Цветок Зари. Книга первая: На пороге ночи

— И каждый раз — с оглушительным успехом, — заметила Лора. — Для его демонстрации не всегда имеются подходящие условия, да я и не хотела просить вас об этом без особой необходимости. Я делаю это только тогда, когда не решаюсь петь, когда не знаю, что мне делать, вот как сейчас. Язык тела универсален, и хотя тела отличаются и порой очень сильно — гораздо сильнее, чем ваши и жиззеа, — язык танца передаёт эмоции и чувства, которые было бы невозможно передать иным образом. Вы удивительно красиво танцуете и без воды, но это не может поразить жиззеа. Не забывайте, что они, пусть только в детстве и ранней юности, но могут подниматься в воздух. Их танцы наверняка столь легки и изящны, что в этом с ними не тягаться существам, которые не могут и никогда не могли оторваться от земли. Конечно, на крайний случай сойдёт и это.

Виллена усмехнулась.

— Они будут смотреть на нас, как люди смотрели бы на танцы зуланзров, если бы им довелось увидеть столь редкое зрелище. Но танец в воде — нечто совершенно новое для них. Теперь я понимаю… — она быстро взглянула на Иллану, которая ничего не сказала, но одним лишь движением глаз выразила своё согласие с ходом мыслей сестры.

— Бассейн будет недостаточно глубоким, — беспокоилась Лора. — Если исходить из того, что танец лучше наблюдать сверху…

— Не волнуйся, — мягко сказала Иллана и вновь замолчала, скользнув взглядом по Аннате и тем самым доверяя ей озвучить свою мысль. По-видимому, самая молчаливая из сестёр уже израсходовала весь запас слов, отпущенный на сегодня.

— Сделаем бассейн средней высоты и покажем танец, который будет одинаково хорош и сбоку и сверху, — объяснила Анната.

— Значит, дело стало за бассейном, — констатировала Лора, с надеждой глядя на Белтрана.

— Постараемся, — прогудел он.

На этом обсуждение надвигающегося испытания и способов подготовки к нему было в целом закончено. Все дружно посмотрели на Мррума, давно что-то не подававшего голос. Он свернулся здоровенной рыжей баранкой прямо на постели, на расшитом золотыми нитями тонком покрывале, и сладко посапывал.

— Только и отдохнёшь от него, когда он спит, — пробормотала Виллена.

Рыжее кошачье ухо чуть-чуть шевельнулось.

— Опять притворяется, — предположила Анната, — надеется, что мы все уйдём работать, а его будить не станем. Поднимешь его — себе дороже обойдётся…

Густые усы дрогнули, но глаза были по-прежнему плотно закрыты.

— Между прочим, — заметила Лора, — он удивительно точно выразил наше общее состояние, когда сказал: “А ведь выступать-то придётся…”

— Конечно, точно! — немедленно поднял голову киф. — Только вы меня никогда не слушаете!

Комнату сотряс дружный взрыв смеха. Мррум обиженно надулся.

— Подловила бедного, доверчивого старого кифа…

— У меня и в мыслях не было тебя подлавливать, — заверила его Лора. — Просто я посмотрела на тебя и вспомнила твои слова.

— Ладно уж, тебе — верю. Ну, раз уж вы всё равно не дали отдохнуть несчастному кифу, пошли работать, — повелел он, и все подчинились.

========== Глава 24. Вопросы ==========

Добравшись до “Полосухи”, возвышавшейся на северной окраине столицы, неподалёку от королевского поместья, зуланзры спустили воду из нового большого бассейна и начали его демонтировать.

Это оказалось значительно легче, чем раньше — со старым бассейном, так что вскоре Белтран, руководивший всеми работами и выполнявший большую их часть, разогнал всех, кроме Глаши и намиянок, заявив, что они только путаются под ногами.

Мррум ушёл последним, недовольно ворча, что без его руководства и контроля они обязательно всё сломают и перепутают. Он устроился поодаль и какое-то время ожидал, когда исполнятся его мрачные предсказания; не дождавшись, он закрыл глаза и немедленно задремал.

— Я так и не понял, — шёпотом обратился Гэри к Лоре, — он действительно спит или только притворяется?

— Конечно спит, — улыбнулась девушка, — но сон кифа — это такая сложная штука… С одной стороны, он очень чуткий, с другой — Мррум может спокойно спать посреди шума и суматохи. Никак не реагируя на громкие звуки, он может проснуться от лёгкого шороха. Самый простой способ его разбудить — это обратить на него внимание, но, проснувшись, он продолжает лежать как ни в чём не бывало, не шевелясь и не открывая глаз, и даже не потому, что хочет услышать, что о нём будут говорить, хотя это каждому интересно, просто такова их особенность: просыпаясь, они сначала прислушиваются и принюхиваются, а уж потом — либо открывают глаза, либо снова засыпают.

Кенур обнюхал спящего Мррума, но тот сделал вид, что ничего не заметил, и щенок, вернувшись к Лоре, улёгся у её ног.

Белтран укладывал прозрачные блоки на авто-тележку, чтобы переправить их на катер, а Глаша подошла к людям, медленно переставляя ноги и покачивая тяжёлым хвостом. Она всё время боялась наступить на Кенура и поэтому ходила осторожно, склонив голову набок и кося одним оранжевым глазом вниз.

— Значит, вы уже успели пообщаться с местными жителями? — заговорила с ней Лора.

— Успели, — подтвердила Глаша.

Не выпуская полосатого щенка из поля зрения, она потопталась немного, нашла удобное положение, оперлась на хвост и замерла.

— По-видимому, распоряжение королевы, или как тут у них это называется, уже дошло до её подданных. По крайней мере, до столичных жителей.

— Как вас встретили?

— Смесь страха и любопытства — вполне естественная реакция, не так ли? Но и о том и о другом мы могли скорее догадаться, чем заметить. Нам с Белтраном показалось, что жиззеа слишком горды, чтобы открыто проявлять страх. Да и любопытство — тоже. Мы побывали на центральной площади города ранним утром. Должно быть, это весьма оживлённое место, потому что даже в такой ранний час там было немало горожан. Правда, когда мы оттуда уходили, уже почти никого не осталось — они только выглядывали из переулков, думая, что мы их не видим. Но при нашем появлении никто не побежал, даже не ускорил шаг. Они не разбегаются даже от катера! Только дети ведут себя непосредственно. Кстати, — оживилась Глаша, — мы видели нескольких летающих малышей. Они такие маленькие и милые со своими сверкающими на солнце крылышками и любопытными глазками! А у взрослых горожан крыльев нет вовсе.

— Да, у слуг, которых к нам приставили, тоже нет крыльев, — подхватил Гэри, — ни у мужчин, ни у женщин.

— Вероятно, это зависит не от пола, а от возраста, — предположил Командир.

— И от социального статуса, — прибавил Рэй. — Крылья есть у королевы, принцесс, придворных дам…

— Вряд ли только они могут использовать их по назначению, — заметила Лора. — Крылья для них — лишь украшение. Ты прав, они указывают на высокое положение и происхождение.

— И ещё — демонстрируют богатство и вкус своей владелицы, — прибавил Гэри, — или отсутствие оного. У принцессы Излы на крыльях целый ювелирный магазин. Хоть бы сестры-королевы постеснялась. Я бы на месте Азафы пригляделся повнимательнее к такой наследнице, очень уж велики у неё аппетиты и амбиции.

— Нам-то легко рассуждать, — откликнулась Лора, поглаживая мягкий загривок Кенура, — а она “присматривается” к ней с самого детства и, вероятно, любит. Вместе росли, вместе играли… и если Изла обижала кого-нибудь из сестёр, то младшую, а уж никак не старшую. Впрочем, вполне возможно, что Азафа видит её недостатки, я в этом почти уверена — и что из того? Насколько я понимаю, королева не может сама назначить преемницу, да и вряд ли это так уж беспокоит Азафу — она ещё очень молода. Надо будет узнать, есть ли у неё дети.