Далекое завтра. Изгой

Далее за постройками раскинулись джунгли. Самые настоящие, девственные, ничем не отличающиеся от картинок в сети. А там, в просвете деревьев… Чернели древние здания, полуразрушенные и оплетенные лианами. Общий вид слегка мерцал, выдавая силовое поле, окутавшее Город бесцветным одеялом. Была бы возможность, Антон приблизил бы картинку, чтобы рассмотреть внимательнее, но теперь это неосуществимо: ни он не слышит КИРУ, ни она Власова.

Потом биоин пробрался на плюс двести шестнадцатый этаж и долго стоял перед матовым белым входом, на поверхности которого, переплетаясь множеством спиралей ДНК, складывались буквы и сливались в давно знакомые слова. Но «Геномодификационный отдел» не впускал в себя Антона, будто тот оказался отторженым материалом, сгустком неправильной информации, которую геном вычеркнул, внеся коррективу. Власов то подходил к двери, то отходил, но створки оставались закрытыми, а анимация названия отдела зациклилась, прокручиваясь вновь и вновь. И не было шанса попасть внутрь. Пока створки внезапно не разъехались в стороны, и навстречу вышел Семь Тысяч Пятьсот Девяносто Третий. Антон мигом проскочил мимо. Не поздоровавшись, не обернувшись, даже не показав, что он рад встрече с коллегой, которого едва знает: Комарова недавно заменили, и он еще только входил в курс дела. Ярослав – так кажется его звали – удивленно обернулся, собираясь поприветствовать Антона, но пожал плечами и пошел по своим делам. Мало ли что случилось у Власова: в этом обществе было не принято излишнее внимание к проблемам другого. Скорее, наоборот, отчуждение, до полной изоляции. Страх замены действовал одинаково на всех, и если у кого-то проблемы, то лучше держаться подальше, иначе они могут приклеиться к тебе, как вирус, без разбора и жалости.

Мягкая полутьма помещения слегка успокоила Власова. Дверь за Комаровым закрылась, а, следовательно, отсеклись и его ненужные вопросы – пусть спокойно идет, куда шел. Сейчас главное другое: вокруг по-прежнему темно. Люди занимали свои ниши, где и работали, нагруженные сетью и искусственным интеллектом, подключенные к одной общей базе данных, сосредоточенные на одной общей проблеме. Антон помнил, как тут было, когда еще его цифровой интерфейс работал: ниши с людьми почти незаметны, вместо них перед глазами светящиеся информационные сгустки данных, над которыми тот или иной сотрудник работал, они сплетались в общую световую сеть, а по центру помещения огромной голографической проекцией висела модель генома, медленно раскручиваясь над головами. Это было очень красиво, и информативно. Любой в нужный момент времени мог со своего места приблизить трехмерную схему, найти необходимый участок, а затем по ссылкам перейти в тот раздел и к тому сотруднику, куда вел светящийся пул данных, к которому и был тот привязан. Так намного быстрее можно найти необходимую информацию, или полную всеобъемлющую базу по одному определенному участку. В этом помещении десятки тысяч сотрудников как бы сливались воедино, образовывая своими знаниями ту самую ДНК цепочку, визуализируя ее, разделяя и расшифровывая.

Для Антона теперь все выглядело по-другому. Полутемный зал, тысячи закрытых ниш, в которых сидели люди, еще более темных и замкнутых, и тишина. Мужчина медленно шел меж ровных рядов маленьких кабинок и не мог найти свою: теперь его путь к месту работы не подсвечивался перед глазами. А на кабинках никаких обозначений не было. Власов побродил так некоторое время в одиночестве и развернулся к выходу. Бесполезное брожение по полутемному помещению сейчас ничего не принесло бы. Увидев очередного закончившего работу, он пристроился сзади и вышел следом из отдела.

Сказать, что он был подавлен, лишь покривить душой.

На автомате, часто останавливаясь и следуя за идущими в нужном ему направлении, он через несколько часов пришел наконец к двери своей комнаты, и долго просил, умолял ее открыться, впустить бедного его внутрь, чтобы изолироваться ото всех, от столь черствого и жестокого мира, столь безразличного, что человек без цифрового интерфейса может потеряться в гигантском механизме не хуже соломинки в стоге сена, хотя это сравнение, наверное, чуждо Власову, и откуда он его знал, мужчина не помнил. Он долго и упорно пытался пробиться внутрь комнаты, но двери и датчики остались безучастными. Наконец, Антон сполз на пол, прислонился к холодному композиту двери и уставился в какую-то абстрактную точку на противоположной стене, видимую только Власову.

Голодный, уставший, одинокий и злой, он перебирал варианты в голове. Оставались контроллеры и Первый.

Надо срочно восстановиться в сети! Потребность, которая стала перерастать в настоящую манию. Мысли забегали, походя на рассерженный улей, а руки слегка задрожали. Нервозное состояние возобладало, и Антон встал и заметался по коридорам, перепрыгивая с одной бегущей ленты, на другую, заскакивая в лифты следом за другими и выбираясь так же: кто-нибудь входил или выходил, он тут же прыгал следом, пока дверь не закрылась. Одна беда: он совершенно не знал, где находятся контроллеры. По идее, их приходилось по несколько человек на этаж, но в каком месте искать, Власов не знал, а теперь не мог знать и подавно, отключенный от сети.

Биоин так и бегал бы в панике с этажа на этаж, но тут он заметил знакомый затылок. Дмитрий Онегин, или Пять Тысяч Семьдесят Восьмой. Тот, с кем еще вчера было так хорошо, но которого покинул сам, лишь бросив на прощание безразличное «Пока». Антон знал его внутрисетевой ID, но желания встречаться вновь почему-то не было. А сейчас, увидев знакомый затылок, Власов взволновался не на шутку: хоть кто-то в этом обезличенном мире «свой», знакомый и… такой родной. Правда заключалась в том, что на целый кубический акр, никого роднее для биоина не существовало, и знакомый затылок оказался для Антона путеводным лучом, за которым он готов был следовать, как за притягивающим взгляд драгоценным камнем.

– Дим, – окрикнул Власов скользящего по транспортной ленте метрах в пятнадцати впереди энергика. Они встретились на вечеринке в «Настоящих мужчинах» после обескураживающего и подавляющего разговора с Семеном. Естественно, Антону захотелось компании и тепла, что и произошло позже.

Онегин не обернулся. Биоин нахмурился, но вдруг вспомнил, что мужчина может быть занят виртуалкой или работой, как и все вокруг. Это лишь Антон оказался вне сети, а остальные-то никогда с ней не расставались. Власов ускорил шаг, обгоняя других мужчин, так же занятых. И, дождавшись, когда транспортная лента поравняется с нишей в стене, довольно грубо столкнул Онегина на статичную поверхность, развернул к себе и заглянул в глаза. Пока тот шокировано и нервно стучал пальцами по запястью, отключая цифровой интерфейс, зрачки Дмитрия мерцали. Лишь после отключения проявились настоящие глаза со светло-голубой радужкой. Узнавание приходило медленно, почти одновременно с фокусировкой взгляда.

– Антон? – недоверчиво проговорил энергик, с подозрением осматривая биоина.

– Дим, – заговорил Власов скороговоркой, – включи «приват-режим».

– Что? – Онегин, казалось, все никак не может вникнуть в реальность. – «Приват-режим»?

– Да-да! Включай!

– А что вообще… – нахмурился энергик. – На кой вирт он здесь?

– Ну, Дим, давай! Прошу, просто включи!

– А!.. – Лицо Онегина озарилось внезапной отгадкой. Лицо приняло хитрое выражение, а уголки губ сложились в похабную ухмылку. – Ну ты и шалун.

– Что? – теперь была очередь Антона удивляться и хмуриться. Он все никак не мог понять, куда клонит Онегин. Потом проследил за хитрым взглядом Дмитрия, цепляющимся за проходящих мимо, и до него дошло. – Нет!

– О да! – Теперь Пять Тысяч Семьдесят Восьмой вожделенно смотрел прямо в глаза Власову. – У меня конечно работа, но она подождет. Мне еще никто не предлагал секс в общественном месте! – И постучав пальцами по запястью энергик отключил «приват-режим» и сделал шаг навстречу, явно намереваясь обнять биоина.

– Нет! Нет, Дим! – и вдруг, разозлившись, Власов с неожиданной для себя злостью оттолкнул Онегина. Тот удивленно и испуганно отступил на пару шагов и уставился на Антона, словно видя его первый раз в жизни. Биоин сам испугался вспышки гнева и неуверенно шагнул к энергику, тот вновь отпрянул. – Стой! Прости! Мне нужна твоя помощь!

– Тебе нужна не моя помощь, – возразил Онегин, – отнюдь. Тебе помощь специалистов не помешала бы.

– Прости, – еще раз как-то надломлено и тихо проговорил Власов. – Я не знаю, что делать, не знаю, с кем еще поговорить об этом. И ты единственный, кого могу просить о помощи. Пожалуйста… удели пару минут.

Онегин долго молчал, пытаясь что-то для себя решить, но потом сжалился: столь беспомощно и потрепанно выглядел Антон, а в глазах явно читалась мольба.

– Хорошо, только учти: в случае чего, вызову группу Замены.

– Не надо, – опять попросил Власов. – Я сейчас как раз пытаюсь решить свою проблему… для этого ты мне и нужен, Дим. А кто еще?

– Спрашивай!

– Ты не знаешь, где на твоем этаже работают контроллеры?

– Знаю, конечно! Это центральная управленческая структура. Они на каждом этаже есть, и на твоем тоже.