Цветы в огне войны

– А ну-ка, Егор наддай воздуха! – командовал дед кузнец, Егор крутил колесо горна, огонь в горне разгорался, искры от углей разлетались. Красотища! Прямо фейерверк новогодний! Егор был весь потный, но очень довольный.

Периодически Егор с отцом приводили приводил к кузнецу своих лошадей, чтобы подковать им копыта. Егор умело заламывал ногу лошади, крепил подкову и всаживал гвозди в копыто – все, готово.

Иногда в кузницу приходила жена кузнеца. Это была статная, пышногрудая женщина по имени Стеха, чуть моложе своего мужа. Была у них дочка Акулина лет семнадцати. Принося отцу обед, она с хитрецой поглядывала на Егора. На вечеринках Егор любил водить хоровод именно с Акулиной, они брались за руки и красиво водили. А вот пляски он не любил, хотя смотреть, как пляшут другие, иногда приходилось.

Николай, в отличие от своего брата Егора, всей душой любил свою родную землю, ее просторы и поля, лес и реку, он был творческой натуры паренек. После школы, наскоро справившись с заданием по дому, брал лодку и сплавлялся по реке Навле. Река в середине апреля разливалась, наполнялась талой водой оттаявших снегов. Она выходила из берегов, становясь стремительной и неуправляемой, заливала пойму противоположного берега, все луга, близлежащие леса и кустарники, до самой дороги на станцию – вода простиралась на несколько километров.

В период разлива рабочие заблаговременно разбирали мост и переходы через реку. Те, кто приезжали на станцию и спешили в родное село, ожидали перевозчика на кордоне. Перевозками обычно занимался бывший лесник. Спеша переплыть на своей лодке с одного берега на другой, он иногда покрикивал в пространство: «Перевезу! Перевезу на другой берег!».

Николай, отчалив на лодке от высокого берега, на котором стояло село, ловко перемещался по залитому лугу, по пути частенько брал с бугров зайцев, непонятно как сюда попавших. Зайцы пугливо жались в углу лодки, но в воду прыгать не решались. Коля подвозил их к сухому берегу, где их уже не надо было просить выйти – там они молниеносно выпрыгивали на сухой берег, и поминай, как звали. Иногда приходилось подбирать раненую птицу и отпустить в лесу. В колдобинах попадалась и живая рыба: щука, лещ или язь – это была хорошая добыча к столу на ужин.

В один из таких дней Николай, как обычно, проплывал меж кустарниковой заросли и вдруг услышал крики о помощи:

– Спасите! Рятуйте! – послышался голос из ближайших зарослей.

Николай налег на весла и увидел такую картину: впереди плыла лодка, перевернутая вверх дном, сзади, держась за нее, бултыхался дед Мендырь, местный паромщик, а поодаль, держась за кустарник, по пояс в воде стояла девушка в красном пальто, это была дочь отца Александра, Ольга. Николай, не растерявшись, быстро пришвартовался к лодке деда, схватил его за шиворот и затащил в свою лодку. Лодку деда потащило быстрым течением дальше.

– Коля, – застонал дед, – лодку подцепи, жаль лодку-то, как же спасти ее?

– Дед, ты что, совсем сдурел, ну ее к бесу! Надо спасать девушку! Видишь, человек в воде.

Николай быстро повернул лодку к девушке. Оля из последних сил держалась за кусты, боясь оторваться и оказаться подхваченной течением реки. Подхватив ловко девушку руками, он посадил ее в лодку, она насквозь промокшая, стучала зубами, тело ее содрогалось от холода, и она всхлипывала. Николай быстро повел лодку к берегу, помог ей выбраться из лодки, подав руку. Она с благодарностью взглянула на него своими черными глазами и произнесла:

– Спасибо тебе, Николай, я не забуду твою помощь! – и, не оглядываясь, побежала к своему дому, хлюпая своими длинными сапогами.

Ольга училась в городе, а по выходным приезжала к родителям в родное село. После этого случая, отец Александр поблагодарил Николая за помощь и спасение их единственной дочки и пригласил в гости на чай.

Из всех православных праздников Николай любил Троицу – в этот день церковь была по-особому убрана, в центре стояли свежесрубленные молодые березки, шла праздничная служба, пел церковный хор. А девушки в этот день кумились, плели венки из васильков и ромашек и прятали во ржи, каждая девушка старалась сделать свой венок неповторимым и долго колдовала над ним. Парни эти венки искали во ржи, осторожно, чтобы не повредить рожь. Тот, кто находил венок девушки, в подарок получал поцелуй от той девушки, которой принадлежал этот венок. Затем сразу же кидали венок в речку, вниз по течению, на счастье. Считалось, что девушка, поцеловавшая парня, который нашёл её венок, могла стать его суженной.

Николай находил венок каждую Троицу. Первый раз он нашел венок Маши Комогоровой, по кличке Машка-коза, за ее прыгучесть и дерзкий характер. Ребята подшучивали над ним:

– Ну что, Николай, как тебе невеста?

На что он весело огрызался, чем вызывал обиду у Машки-козы. Он и правда с ней прогуливался иногда, болтали о том, о сем, могли забрести в чужой сад, сорвать яблок, груш.

А вот в последнюю Троицу он нашел очень красивый венок, который принадлежал Тане Фирсовой, девушке красивой, стройной, с веселым, но чуть грустноватым взглядом. Таня, увидев того, кто нашел ее венок, немного расстроилась – она мечтала, чтобы ее венок нашел другой парень, Володя Косов. Таня сказала очень тихо: «Тоже мне суженый!», – но тут же спохватилась и громко произнесла: «Суженый так суженый!» – быстро подбежала и поцеловала Николая в щечку, и они бросили венок в речку. Венок поплыл по течению, и, как потом показала жизнь, по течению их совместной жизни.

Но, как выяснилось, поначалу душа Николая потянулась к Оле. С каких-то пор они стали неразлучными и проводили много времени вместе. Оля стала приглашать его к себе домой, частенько они засиживались до глубокой ночи. Он пробирался через сад, стучался к ней в окно её комнаты, Оля с радостью впускала его с большой охапкой сирени, и они наслаждались любовью друг к другу до самого рассвета. Это видели, конечно, мать с отцом Оли. Матушка, тяжело вздыхая говорила: «Негоже это все, доченька, тем более, мы имеем священный сан. Что люди подумают о нас?»

– Мама, но мы с Колей любим друг друга, – отвечала в ответ Оля.

– Но нужно делатьвсе по-божески: обвенчаться в церкви, а потом быть вместе.

Оля намекнула Коле о разговоре с матерью, в ответ она услышала: «Мы с тобой будем вместе и поженимся». Они оба с замиранием сердца ждали этого момента, чтобы исполнить свои мечты.

Глава 2 Мирная жизнь в довоенные годы

Летние работы в поле

Лето для Николая было прекрасной порой. Река Навля успокаивалась, входила в свои берега, природа буйно расцветала и оживала. Особенно ярко зацветали сирень, черемуха, вишня, в лощинах за рекой сине-белой волной шло цветение садов. Воздух вокруг, в бушующих цветением садах, наполнялся запахом, от которого кружилась голова. На озерах появлялись лилии и кувшинки, Николай любил срывать их и вечерами раздаривать девушкам. Он дарил всем по одному цветочку, а когда подходил к Тане и дарил ей, то почему-то смущался. Таня отнекивалась, но все же брала лилию, несмотря на недобрый взгляд Володи Косова.

Очень важным временем для Николая было особое время – время сенокоса.

На другом берегу, в пойме реки вырастала самая высокая и сочная трава. Каждый покос имел свое название, по фамилиям бывших владельцев земли: это Крюцкие, Логутовские, Никитские…

Ранним утром Николай доставал косу, отбивал ее острие, и, проводя пальцем по лезвию, приговаривал: «Хоть брейся!». Поодаль стоял отец, и добрым хозяйским взглядом смотрел на сына:

– Молодец, сынок, настоящий крестьянский мужик!