажется, осталось незамеченным.

Откуда им было знать, что один из стражников охраны младшей принцессы, вместо того чтобы отдыхать, покинул гостиницу и следил за балконом. Никому и в голову не могло прийти ничего подобного. Когда Ззия вернулась, стражник мысленно усмехнулся. Глупый, ни о чём не думающий, немой презренный шемма…

========== Глава 17. В пути ==========

На другой день, ближе к вечеру, лирианский корабль “Лазурный” оторвался от белых плит космопорта Феаты, устремляясь к миру цветов и разумных пчёл. Вслед за “Лазурным” Феату покинула “Полосуха”.

Мррум блаженствовал, развалившись в удобном кресле перед центральным пультом управления. После переоборудования ничего другого от него не требовалось, не то что раньше.

Несколькими ярусами ниже, в специально оборудованном для них бассейне, плескались намиянки.

По сути, это скорее был огромный аквариум, но девушкам ужасно не нравилось, когда его так называли. Конечно, здесь им было тесно, иногда они отчаянно тосковали по бескрайним водным просторам… но никогда об этом не говорили — даже друг с другом.

Стараясь ничем не выдать своей тоски, они гнали её прочь. Не выдать было легко: непроницаемо-отстранённое спокойствие, иногда — чуть презрительное, было их привычной маской, а прогнать — гораздо труднее.

Только Лора всегда безошибочно угадывала их настроение и оказывалась рядом. В её присутствии им становилось легче, и давящая тяжесть тесных стенок, давящий груз изгнанничества отступали.

Остальные же могли догадаться об их состоянии по закрытым глазам. Если прозрачных мигательных перепонок им оказывалось недостаточно, значит, они уже не в состоянии видеть окружающие их стены и, закрыв глаза, представляют себе если не океанскую ширь, то хотя бы голубоватую прохладу озера — такого, как на Ринале…

Там Лора и её друзья основали свою собственную маленькую колонию, пользуясь расположением и даже любовью местных жителей; там осталась Муфа со своим малышом, там есть озеро и река, а если спуститься по её течению — попадёшь в море…

После долгих каникул, проведённых преимущественно в море, намиянки с трудом привыкали к тесному корабельному “аквариуму”. Не позволяя этого другим, между собой они обычно именно так его и называли.

По просьбе Лоры лириане увеличили его размеры, усовершенствовали систему управления, но аквариум всё равно остался аквариумом — тут уж ничего не поделаешь…

Им было бы легче, если бы Лора находилась сейчас рядом, но она была на “Лазурном”, и морские девы, устав от монотонного кружения, не сговариваясь выбрались “на сушу” и поднялись к Мрруму.

Котище сладко спал, скрутившись в кресле и прикрывшись сверху хвостом.

— Дрыхнет, — приглушённо констатировала Виллена.

— Проснулся, но притворяется, — возразила Анната.

— Да оставьте вы его в покое, — слегка улыбнулась Иллана, поворачиваясь, чтобы уйти. Сёстры последовали за ней.

Как только дверь за ними закрылась, киф приоткрыл один глаз, потом приподнял голову.

— Ни сна, ни отдыха… — проворчал он, устраиваясь поудобнее. — Дежуришь тут… круглосуточно…

========== Глава 18. Наследная принцесса Изла ==========

В это время на “Лазурном” младшая принцесса Ззия сообщила наследной принцессе Изле, что вместе с ними, вероятно по чистой случайности, так как им по пути, путешествуют артисты, признанные во многих уголках Галактики.

Они хотели бы посетить и Жиззеаужж. Если наследная принцесса пожелает их принять, то они лично выразят ей своё почтение и восхищение.

— Артисты! — возмущённо-презрительно вскинула голову Изла, её усики резко дёрнулись. — Для чего мне их восхищение?! Зачем они вообще нам нужны? — она вскочила и какое-то время изливала на младшую сестру своё разочарование и негодование, будто это она была виновата в провале её миссии.

Ззия терпеливо выслушивала всё, что накопилось в душе сестры, время от времени сочувственно покачивая усиками. Её сочувствие было искренним, хотя, вероятно, не таким горячим, как хотелось бы Изле. Но больше всего наследную принцессу раздражало, что младшая сестра не разделяет её негодования, её жгучей досады.

Впрочем, что взять с этой глупышки? Ззия всегда была такой… не поймёшь даже какой: странной, мечтательницей, слишком мягкосердечной… в общем, живущей не в реальном мире, а в мире грёз и сновидений. И ей самой, и всем остальным повезло, что она — младшая и никогда не станет королевой.

Впрочем, Изла по-своему любила сестру. Вполне возможно, что она любила её больше, чем кого бы то ни было. Если бы ещё к этому чувству не примешивалась ревность…

Ну почему Азафа — королева Азафа — любит Ззию больше, чем среднюю сестру — свою наследницу?! Да и все остальные — все любят Ззию! С другой стороны… если подумать, Ззию любят как… как ребёнка — наивного, очаровательного и беспомощного, так что стоит ли ревновать?

Наверное, всё дело в том, что она так и не выросла, и вероятно, уже никогда не повзрослеет. Потому-то все смотрят на неё с нежностью и прощают любые выходки. Что бы она ни сделала, всё выглядит невинной шалостью, а по сути — это и есть шалости. Чего от неё ждать?

Даже материнство не заставило Ззию остепениться! Подумать только! — Зиф — отец обоих её детей! Обоих! Мало этого, он до сих пор при ней! Ни одной придворной даме, ни одной знатной жиззеа не простили бы подобного позора!

Возможно, кое-кто и позволяет себе подпасть под влияние мужчины, но, по крайней мере, всячески скрывает своё падение. А Ззия — хоть и младшая, но принцесса! И она даже не пытается скрывать свою привязанность к этому Зифу, свою, может быть, стыдно сказать… любовь к нему!